Особняк князя Золотова

Следующее утро

Евгений Вениаминович Золотов проснулся в хорошем настроении. Относительно хорошем. Сегодня должны прийти результаты работы его наёмников. Он отправил один из лучших отрядов, чтобы поймать представителя барона. На ту бабку князь Золотов давно положил глаз. И сейчас решил действовать быстрее и решительнее.

Надо было закончить дело, пока этот пекарь не вернулся домой. Его разведка сообщила, что барон улетел на дирижабле в Сибирь. За это время князь Золотов разработал план и приказал всем следить за пекарней, кафе и гимназией. Но никто не выходил за все дни, пока отсутствовал их хозяин, будто знали, что могло произойти.

Однако шанс всё же выпал. И вчера днём бабка, Элеонора, директор гимназии и представитель барона, вышла в банк. И тогда Евгений Вениаминович отдал приказ: схватить её, а после доставить.

Потому настроение князя и было хорошим. У Золотова не было сомнений, что всё пройдёт так, как он того желал. Лучший отряд, они не могли облажаться. Не в этот раз. Если барон был тёмной лошадкой, то другие его сотрудники оставались обычными людьми, которые ничего не могли противопоставить силам рода Золотовых.

А потому князь собрался, накинул халат и отправился туда, где сейчас требовался. В оранжерею. Его Мушка приболела после того случая со связыванием, и каждый день Евгений Вениаминович пытался возродить в ней радость к жизни. Так что быстрым шагом он добрался до дверей в оранжерею, увидев на входе своего помощника.

Виктор вышел спиной из двери и в ужасе оглянулся. Когда помощник увидел своего хозяина, ужас перешёл в отчаяние.

— Евг-гений Вениаминович, вам туда нельзя! — прошептал Витенька, а князь нахмурился.

— Как нельзя? Я туда сейчас иду. Что случилось⁈ — теперь Золотов был в гневе. Его помощник смел запретить что-то князю? Неслыханная наглость. Даже мать Евгения Вениаминовича не запрещала сыну ничего с пяти лет, а тут какой-то помощник. — Уйди с глаз моих, Витенька.

Виктор открыл рот, потом снова закрыл. Помощник решил, что лучше будет не лезть нарожон.

Князь же распахнул дверь и пошёл к Мушке, но… Её там больше не было. Вернее, остались лишь стебель и растерзанные листочки, которые валялись на дорожке. Но головы мухоловки больше не было.

— Муш-шка-а-а-а-а! — упал на колени князь Золотов. У него по щеке побежала одинокая слеза, пока он хватался за мёртвый стебель его любимицы. Но князь недолго горевал. Он сразу понял, кто виноват. — Бар-р-рон… Витя!

— Да, Евгений Вениаминович? — тут же оказался рядом Виктор. — Что прикажете?

— Бабку доставили? — сразу перешёл к делу князь Золотов.

— Никак нет, — отвёл глаза Виктор. — Связь с отрядом потеряна ещё вчера, когда они прибыли на место операции.

— Вот сука! — выдохнул тот, кто всегда держал себя в руках. Но сейчас ни о каком спокойствии не было и речи. — Это ему с рук не сойдёт. Готовь лучших и узнай, где сейчас этот барон. Ответим ему тем же.

Утро вышло плодотворным. Мы с братом сходили в гости к князю Золотову и нашли ингредиент для моих круассанов, откусывающих пальцы. Главным для них была голова демонической мухоловки. Одна из них как раз находилась в оранжерее князя.

Надеюсь, у Золотова сейчас было такое же прекрасное утро, как и у меня. Хотя, думаю, что нет. Любви к мухоловки в нём было больше, чем к собственному сыну. Я выбрал правильную цель, чтобы отомстить за Элеонору. Причини я вред его сыну, он бы ничего не почувствовал, а тут пусть помучается.

А потому сейчас я радостно замешивал тесто для круассанов. Нужно побыстрее сделать их, пока было такое хорошее настроение. Ведь его точно захотят испортить в самое ближайшее время.

После нашего с братом похождения мы вернулись в пекарню, и я провёл ему небольшую экскурсию по пекарне, оставив остальные здания на день. Да и Люций был не в настроении. Он-то думал, что пойдём врагов мочить, а мы лишь сходили за жалкой мухоловкой, которая пыталась во время своего убийства обслюнявить брата.

И сейчас Люций сидел со мной на кухне. Его настроение чуть улучшилось, когда я разрешил быть рядом. Никогда не разрешал ему быть на кухне, а сейчас — да. Вот брат и лыбился, глядя, как я замешиваю тесто.

Когда основная часть работы с тестом была закончена, я покрошил внутрь зубы мухоловки по имени Мушка и выложил тесто на поверхность.

— Это круассаны? — спросил любознательно брат, точно зная, что это они и будут. Люций мог определить начало рецепта лишь по запаху. Такая у него была способность, отточенная за годы тренировок рядом со мной и Дагоном.

— Да, помнишь, Дагон показывал как-то? Они…

— Отгрызают пальцы? — захихикал брат.

— Да, так вот, повторю сейчас этот рецепт, потому что я отправляюсь на турнир, где может понадобиться такая прелесть, — объяснил я Люцию, раскатывая тесто на прямоугольный пласт и промазав его маслом. Сверху выложил другой прямоугольник и снова всё раскатал.

Проделывал до тех пор, пока не получилось слоёное тесто. Под конец вырезал треугольники и свернул их, начиная от основания.

— Я хочу их, — загорелись глаза брата. — А ещё таких же пряников.

Пряня сидел и смотрел за братом, хмурясь и не принимая его присутствие. Он явно был не в восторге от Люция. Оказалось забавно наблюдать, как брат был в полном восторге от пряничного короля, а Пряня — наоборот.

— Пряников не отдам, — хмыкнул я и убрал круассаны в духовку. — Это мои личные воины.

— Фер, ты стал таким жадным, — Люций обиженно вздохнул. — И слуги у тебя послушнее и веселее. Дух есть. И пряники-демоны. Много врагов. Давай поменяемся местами?

— Нет, — коротко ответил я. — Ты же не думал, что если займёшь моё место, то ты получишь и всё остальное в придачу?

— Нет? — удивился брат.

— Нет.