— Да кто ж тебя пустит? Времени вон уже сколько. — Всплеснула руками Тоня.

— Ничего страшного. Умею быть убедительным. — Договорив фразу, я выскочил из комнаты.

Ну, их к черту. Пусть ловят своего кота. А я хотел на самом деле убедиться, что с Мажором все нормально. Не то, чтоб не верю Андрюхе. Просто он ухитряется подавать информацию немного под другим углом. Мне нужно узнать, что случилось реально. Можно, конечно, подождать до утра. А можно и не подождать. Потому что люди, или человек, которые хотят Жорика отправить к остальному семейству, на небеса, начали действовать совсем нагло. По хорошему, остаться бы там, в больнице, до утра. А насчет того, пропустят или нет, даже не парюсь. В любом случае прорвусь. Думаю, маленький денежный бонус для сотрудников больницы поможет. Это всегда работает в любые времена.

Я отправился в ванную, чтоб собраться. Душ уже принимал после работы, но пока сидели с дедом Мотей за кухонным столом, успел опять весь изжарится. Духота стояла сильная, даже несмотря на вечер, а кондиционеров тут еще не имеется.

И вот дальше началось то самое «что-то пошло не так». Вернее, сразу все пошло не так.

Ничто не предвещало беды, как говорится.

Я опять залез в ванную, планируя очень быстро принять душ. Оба крана смесителя выкрутил на максимум. Стоял, как дельный, намывался.

Судя по разговору в кухне, там было принято коллективное решение сначала покормить Семена, собрать мне еды для Жорика, а потом ловить кота со странным именем Аристарх. Семену велели в кухонной раковине помыть руки, прежде, чем сесть за стол. Потому что имя у этой скотины, может и благородное, а вот все остальное, точно нет.

Кухня через стенку от ванной, под раковиной — сквозная дыра, ведущая в ванную. Там проходит сливная труба. Это — принципиальный момент, сыгравший роковую роль. Семён собрался мыть руки, Матвей Егорыч, Андрюха уселись за стол в ожидание еды. Тоня начала накрывать на стол. Весь этот процесс сопровождался активной беседой о том, что лучше передать Жорику. Котлеты или борщ? Или, может, пироги.

Кот, на которого все перестали обращать внимание, искренне веря, что он сидит где-то под буфетом, решил воспользоваться ситуацией. Он исподтишка влез по скатерти на кухонный стол и начал потихоньку подкрадываться к вазочке с орешками. Не знаю, на кой черт ему нужны были орехи. То, что он неадекватный, это, конечно, сразу понятно. Может, возомнил себя белочкой.

Чтоб помыть руки, Сенька открыл кухонный кран холодной воды.

Смеситель в ванной, по закону подлости, перекинулся в режим триггера. Есть за ним такой грех на полном напоре. Он напрочь отрубил холодную воду. Из крана в ванной моментально хлынула горячая, почти кипяток.

Я, натурально, почувствовал себя бройлерная курой, которую резко ошпарили для профилактики. Естественно, от неожиданности заорал голосом дикого вепря. А как не заорать, если это было охренеть, как горячо. У меня вся жизнь перед глазами пронеслась, отвечаю.

Кот в этот момент почти подобрался к орешкам, но услышав дикий ор, испугался сам и решил, что его накрыли. Он высоко подскочил на четырех лапах, а потом со всей дури шмякнулся со стола на пол. Попутно обрушивая все, что Тоня успела поставить или положить на стол. Вилки, ложки и пару пустых тарелок.

Ясное дело, услышав мой рев, и грохот столовой утвари, Тоня испугалась не меньше нас с котом. Она закричала и, рефлекторно дёрнув руками, подкинула вверх кастрюлю с борщом, которая уже была без крышки. Борщ огромным жидким обраком взлетел в воздух и, так как законы физики никто не отменял, плюхнулся на пробегающего мимо кота.

Кот, облитый борщом, получил еще бо́льший стресс. Он с пробуксовкой шарахнулся под раковину, в дыру. Аристарх точно понял, его хотят угробить в этом доме, и сам очень сильно хотел сбежать. Куда угодно. Драки со всеми врагами во дворе больше не казались ему такой уж проблемой. А вот странные двуногие пугали до одури. Учитывая небольшой размер, проскочил он в дыру свободно.

Что в этот момент происходило у меня. Я еще не пришел в себя после горячего душа, как вдруг из-под ванны вылетело нечто орущее. Бешенное, с круглыми глазами. Оно впендюрилось в противоположную стену, потом прыгнуло в ванну, в которой стоял охреневший я, и в которой еще имелось сантиметров двадцать воды.

Упав в воду, кот Аристарх окончательно догадался, что вообще настал писец. Он с диким мявом по моей голой заднице, а потом спине, взлетел на мое же плечо и там прочно закогтился. Сказать, что я испытал все оттенки боли и одновременно ненависти к котам, это не сказать ничего. Мне кажется мои глада стали такими же бешенными, как у этой твари.

Причем все заняло считанные секунды.

Я схватил полотенце, полотенцем цепанул кота и принялся сдирать его с плеча. Просто голыми руками сделать это было невозможно. Психованный Аристарх просто обезумел. И что? Разве может быть хуже? Спина вся подрана, я чувствую, как по ней течет кровь, на плече, вцепившись намертво когтями, орет кот. Оказалось, может. Эта тварь от испуга обделалась. Прямо на мне.

Матвей Егорыч тем временем, вместе с Андрюхой кинулись к двери ванной и начали ее выносить. Не знаю, что им представлялось. Наверное, решили, на меня упала чугунная труба канализации, или я поскользнулся и свернул себе шею, или схватился рукой за лампочку и меня шандарахнуло током. При этом оба они звали меня по имени, напрочь забыв, что дверь открывается наружу, а не внутрь, и одновременно долбились в нее.

С горем пополам я выбрался из ванной. Оторвал воющее животное от своего плеча. Только открыл дверь, кот рванул наружу. Причем, полотенце, зацепившись за одну его лапу, волочились следом. Котяра влетел в спальню, прыгнул в открытый шкаф на полку свежего постельного белья и забился в угол.

Мы забежали следом, потому что по запаху и Матвей Егорыч, и Андрюха поняли, быть беде. А я и так это знал.

Картина — дверь шкафа открыта, с полки, где Тониными руками заьотоиво сложены стопы свежих простынь, течет вода с говном.

Естественно, ни о какой больнице даже говорить не приходилось. Следующий час мы занимались тем, что убирали последствия нервного срыва кота, а затем Тоня почти столько же обрабатывала мне спину. Спина болела ужасно. Я не знаю, как эта тварь ухитрилась исполосовать мне весь зад. Такое чувство, будто у него ее четыре лапы, а сразу шестнадцать.

Когда все закончилось, стало понятно, в больницу меня не пустят сто процентов. Да и я не мог нормально пошевелиться. Мы проводили Тоню и Семена спать, а сами устроили совет. Я хотел узнать у Андрея подробности. Потому что из-за всего случившегося, начиная с Тониного обморока и заканчивая гадским котом, мы вообще ни хрена не услышали связного от Переростка. Кстати, я сказал Семену, что кота однозначно надо звать Аристархом. А мысленно добавил, такая же гнида.

— Жорик узнал про ребенка. — Сказал Андрюха, как только мы остались одни, и посмотрел на Матвея Егорыча со значением. Кота можно не считать. Он притаился под столом и никому не позволял к себе приблизиться.

— Едрить твою налево… — Дед Мотя причмокнул губами, а потом опустился на стул, который стоял рядом. — А я говорил. Говорил. Рано или поздно это случится. Никто меня не хочет слушать. А Матвей знает поболее некоторых. Но разве ж Матвея всерьез воспринимают. Ни хрена. Все дюже умные…

— Подождите… Про какого ребенка? Не понимаю ничего. — Я начал раздражаться, потому что реально ни черта не понимал. А еще адски болела спина.

Мы так-то пытались выяснить, что случилось. У Андрюхи, естественно. Оказалось, дело это не очень простое. Переросток перескакивал с одного на второе, с третьего на пятое, и я перестал понимать, какая имеется связь между всеми событиями.

— Жорика ребенок. — Коротко ответил дед Мотя.

— Откуда у Жорика ребенок? — Я засмеялся сначала, подумав, что это — очередной прикол Матвея Егорыча. Но он так на меня посмотрел, что я сразу заткнулся.

— Ты что, не знаешь, откуда дети берутся? — Дед покачал головой. — Тебе, Стас, значит, надо с женщинами побольше общаться. Глядишь, разберешься. А то странно, знаешь,