Два пастуха караулили стадо на дальнем конце огороженного выгона восточнее дома. Мальчишки, они все время отмахивались руками от мух. Девять вооруженных мужчин вышли из дома с тех пор, как братья пробрались сюда, в заросли над двором. Один или два раза из дома донеслись далекие, громкие голоса, и одна девушка выходила к колодцу за водой. В остальном было тихо и жарко, сонный послеполуденный зной в конце весны; бабочки, жужжание пчел, ястреб летает кругами. Дей несколько мгновений наблюдал эту картину.

Ни один из братьев не сказал, хотя оба это понимали, что крайне маловероятно, чтобы им удалось вытащить человека из охраняемой комнаты, даже ночью и при наличии отвлекающего маневра, причем так, чтобы с обеих сторон не погибли люди. Во время перемирия. Этот налет провалился еще до того, как начался.

— А мы хотя бы уверены, что он там? — спросил Дей.

— Я уверен, — ответил Алун. — Самое вероятное место. Он может быть гостем? Они могли?..

Дей посмотрел на него. Гриффит не умел играть на арфе, которую взял с собой, носил меч и кожаные доспехи, да еще и говорил с кадирским акцентом…

Младший брат кивнул, хотя Дей ничего не сказал. Все и так слишком ясно. Алун тихо выругался, потом прошептал:

— Ладно, он в плену. Нам нужно действовать быстро, точно знать, куда мы двинемся. Давай, Дей, придумывай. Святой Джад, где они его держат?

— Да славится святой Джад, Брин ап Хиул имеет обыкновение держать пленников в той комнате, в восточном конце основного здания, когда есть пленники. Если я правильно помню.

Братья резко обернулись. Дей успел выхватить нож, как увидел Алун.

Иногда этот мир — место, полное неожиданностей. Особенно когда покинешь дом и привычное окружение. Все равно имелось разумное, логическое объяснение тому, почему какой-то человек мог оказаться здесь, прямо у них за спиной. Один из людей мог принести им новости; один из сторожей внизу мог почувствовать присутствие других кадирцев, кроме взятого в плен, и отправиться на их поиски; их могли заметить, когда они поднимались сюда.

То, что они увидели в реальности, оказалось совершенно невероятным. Человек, который ответил на вопрос Алуна, был невысоким, седовласым, с гладко выбритыми щеками и подбородком и улыбался им обоим. Он вытянул вперед открытые ладони, без оружия, один, в выцветшей, сразу выдавшей его желтой одежде, с золотым диском Джада на шее.

— Я, возможно, не совсем правильно запомнил, — продолжал он благодушно. — Прошло уже много времени с тех пор, как я бывал здесь, а память слабеет с возрастом, знаете ли.

Дей заморгал и тряхнул головой, словно хотел прийти в себя после удара. Пожилой священник застал их врасплох.

Алун прочистил горло. Но одно он осознал четко.

— Ты сказал… э… Брин ап Хиул?

Дей все еще молчал. Священник благодушно кивнул.

— А! Вы его знаете?

Алун снова выругался. Он пытался подавить панику. Священник скорчил неодобрительную мину, потом рассмеялся.

— Действительно, вы его знаете.

Конечно, они его знали.

— Мы не знаем тебя, — наконец заговорил Дей, обретая дар речи. Он опустил свой кинжал. — Как ты забрался сюда?

— Так же, как и вы, полагаю.

— Мы тебя не слышали.

— Очевидно. Приношу извинения. Я шел тихо. Я этому научился. Не был вполне уверен, что именно я здесь найду, вы понимаете.

Длинная желтая одежда священника плохо подходила для бесшумного передвижения, и этот человек был уже не молод. Кем бы он ни был, только не обычным церковником.

— Брин! — мрачно шепнул Алун брату. Это имя — и то, что оно означало, заставило сердце сильно биться.

— Я слышал.

— Что за невезение!

— Да, — согласился Дей. Он пока сосредоточил внимание на незнакомце. — Я спросил, кто ты. И был бы весьма признателен, если бы ты оказал нам любезность и назвал свое имя.

Священник улыбнулся, довольный.

— Хорошие манеры всегда отличали членов вашей семьи, — ответил он, — как бы они ни грешили. Как поживает Оуин? И госпожа ваша матушка? Смею надеяться, они оба здоровы? Я не видел их много лет.

Дей снова заморгал. «Ты — принц Кадира, — напомнил он себе. — Наследник своего короля-отца. Рожденный для того, чтобы руководить людьми, контролировать ситуацию». Почему-то вдруг ему стало необходимо напомнить себе об этом.

— У тебя перед нами преимущество во всем, — вмешался его брат, — во всех мыслимых смыслах. — Губы Алуна дрожали. Слишком многое кажется ему смешным, подумал Дей. Отличительная особенность его младшего брата. Ответственность меньше.

— Во всем? Ну, ведь у одного из вас есть нож, — сказал священник, но при этом он улыбался. Он опустил руки. — Я — Сейнион Льюэртский, слуга Джада.

Алун упал на колени.

У Дея отвисла челюсть. Он закрыл рот и почувствовал, как заливается краской, словно бездельник-мальчишка, которого наставник застал врасплох. Он поспешно вложил кинжал в ножны и опустился на колени рядом с братом, опустив голову, сложив руки жестом покорности. Он был потрясен. Ситуация из разряда неожиданных. Неприметный человек в желтой одежде на лесистом склоне холма оказался верховным священнослужителем трех беспокойных провинций сингаэлей.

Священник спокойно описал рукой круг — знак Джада, благословив их обоих.

— Спустимся вниз вместе со мной, — предложил он, — тем путем, каким пришли. Если у вас нет возражений, вы теперь станете моими личными телохранителями. Мы собираемся остановиться здесь, в Бринфелле, по пути на север, ко двору Амрена в Биде. — Он помолчал. — Или вы действительно хотите атаковать дом самого Брина? Я бы вам не советовал, знаете ли.

«Я бы вам не советовал». Алун не знал, смеяться или снова выругаться. О Брине ап Хиуле всего лишь двадцать четыре года слагали песни и легенды. Губитель эрлингов, прозвали его здесь, на западе. Он провел юность в битвах против захватчиков из-за моря вместе с двоюродным братом Амреном, сейчас правящим в Арберте, о котором тоже слагали легенды. С ними в те дни сражались отец и дядя Дея и Алуна и этот человек — Сейнион Льюэртский. Поколение, которое отбило нападения Сигура Вольгансона — Вольгана и его кораблей. И именно Брин его убил.

Алун сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. Их отец, который любил поговорить за бутылкой, рассказывал истории обо всех этих людях. Он сражался с ними, а после, иногда, — против них. Алан думал, пока они спускались вниз и выходили из леса вслед за верховным священнослужителем Джада, избранным сингаэлями, что они с Деем и с друзьями полезли в слишком глубокую воду. Бринфелл. Там, внизу, — Бринфелл.

Они собирались напасть на него. Одиннадцать человек.

— Это его крепость? — услышал он вопрос Дея. — Я думал…

— Что его крепость Эдрис? Его замок? Конечно, это так, на северо-востоке возле Редена и Стены. Есть и другие. К тому же он сейчас здесь.