Мы шли по практически пустым коридорам. Изредка навстречу попадались компании серебряных или золотых, которые косились в нашу сторону, но не подходили. Хорошо, что Яков знал, где находится медпункт, поэтому блуждать не пришлось. Когда мы пришли я понял, что это даже не медпункт в привычном понимании этого слова, а целое врачебное крыло. Я сначала этому удивился, а потом понял. Что это вполне себе логично. Если тут происходят дуэли и кто-то кому-то постоянно бьет лицо… То иметь маленький кабинет — нехорошо. А то вдруг какой-то аристократический отрок копыта откинет? Вот тогда что? Вот то-то и оно…Отвечать никому не хочется.

— Ну что, пошли — сказал Яков.

Я открыл дверь и оказался в абсолютно белом помещении, где все блестело чистотой. Яркий свет, бьющий с потолка, заставил зажмурится. Оглядевшись, я заметил стойку регистратуры. И было уже хотел пойти туда, как почувствовал цепкую хватку Якова на своей руке.

— Это…Влад, бахилы. Лучше их одеть, а то тут тетя Клара уж очень она грозная — с самым честным видом выдал Яков. Я чуть не прыснул от того, как это от него звучало. Но сдержался и покорно отправился одевать бахилы. Закончив с обязательной частью — во избежание гнева некой тети Клары, мы отправились к регистратуре. Где как раз и находилась грозного вида женщина в медицинском халате, которая отсканировала нас глазами словно протокольный робот и только удостоверившись, что мы соответствуем только ей известным критериям, приветливо улыбнулась.

— Яков, мальчик мой, неужто снова подрался? Да нет, цел соколик. А это кто с тобой? — она перевела на меня подозрительный взгляд — вроде тоже цел. — Владислав Воеводский, мадам — сказал я и поклонился — пришел узнать о состоянии своего брата.

— Ах — всплеснула она руками — вот оно что. Вам придется подождать, пока к нему нельзя, там врачи. Но я думаю, все будет хорошо, в целом ничего серьезного. Множественные повреждения тела с сильным обморожением кожи и крайние истощение организма вместе с резервом. Но вы не беспокойтесь, он в надежных руках. Так что вы проходите в комнату ожидания. А я вам чайку сейчас сделаю. Яша, проходите.

Я и слова не успел сказать, как за нас все уже решили. Якову в руки вручили большую вазочку печенья и указали рукой в сторону комнаты ожидания. Некоторое время мы шли молча.

— И что это сейчас было? — произнес я задумчиво — она твоя родная тетя?

— Да… из нашего рода в род Синицыных ушла, то дело давнее — махнул рукой Яков — но все равно с нами связь держит. Заведующая тут.

— Понятно.

— Ну, вообще-то она добрая, но… — Яков оглянулся и тихо продолжил — строгая — жуть. Лучше ей не перечить, а то потом для профилактики болючий укол поставит или за ухо отдерет, а то и полы мыть заставит. Поэтому сам понимаешь…

— Понимаю — с ухмылкой ответил я — как думаешь, они правда быстро брата на ноги поставят?

— Ну, если тетя сказала, что поставят, значит поставят. Тут ведь они самые сложные случаи, еж их благослови, вылечить могут. Все зависит от регламента и их желания с ресурсами, которые они готовы выделить. Ну тут как, железным ничего особо не светит, могут неделю или две валяться. Разве что сдохнуть не дадут… Ну или калекой по возможности не оставят. А вот золотых, чтобы им еж в тапки покакал, они за день поднимут из полумертвого состояния. Регламент-с. Вон, говорят после вашей потасовки с Часовских они позвоночник Желонкина полвечера по кусочкам… — Яков как-то осекся и закашлялся.

— Не любишь золотых? — решил я перевести тему.

— А что их любить? С золотой ложкой в попе родились, еж их дери. Пупы мира, так сказать. Хотя людей чести и правды — единицы. Отец говорит, что раньше золотые были элитой. А щас…? Деньги есть, связи тоже. А вот мужества и чести… Ладно, что уж тут говорить, еж их покусай — Яков как-то замолчал и задумавшись, вдруг хлопнул себя по лбу — Мы же жрать забыли взять! Ну… я хотел сказать — поесть. Просто, ну это, после регенерации и восполнения энергии Артур захочет столько кушать, что иначе как жрать — это не назвать. К-хм.

— Хм, а если в столовку мне сходить? Или может заказать чего?

— Неее, столовая уже закрыта, да и не дадут вынести. А заказать в нашу школу не получится.

— Может тогда это печенье сгодится? — мы к тому времени уже вошли в комнату ожидания и расположились за столиком с удобными кожаными диванами.

— Кто сказал печенье? — раздался голос брата из-за угла и вскоре появился наш герой. С головы до ног замотанный в бинты, а поверх бинтов — больничные штаны и рубашка.

— Ну ты и красавец, братишка… — протянул я.

— А то, конечно! Я красивее — со смехом ответил он.

— Мне вот интересно, если моего брата заменить на мумию в музее… Как ты думаешь Яков, заметит кто-то подмену? — я оценивающим взглядом прошелся по фигуре брата.

— А я вот думаю, что если вы попробуете так сделать, то будет скандал на всю страну — с серьезным лицом произнес Яков и замолчал.

— И почему же? — с интересом произнес брат, устраиваясь на кресло и начиная жевать печенье.

— Потому, что мумии не бьют экспертов, которые усомнятся в их подлинности — серьезно закончил Яков.

— К-ха — подавился брат печеньем.

— А-ха-ха!!! — я представил себе эту картину и не выдержал, заржал в голос. А через секунду ко мне присоединился и брат с Яковым. Вскоре наше веселье прервали тяжелые шаги Тети Клары, за которой семенила молоденькая медсестра с подносом из четырех чашек.

— А вот и больной, не зря я четыре чашки сказала налить. Ну что сокол, как себя чувствуешь? Ты бинты пока не снимай. Отдыхать тебе надо — произнесла Тетя Клара — ну и дал ты работы нам. Головой то думаешь? Что делаешь? Или хлебом не корми— дай только кулаками помахать?

— Да я че? Я вообще тут ни при чем. Я вообще, можно сказать их жалел, они сами нарвались, на мой кулак, осторожнее надо быть — спокойно произнес Артур.

— Тетя, Артур по справедливости… — начал было Яков, но был прерван взмахом тети. Она посмотрела на медсестру и приказала ей уходить.

— Яшенька, солнце, я верю, что ты спокойный, добрый и справедливый мальчик. Но я сейчас хочу поговорить с твоими друзьями. Хорошо? — и она требовательно посмотрела на Якова от чего тот немного стушевался — вот и хорошо.