Первой пришла в себя повариха. Подошла к столу и стала собирать грязную посуду. Ее уверенные действия произвели впечатление на остальных. Дамы очнулись и принялись ей помогать. Она же уверенно распоряжалась: «несите коробки», «колбасу режь», «чайник поставь». Леонидов настороженно разглядывал высокую худую женщину со злым лицом, в особенности ее энергичные руки. Она кромсала ветчину с такой силой, что ему стало не по себе.

«Кто знает? Не женщина, а нечто! Высокая как гренадер! Прямо женский спецназ, а не работник кулинарного фронта. Такая толкнет – не то что фанеру проломишь, полетишь со свистом, как ракета „земля – воздух“. Но что ей делить с Пашей? Опять-таки, кто знает? Надо будет к ней присмотреться», – размышлял он, продолжая наблюдать за Валерией Семеновной.

Принесли закипевший чайник. Мужчины вернулись и начали рассаживаться вокруг стола. Ощущение праздника пропало. Еще вчера здесь было так хорошо! Тепло, уютно. Гремела музыка, все веселились. В свете дня все выглядело по-другому. В холле дуло изо всех щелей, в углах висела паутина, мебель была старая, рассохшаяся. Все были раздражены похмельем и нежданно-негаданно свалившейся бедой. В коттедже труп. Это значит: будут проблемы.

За пыльным окном, как чадящая свеча, едва теплился пасмурный зимний день. Небо по-прежнему было хмурым. Кто-то из присутствующих несмело предложил опохмелиться, народ поежился, но не поддержал. Алексей подумал: а не предложить ли помянуть? Впрочем, не стоит торопить события. Запасы спиртного достаточные, и до них дело дойдет. Ели лениво, курили здесь же, пили крепкий кофе. На Леонидова никто не смотрел. Все отводили глаза. Он чувствовал: его присутствие давит. Что значит – упал с балкона?

Он вновь мысленно обругал себя идиотом. За то, что попал в дурацкое положение. Допустим, один из них убийца. Но остальные в чем виноваты? В том, что решили в рождественские каникулы отдохнуть на природе, в подмосковном лесу? Он молча пил кофе и размышлял. Так кто из них?

Через час в холле появился засыпанный снегом Барышев.

– И как успехи? – кинулся к нему Леонидов. – До главного корпуса добрался?

– Пер как танк.

– О происшествии сообщил? В местную милицию дозвонился?

– Да, – коротко сказал Барышев. – Сотрудников милиции на территории нет. Только сторож. Но он… как бы это сказать?

– Отмечает новогодние праздники, – подсказал Алексей.

– Именно. Чаю горячего хочу. Погодка – дерьмо. Снег так и сыплет.

– Ну и что они сказали? В милиции?

– Замело все к черту! Будут к нам пробираться. Искать технику, водителя. К вечеру, наверное, можно ждать. Велели ничего не трогать.

– Поздно уже, оплачено, – мрачно сказал он. – Не есть же нам рядом с трупом? Я все заснял на видеопленку, в лучшем виде.

– А где тело?

– Внизу, в комнате номер раз.

Барышев покосился на прикрытый полотенцем угол стола.

– Чайник вскипел, – сказала Саша, появившись из своего номера. Чайник кипятили там, поскольку номер, куда заселились Леонидовы, был ближе всего.

– Ты, наверное, голодный? – спросила у мужа Анечка.

– Переживу. К обеду все расчистят, не каменный век, – сказал Барышев, присаживаясь рядом с ней на диван. – У главного корпуса я видел трактор. И откуда столько снегу?

– Оттуда же, откуда в середине декабря было столько дождя, – вздохнул Алексей. – С неба. А дорогу до шоссе они расчистить, что ли, не могут?

– Так праздники же! Ты бы видел водителя!

И в областном центре то же самое. Кто будет расчищать дорогу в лесной санаторий? То есть будут, конечно. Но не так быстро.

– А на улице опять снег, – вздохнул Алексей.

– Именно, – кивнул Серега. – Полные ботинки начерпал! Пойду переоденусь. Аня!

Та поднялась с дивана:

– Ну, пойдем. Переодену тебя.

– Ладно, ребята, – вздохнул Леонидов. – Время собирать камни. Давай, Серега, переодевайся и заходи ко мне. Ты вчера был самый трезвый, я тебя свидетелем назначаю. Начнем потихоньку. Если не я, то кто же? Ребята, которые приедут, столько не знают.

– Тебе, Леша, показалось, – скромно сказал Барышев. – Я был как все. Просто я большой и потому устойчивый.

– Тогда мы просмотрим вчерашнюю пленку с записью. Авось что-нибудь выловим.

– Ты будешь у себя? – спросил Серега, направляясь к лестнице.

– Сейчас я к Серебряковой. – Ни Ирина Сергеевна, ни Нора к завтраку так и не вышли. Впрочем, в люксе был чайник и несколько сумок с продуктами. Женщины наверняка о себе позаботились. – Раз Ирина Сергеевна меня сюда вызвала, с нее и надо начинать.

И он пошел проводить собственное расследование по факту убийства коммерческого директора фирмы «Алексер» Сергеева Павла Петровича. Ибо не сомневался, что с балкона тот упал не по своей воле. Кто-то его толкнул.

У люкса Серебряковой он на минуту задержался. И прислушался к звукам, доносящимся из-за двери. Потом осторожно в нее постучал со словами:

– Ирина Сергеевна, можно вас побеспокоить?

На этот раз дверь открылась не сразу. Но открылась. Ирина Сергеевна стояла на пороге, кутаясь в шаль. Выглядела она не лучшим образом. Женщину, чей возраст приближается к сорока, бессонные ночи не красят.

– Ну, как дела? – бодро и глупо спросил Алексей.

– Что вы имеете в виду? – тонко усмехнулась Серебрякова.

– Как настроение?

– Настроение скверное. Случилось то, чего я больше всего опасалась.

– Вот на этот счет я и хотел бы с вами побеседовать. О ваших опасениях. Может быть, в номере?

– Там Нора.

Значит, при любовнице Серебрякова она беседовать не хочет. И правильно! Ему этого тоже не хотелось.

– Как она себя чувствует?

– Лежит, отвернувшись лицом к стене, в одеяло закуталась.

– Переживает, – съязвил он.

Насмешку Серебрякова почувствовала и покачала головой:

– Ну зачем же вы так? Думаете, их связывали только деньги?

Леонидов не думал, он был в этом уверен. И удивлялся только одному: почему они до сих пор вместе, Нора и Паша? Паша и Нора? В сентябре он оставил их в состоянии холодной войны. У Паши возникли проблемы с деньгами, и Нора решила его бросить. Достойной замены, что ли, не нашла?

– Где бы нам побеседовать без помех? – задумчиво спросил он. – Впрочем… Есть идея.

Вчера вечером он заметил, что один из номеров пуст. Двадцать первый. То есть никто туда не заселился. Но дверь открыта. Туда занесли сумки с продуктами, а ночью то и дело там уединялись парочки.

– Скажите, а почему номер, дверь в который ведет прямо из холла, пуст? – спросил он.