– Давай, Димуль, сооруди что-нибудь на скорую руку – но классное… типа как ты тогда про гинеколога придумал, – попросил выпускающий.

(Очень, помнится, хвалил на летучке Димину заметку про гинеколога-зэка, якобы работавшего врачом «в одной из станиц Краснодарского края».)

Но про гинеколога тогда придумалось само – застрял в пробке, пока ехал домой, и от скуки нафантазировал. А утром записал и отдал в секретариат. Но сейчас-то – дело совсем другое. Разве «в неволе», да когда сроки поджимают, достойную «новость» склепаешь?

Вот и сиди: глазей в пустой, только курсор мигает, экран, кривись от гадостного кофе и злись на взбалмошную газетную работу и на судьбину в целом…

«Надьке Митрофановой, что ли, звякнуть?»

Полуянов давно заметил: подруга детства Надя Митрофанова действует на него благотворно. Нет, от ее компании никогда не встрепенется сердце, и подвиги в ее честь совершать тоже не тянет. Надьку одновременно и жалко, и мораль ей хочется прочесть – чтоб ценила себя повыше, одевалась поинтересней, а то ходит в своих вечных юбках ниже колена – настоящая библиотечная крыса. И скучно с ней бывает – как возьмется на здоровье жаловаться или про свою таксу, Родиона, целые поэмы слагать. Но, с другой стороны, пообщаться с Надюхой – будто бы в море искупаться: сразу чувствуешь себя посвежевшим, счастливым и сильным. Есть в ней какая-то, как сейчас говорят, «положительная энергетика». С виду – «обычная батарейка», а на деле – настоящий «Энерджайзер». Заряжает. Сколько раз уже замечал: мозги начинают лучше работать после того, как они с Надькой кофейку попьют. Или хотя бы по телефону поговорят. Может, она и сейчас его расшевелит?

Полуянов придвинул к себе телефонный аппарат и по памяти отщелкал Надин домашний номер. Однако прошло целых девять гудков – а трубку так и не сняли. Дима удивленно взглянул на часы – где, интересно, Надюха шляется в начале десятого вечера? В библиотеке своей, что ли, во вторую смену засела?

Не поленился – набрал и рабочий: тоже глухо.

«Загуляла», – иронически подумал он. И фыркнул: загул и Надюха – понятия, увы, несовместимые. Потом вспомнил: «Вроде в прошлый раз она что-то ныла, что чувствует себя плохо. И выглядела чахленько. Неужели разболелась? Но, позвольте, – если болеет, тем более должна дома сидеть. Не в больницу ж ее забрали?!»

И тут Дима поймал себя на неожиданной мысли: да он, оказывается, беспокоится! И о ком – о скромной библиотекарше Митрофановой! «Неужели действительно в больницу попала?.. Ведь когда мы с ней встречались, месяц назад, – и правда кисла, просила врача ей найти – а я только поржал. Посоветовал кубинскими сигарами здоровье укреплять».

Настроение окончательно ушло в ноль. «Хоть бы мобильник себе завела, зануда, – сердито подумал Полуянов. – А то ведь и не знаешь теперь, где искать…»

И пообещал самому себе: «Встретимся в следующий раз – обязательно Надьке сотовый подарю. И пусть только попробует отказаться!.. Но куда она могла пропасть, а? Ведь явно ж – не в баре, не в казино, не на концерте и уж тем паче толстушка наша не в спортивном клубе…»

И вдруг – его осенило. Нет, никаких мыслей, как разузнать про Митрофанову, в голову не пришло. Но вдруг, неожиданно и непонятно, откуда ни возьмись в голове сложился сюжет. Та самая «новость», которую так ждал от него выпускающий редактор.

Полуянов придвинул к себе клавиатуру и весело забарабанил по клавишам:

«Пожилую библиотекаршу похитили инопланетяне?

Елена Ц., 53-летняя библиотекарь с Урала, исчезла из дома три дня назад…»

В то же самое время

Надя

А Надя в это время проводила один из самых нетипичных вечеров в своей жизни – она была на великосветском приеме. Настоящем – со строгим фэйс-контролем, черной икрой в хрустальных вазочках и дамами в роскошных туалетах.

На прием ее вытащила новая подружка – Лера Летягина. Позвонила накануне и разлилась соловьем: что мероприятие будет дорогое и очень модное. Что гости соберутся – сплошь элита. «Ну, и на меня посмотришь, ты ведь хотела! Я вечерние платья буду демонстрировать».

Надя, конечно, пыталась отказываться, но Лера, хоть и пигалица, проявила неожиданное упорство: «Наденька, ну, пожалуйста! Приходи! Я очень жду!» И, на закуску, совсем уж неоспоримый аргумент: «Ты ведь теперь моя подружка!!!»

Припомнить, с каких это пор они с Лерой подружки, Митрофанова не смогла. Ну, поболтали в приемной клиники, ну, дала Надя Лере свои телефоны – так ведь уже и думать забыла про забавную, зазнаистую фотомодельку!

И вдруг спустя месяц – юная красавица нарисовалась. И какой настырной оказалась…

– Надечка, тебе правда – очень-очень понравится! – щебетала Лера. – Знаешь как клево будет! Я и знаменитостей тебе покажу, и наше закулисье, и шампанское на халяву сколько хочешь пить можно…

– Это, конечно, неоспоримый аргумент, – фыркнула Митрофанова.

– Чего? – опешила Лера.

– Ладно, приду. Уговорила, – вздохнула Надя.

И действительно, на прием пришла, а теперь не уставала удивляться – самой себе. И чего это на нее вдруг нашло: всю жизнь сходилась с людьми еле-еле, а тут вдруг дружбу завела – и с кем? С юной, чуть не в дочки годится, девчушкой. И ладно если б девочка была, скажем, умненькой студенткой или хотя бы пытливой, влюбленной в литературу школьницей, так нет же – фотомодель. Подающая надежды Лера Летягина. Вся в восторге от собственной смазливой мордахи и в мечтах о грядущем «бриллиантовом будущем». Так себя любит, что только и щебечет о всяких показах-макияжах-ракурсах… И что между ними может быть общего?!

Не зря ж Лерина подруга, Соня, злобствует и, не чинясь, спросила, едва увидела Надю за кулисами: «Ты чего сюда приперлась? Лесбиянка, что ли?! Лерку соблазняешь?»

Митрофанову аж в краску бросило от такого вопроса. Спасибо, Лера – вот уж языкастая не по годам! – выручила. С достоинством ответила своей наглой приятельнице:

– Да, Сонечка, я Наде нравлюсь. А тебе что, завидно?

Сонька немедленно стушевалась, пошлепала прочь, а Лера – фыркнула вслед посрамленной подружке:

– Ей, значит, по лысым папикам да по разным психам шляться можно. А мне с умными людьми дружить нельзя…

Надя даже растрогалась – и из-за того, что ее причислили к умным, и из-за слова «дружить».

Впрочем, какая там у них с Лерой дружба, если они всего во второй раз в жизни видятся… Но на приеме оказалось действительно интересно, даже если в нем и не участвовать, а только из-за кулис наблюдать.

Модный показ втиснули меж выступлением вертлявой певички (Надя видела ее первый раз, но сказали, что она «звезда») и горячим (обещали перепелов под соусом бешамель).

– Сорок минут по «языку» ходить будем, – проинформировала Лера. – Я целых семь платьев показываю!

– А откуда лучше смотреть? – загорелась Надя.