Тут неожиданно она щелкнула пальцами:

— Я кое-что вспомнила! У меня была подруга, тоже преподаватель. Вот у нее-то как раз и была собака, которая страдала эпилепсией.

— Вот видишь, — заметил Пьетро. — Потихоньку к тебе возвращается память. Ну а теперь вам с Марио не помешает чашечка хорошего кофе и отбивная.

За обедом-то Рут и рассказала Марио насчет своей амнезии и как к ней постепенно возвращается память. Про Джино она упоминать не стала.

— Так что иногда я могу говорить странные вещи, — заключила она.

— Понятно, — кивнул Марио.

В свою очередь парень рассказал ей о своей жизни, которую можно было назвать вполне размеренной. Он до сих пор жил со своей семьей, очень любил мать. В агентстве он работал пять лет и не уставал восхищаться графом Банелли.

— Правда, услышь он это, он будет на меня ругаться, — признался Марио. — Пьетро всегда избегал пафоса. Дело в том, что он затеял этот бизнес, потому что желает сам зарабатывать на хлеб, а не жить на всем готовом.

— Ты хочешь сказать, что ему не обязательно работать? — спросила Рут.

— Пьетро — один из самых состоятельных людей Италии.

— Но… мне показалось, что его дворец в запустении.

Марио с жаром покрутил головой:

— Просто ты мало что пока видела! Дворец в идеальном состоянии. Любая поломка тотчас же устраняется, ковры регулярно заменяются или чистятся, и так далее. Даже несмотря на то, что здание по большей части пустует, кроме пары комнат, в которых он живет, А вообще во дворце полагается быть как минимум десятку слуг. Но Пьетро всем желающим предоставил возможность работать в своей фирме.

И тут Марио ностальгически вздохнул:

— Вот лет десять назад, когда был жив старый граф, здесь все было по-другому. Этот человек любил жизнь! Ты не поверишь, но и Пьетро когда-то был таким же. По сравнению со старым графом Казанова отдыхает. Я еще подростком знал все истории наизусть. Мечтал, когда вырасту, буду таким же, как он, но…

Тут он пожал плечами и посмотрел на Рут. Та лишь сочувственно улыбнулась.

— Значит, Пьетро пользовался успехом у женщин? — с любопытством переспросила она.

— И еще каким! — послышался позади них женский голос.

Рут обернулась и увидела молодую женщину.

— Привет, Джессика, — поздоровался Марио и вполголоса пояснил Рут: — Это хозяйка кафе. — Потом повернулся к женщине: — Это Рут, она будет работать в офисе.

Джессика приветливо кивнула и продолжила:

— Я всю свою жизнь прожила в Венеции и не видела никого лучше его. Не было в городе такой женщины, которая не мечтала бы завоевать его сердце. Но… он выбирал только самых лучших — истинных леди.

— Наверное, аристократок? — предположила Рут.

— Вовсе нет! — в один голос воскликнули оба.

— На титулы ему было наплевать, — сказала Джессика. — Он считал: достаточно того, который у него уже есть. Зато графа интересовало все необычное, особенное. Он умел брать от жизни все лучшее и гордился этим.

— А палаццо Банелли, — подхватил Марио, — было самым популярным местом в городе.

— Да, и для приемов там всегда нанимали дополнительный персонал, — добавила Джессика. — Я и сама много раз там работала.

— Но сейчас во дворце остались только Мина и Селия, — вздохнул Марио. — И вообще Пьетро предпочитает сам справляться с домашними делами. Чтобы никто не нарушал его уединения.

— Но почему?

— Он стал таким с тех пор, как умерла его жена. Она тоже была веселой и гостеприимной, а когда умерла, для Пьетро будто свет померк.

— Да, я знаю, — сказала Рут. — Но он избегает разговоров о жене. Какой она была?

Однако Марио не успел ответить, потому что его внимание привлекли подошедшие знакомые.

Рут размышляла над услышанным. Нет, образ, что нарисовали Джессика и Марио, едва ли был похож на того Пьетро, каким она его знала. Сейчас он больше напоминал монаха-схимника.

Когда рабочий день подошел к концу, она взяла с собой кое-какие документы, намереваясь поработать завтра дома. Вечером она пробовала взяться за них, однако голову занимали совсем другие мысли.

Дворец хранил куда больше тайн и загадок, чем казалось вначале. Рут подошла к окну, выглянула из-за занавески на бурлящую воду внизу, потом задумчиво перевела взгляд на темневшее в сумраке палаццо. И вдруг заметила, что в одной из комнат первого этажа в окнах теплится слабый свет. Потом на освещенном фоне появился знакомый силуэт. Она заморгала, проведя рукой по глазам. Почудилось ей, что ли? Нет. Это определенно был Пьетро. Но что он делал там один ночью? Рут было так любопытно, что она решилась сходить разузнать, в чем дело.

Накинув халатик, девушка выскользнула в коридор.

Вокруг не было видно ни зги. В кромешной тьме она едва различила огромную мраморную лестницу, ведущую вниз, и, держась за перила, тихо двинулась по ней.

Пьетро стоял у окна словно окаменев. За сегодняшний день второй раз она, наблюдая за ним, остается незамеченной. Рут поразилась той разнице, которую увидела. Если утром это был жизнерадостный, сильный мужчина в расцвете лет, то теперь она видела одинокого человека с печатью усталости на лице. Ей вдруг захотелось обнять его и утешить, но решиться на такое она не рискнула бы ни за что. Наконец он повернулся, и Рут поспешно отступила в тень.

Девушка стояла не дыша и мечтала раствориться в темноте. Теперь она корила себя за излишнее любопытство, понимая, что не имеет права тревожить его одиночество. Едва ли кто-то мог оказать ему поддержку в такую минуту. Пьетро тяжелыми шагами прошел мимо, так ничего и не заметив.

На следующий день Рут осталась дома поработать с документами. Пьетро уже давно ушел, и потому завтракала она одна, размышляя, что бы могло означать увиденное прошлой ночью.

Она говорила себе, что не станет ни во что вмешиваться и уж ни в коем случае не полезет в душу к этому странному человеку. Разве только посмотрит ту часть дворца, которую она еще не видела. Убедившись в том, что вокруг никого, туда она и направилась.

Увиденное очаровало и заколдовало ее. Она словно очутилась в одной из тех волшебных сказок, которые читала в детстве. Величественные и просторные чертоги со стрельчатыми окнами и широкими лестницами, высокими арочными потолками, украшенными изысканной лепниной.

Она заметила, что цвет стен в некоторых местах отличается от основного фона. Очевидно, там раньше висели картины. Где они теперь? В хранилищах?

Внизу одной очень длинной лестницы в конце коридора она обнаружила комнату для приемов, за которой была еще одна. Должно быть, когда-то здесь знатные гости дожидались аудиенции дожа. Теперь от прежних времен осталось лишь воспоминание, хотя обстановка прекрасно сохранилась.