не страшен дождь. Но на время зимы полагалось убирать их в теплое помещение.

— Откуда-откуда… Оттуда! — улыбнулся он своему «солнышку», — Ты просто прекрасна, — смеялся он, видя, как от избытка чувств Настя буквально подпрыгивая бегает по крыше. — Особенно вид спереди. Хотя… сзади тоже… ничего…

Большая грудь при прыжках её владелицы — это… ну это очень даже… есть на что смотреть бесконечно для любого нормального мужика.

— Да ну тебя, — якобы обиделась она. — Врешь ты всё, я толстая и некрасивая.

Комплекс её никуда не делся, но ничего, не так долго осталось, когда он у неё пройдёт. Её лишний вес совершенно не трогал Германа. Он помнил, какой она скоро будет, тем более, что весь её лишний вес большей частью у неё «ушел» в бедра и шикарную грудь.

— Это кто сказал?! Ну-ка покажи мне того нехорошего человека, который это сказал!

— Эм… — похлопала она ресницами. — Ну-у-у… Я так сама считаю! — а глазки внимательно смотрят на него, а на их дне плескается недоверие, что она вон какая… а он почему-то с ней…

— Ну это отлично, что этот нехороший, невоспитанный человек мне наконец-то попался в руки, — заявил Герман делано угрожающим голосом. — Будем его наказывать! Страшно наказывать.

Она была мгновенно освобождена от одежды, собака залаяла, не понимая какую игру затеяли её люди.

— Ай, моё белье! — только пискнула она, когда трусики и бюстгальтер были разорваны за доли секунд. — Тут Дик! Я же не могу на его глазах.

— Дик, место! — собакен поджал зад и быстро усвистал к двери, где Герман определил его место.

Настя была подхвачена на руки и положена на большой диван прямо на крыше под неспешно двигавшимися над ними перистыми облаками, подсвечиваемые игривым солнышком.

— Ах! — только пискнула Настя, когда он оказался сверху и… — Боже! — она застонала от сладких ощущений.

ГЛАВА 4

— Добрый день, Наталья Николаевна, вот, я вам гостинцы принёс, — Герман протянул своей будущей теще пакет с фруктами, который захватил с собой.

Только что отвез Настю в её институт, а теперь приехал в больницу, проведать её мать. Не стоило менять то, что когда-то было, если это не несёт ничего плохого.

— Добрый день, Герман, — кивнула теща, как-то не очень довольно на него поглядывая.

Он хмыкнул про себя, всё повторяется, как и тогда. Теща уже знает, что он живёт с Настей, добрые люди донесли.

— Ты… Вы… Вы живёте вместе? — не выдержала она.

— Да, она живет со мной. И планы у меня самые серьезные. Сразу предупреждаю. И жилплощадью обеспечен и работа есть.

— Да? И много ты зарабатываешь? — ухмыльнулась ехидно теща.

— Вы не представляете, как государство хорошо платит своим работникам. Просто кушать не может, если вдруг зарплаты не хватает! Сразу надбавочку и бонусу сверху даёт. «Потом догоняет и ещё раз „даёт“!» — усмехнулся он про себя. — Не беспокойтесь. Будет хватать и на жену, и на будущего ребёнка.

— Так вы уже?.. — у тещи на лице появилось выражение ужаса.

— Пока нет, но лично я — планирую. Но не беспокойтесь! — увидел он почти ужас в её глазах. — Пусть сначала окончит университет, а уже потом и подумаем плотно над этим.

У тещи явно отошло от сердца, после таких слов, а потом еще полчаса она пытала его, когда они вышли во двор больницы, на предмет его дальнейших планов в отношении Насти.

Герман прекрасно знал, что тесть улетел в Москву, чтобы получить предложение о переходе в Министерство финансов на очень большую должность. И сейчас решает вопросы по его переводу в столицу, а когда вернется, то пробудет еще несколько месяцев в Перми, а потом уедет с женой в столицу на постоянное место жительства.

Тогда Герман еле успел сделать предложение Насте, до того, как её родители уехали в Москву, не шибко довольные тем, что Настя осталась в Перми. Лишь её университет, а именно получение диплома, смирили их с тем, что она останется в Перми доучиться. Хотя отец хотел изначально, чтобы она перевелась в какой-нибудь университет в Москве, например, МГУ. При его новой должности он мог это сделать. Но не свезло, так что Герман и Настя оказались в Москве только в 2002 году.

И он еще подумает над переводом в Москву, время ещё имеется. Пока же всё будет по его Плану, именно с большой буквы, а не плану кого-либо еще!

Пока тесть был в столице, он и Настя наслаждались общением друг с другом и совместным проживанием. Фактически создав семейную ячейку, что было достаточно легко для обоих. У него с учётом личного большого опыта, а она привыкла заботиться об отце: великолепно готовила и исполняла все женские обязанности по дому, помогая своей матери.

Тут правда теща вышла из больницы, но она им не сильно мешала. Ворчала, высказывала своё недовольство, но прямо не запрещала Насте ночевать у Германа. Слишком у дочки был счастливый вид, так что портить ей настроение она не стала. Только вот возвращение мужа — вот что дико пугало Наталью Николаевну. Тот такого просто не потерпит. Слишком патриархальные у него взгляды были: до свадьбы — ни-ни!

Во всем остальном её всё устраивало, а когда она побывала в его квартире. Да ещё оказалось, что здесь под ним будет его мама жить…

Хотя он сказал, что ему по знакомству дали пожить здесь. Но её наметанный женский взгляд и парадоксальная женская логика — без какой-либо достоверной информации сделать правильные выводы — дали её понять, что всё не совсем так, как он сказал ей и Насте.

Сама квартира просто поражала своим метражом и ремонтом, ну а расположение — она просто ахнула, когда вышла на крышу.

Вот откуда только у него деньги на такое? Она же не дура! Зарабатывает или взятки берёт? Не у матери же… Тогда где? Может берёт не деньгами, а «борзыми щенками»? Ну если и так, то и чёрт с ним. Её благоверный сам жил и содержал их совсем не на свою зарплату. Она же не дура, понимала всё. Так сейчас все так вокруг живут!

Герман не собирался её разубеждать, когда она не прямо, но намекала на то, что она думает по этому поводу. Пусть думает, как хочет, это её дело…

* * *

Наталья Николаевна как-то отловила дочку, когда она вечером собиралась нестись к своему ненаглядному Герману. До приезда отца оставалось два дня, и молодые старались наверстать. Так что эта балбеска уматывала к парню, как только была возможность. Один