заклинанием. Простенькая сеть – Нил отмахнулся от нее как от комара. На нем уже повис Хэв, но это слабо помогло – Нил отшвырнул альва как котенка.

Не знаю, чем бы все закончилось, не попадись мне на глаза чан с водой на краю площадки. Мы им пользуемся, чтобы освежиться, если в раздевалку идти нет желания. Сейчас я добавил в ведро заклинание, и оно неожиданно у меня получилось. Вода сделалась холодной, практически ледяной. Прекрасное средство остудить пустую голову, говорила Шериада про своего кузена, принца Дамира. Не знаю как насчет пустых голов, но на Ниле сработало, когда я магией перевернул на него весь чан. Нил замер, и я дернул его к себе, мокрого до нитки и дрожащего как осиновый лист.

Сэв, зажимая рукой раненое плечо, пропыхтел:

– Эл, держи своего дружка на цепи!

Нил вздрогнул, а я не выдержал и ударил Сэва под дых, как с самого начала собирался. А когда он согнулся, пытаясь вдохнуть, сказал:

– Мы примем это как извинение.

Против обыкновения, Сэв спорить не стал.

Нил трясся, прижимаясь ко мне, а его магия пульсировала в такт сердцу – очень быстро. Что-то мне это напомнило, но я не стал размышлять, что.

Фэй бросился к Сэву; невозмутимый Хэв отчитывал обоих – и брата, и принца («ткеткаун!»). Я отвел Нила в раздевалку, и только успел запереть дверь, как Нил сполз на пол и забился в судорогах.

Говорил же – хорошая вещь эти новые широкие пояса. Благодаря такому то зелье, которое гарантированно ставит на ноги после обморока, было при мне. Нил после приступа был слаб, дрожал и не узнавал меня. Что-то просил на родном языке – я не стал слушать, а силой влил ему в рот лекарство, и он еще минуту потом отбивался, пытаясь отползти от меня подальше. Потом взгляд стал осмысленным – Нил даже улыбнулся. Жутковато получилось.

– Кажется… я п-перестарался.

– Не то слово. Ты нас с Хэвом чуть не убил.

– Хэв? Ах да, т-тот а-альв. Эл, мне что-то… нехорошо. П-помоги мне… д-дойти…

Не знаю, почему он решил, что мы будем идти; я открыл портал. В моей гостиной Нил снова сполз на пол, свернулся калачиком и затрясся в ознобе.

– Господин, не стоит ли позвать целителей? – по-нуклийски спросил Ори.

– Не надо… целителей… Прошу, – выдохнул Нил. – Сейчас… я встану… Эл, почему тут так темно?

Вместе с Ори мы перенесли его на диван, я принес подушки и одеяло из спальни.

– Не надо целителей, – умолял Нил, кажется, в бреду.

Я все-таки собирался вызвать хотя бы Фэя – если Нил боится арлисских лекарей (мало ли какие у него могут быть причины), то может, у Фэя есть знакомый целитель, которому можно доверять?

Слава богу, не пришлось. Знакомые целители, как оказалось, были и у меня.

– Элвин, как хорошо, что я тебя застала. – Шериада говорила это, а портал вихрился за ее спиной. Закрывать его принцесса не спешила. – Возьми, пожалуйста, это твои документы для посольства завтра… Ого!

Она наконец закрыла портал, и Ори забрал у нее шкатулку.

– Госпожа, – выдохнул я. – Помоги! Что с ним?

– Привязка. – Принцесса подцепила пальцем подвеску, и Нил протестующе застонал. – А перед этим он много колдовал. Ты не помнишь, с тобой то же самое было, когда мы познакомились.

Смутно, но да, я помнил, как мне было плохо в ту ночь. Шериада действительно тогда, кроме всего прочего, говорила про какую-то привязку.

– Сильные артефакты, – объясняла принцесса, колдуя над Нилом, – особенно взятые из Источника, должны быть настроены на мага. Как будто… эм, привязаны к нему. Во время процесса настройки, то есть привязки, колдовать нельзя.

– Почему ты не сказала? – спросил я и тут же прикусил язык. Она осталась помочь, она подарила этот артефакт, спасший Нила от исключения. Нельзя быть неблагодарным.

Шериада нахмурилась.

– А зачем? Ты ведь даже брать этот артефакт не собирался. Ладно, давай-ка перенесем твоего друга в спальню. Ори, мы с Элвином сами справимся, а ты приготовь, пожалуйста, тоник из «черной вдовы».

– «Вдовы», госпожа? – перебил я. – Но это же яд.

– Для хумар – тоник. Ори, пять капель смело лей: не отравится.

Нил оказался неожиданно тяжелым. Мы с трудом уложили его на кровать, Шериада села рядом, расстегнула на нем сорочку, сняла перчатки и принялась что-то тихо напевать. Прошла минута, и Нил расслабился, задышал ровнее. Но принцесса все равно напоила его зловеще черным тоником.

– Элвин, успокойся, с ним все будет хорошо.

– Правда? – выдохнул я.

– Правда. Я не первый раз лечу хумару. А к целителям он, кстати, почему не пошел? С ним плохо обращались?

Я пожал плечами, и Шериада нахмурилась.

– Узнай, когда проснется. И, пожалуйста, с именами. Я разберусь.

– А когда он проснется, госпожа?

– Утром. Поверь, он будет совершенно здоров. Обещаю. Да, диету я сейчас напишу, соблюдайте ее оба, раз такие глупцы. Лишь бы без магии остаться, да? – Шериада покачала головой. И вдруг добавила: – Элвин, я понимаю, тот наш разговор на Острове был… – Она замялась. – Я была резка. Мне жаль. Постарайся больше ни во что не влипнуть.

– Да, госпожа.

Принцесса исписала целый лист своими неразборчивыми закорючками и передала его Ори.

– Следи, чтобы эти двое питались правильно.

– Госпожа, – перебил я. – Ты говорила, что завтра я обязан провести день с Повелителем, но как же отработка в канцелярии принца?

Шериада улыбнулась.

– О! Все нормально, Элвин. Иди и отрабатывай, Руадан заберет тебя оттуда. Если сможет, конечно. В чем я очень сомневаюсь.

– Что это значит, госпожа?

– Увидишь.

«Похоже, завтра у меня будет интересный день», – подумал я. За окном танцевали светлячки, пели цикады, а я так устал, что мне было все равно, что случится завтра. Если рассказы Ори о принце верны, то Руадан с его высочеством Лэйеном друг друга стоят.

А стоило бы волноваться! Но я не знал тогда принца и ничего не понимал.

Глава 2

Говорят, что ночь темнее всего перед рассветом. В Междумирье это не так: ночь здесь никогда не бывает темной. Луны в этом мире нет, зато тысячи светлячков водят в душном воздухе бесконечный хоровод. И звезды – крупные, яркие, блуждающие. Как и светлячки, они танцуют, и созвездия постоянно меняют рисунок. Это очень красиво, но голова кружится, если долго смотреть.

Перед рассветом ко мне приходили кошмары. Было бы странно, если бы моя учеба не преследовала меня во снах. Чаще всего мне снились демоны. Иногда неясная сверкающая фигура Повелительницы говорила,