Работать, работать и еще раз работать. Сосредотачиваюсь на работе.

Я настолько взбешена, что начинаю работать с таким напором, что перелопачиваю гору документов. В полтретьего приходит Оскар, один из охранников.

— Это тебе оставил шофер сеньора Циммермана, — говорит он, вручая мне пакет.

Я разеваю рот — на пакете мое имя. Киваю, и Оскар уходит. Некоторое время смотрю на пакет и, не знаю почему, открываю ящик стола и прячу его туда. Я не собираюсь его вскрывать раньше понедельника. А сегодня пятница.

Мой рабочий день затянулся. Только в три часа я выхожу на обед.

Когда возвращаюсь, звонит телефон. Бросив все свои вещи, отвечаю на звонок и слышу на другом конце линии:

— Ты открыла пакет, который я тебе прислал?

Циммерман! Я молчу, и он добавляет:

— Я слышу, как ты дышишь. Отвечай.

У меня в голове проносится тысяча фраз, которые мне хочется ему высказать. Первая: «Властолюбец!» Вторая еще хуже.

— Сеньор Циммерман, я решила оставить его на понедельник, — наконец отвечаю.

— Это подарок для тебя.

— Я не хочу от вас никаких подарков, — ворчу я ледяным голосом, сама удивляясь своим словам.

— Почему?

— Потому что.

— Эй! Сеньорита Флорес, я не принимаю такой ответ. Открой его, пожалуйста.

— Нет, — упорствую я.

Я слышу, как он фыркает… Я его разозлила.

— Пожалуйста, открой его.

— И почему я должна его открыть?

— Потому что, Джуд, я покупал этот подарок, думая о тебе.

Обалдеть… Я снова стала Джуд?

И поскольку я слабохарактерная, глупая и к тому же крайне любопытная, я в конце концов открываю ящик, достаю пакет и, разорвав упаковку, смотрю на содержимое.

— Что это?

Слышу его смех.

— Ты сказала, что готова на все.

— И… Ладно… я…

— Они тебе понравятся, малышка, уверяю тебя, — перебивает он меня. — Один для дома, а другой носи в сумочке, чтобы ты могла им воспользоваться в любое время и в любом месте.

От его голоса и слов «в любое время» у меня перехватывает дыхание. О боже, опять он за свое!

— Я зайду к тебе в шесть, — заявляет он до того, как я успеваю ответить. — Я покажу тебе, как ими пользоваться.

— Нет, меня не будет дома. Я буду в спортзале.

— В шесть.

Звонок прерывается, и я замираю с глупым выражением лица.

Я слышу гудки, и тысячи проклятий готовы сорваться у меня с языка. Но, кроме меня, их никто не услышит. Он уже не на линии.

Злая, я вешаю трубку. Снова смотрю на пакет и читаю: «Вибратор Фея. Японская звезда». Мое тело откликается, и дыхание останавливается. Я прячу вибратор в сумочку, облокачиваюсь на стол и обхватываю голову руками.

— Я должна это прекратить, — тихо говорю я. — Прямо сейчас!

Дома меня встречает Курро. Это так приятно. Читаю записку сестры, в которой написано, что она дала ему лекарство, и улыбаюсь. Как мило с ее стороны.

Переодевшись, готовлю ужин. Варю макароны с соусом карбонара, насыпаю полную тарелку, сажусь на диван и, уплетая за обе щеки, смотрю телек.

Покончив с едой, устраиваюсь поудобнее на диване и не замечаю, как погружаюсь в глубокий сон, но вдруг просыпаюсь от резкого звука. Сонная, приподнимаюсь, и опять слышу пиликанье звонка. Домофон.

— Кто это? — спрашиваю, протирая глаза.

— Джуд, это Эрик.

Смотрю на часы. Ровно шесть. С ума сойти! Сколько же я спала? Я начинаю паниковать. У меня в квартире беспорядок. На столике — тарелка с остатками еды, в кухне — полный хаос, и у меня ужасный вид.

— Джуд, ты открываешь? — настаивает он.

Я хочу сказать «нет», но не осмеливаюсь и, глубоко вздохнув, нажимаю на кнопку. Быстро вешаю трубку домофона. У меня примерно полторы минуты до того, как он позвонит в дверь. Словно Спиди Гонзалес, я перепрыгиваю через кресло. Не надеясь на чудо, хватаю тарелку, снова перепрыгиваю через кресло, бегу в кухню и тут слышу звонок в дверь. Бросаю тарелку, включаю воду, чтобы смыть остатки еды.

Боже мой, она не отмывается!

Снова раздается звонок. Смотрюсь в зеркало. Поправляю спутанные волосы и несусь открывать дверь, проклиная Эрика за то, что заставил так побегать.

Он одет в джинсы и темную рубашку. Красавчик! Осматривает меня с ног до головы и спрашивает:

— Ты что, бегала?

Я устало опираюсь о дверь. Эта маленькая пробежка вывела меня из себя. Он окидывает меня взглядом. А я почти готова закричать: «Да, я знаю! Я ужасно выгляжу!» Но с удивлением слышу:

— Мне нравятся твои тапочки.

Я смотрю на свои тапки в форме Губки Боба, которые мне подарила племянница, и краснею как помидор. Эрик входит без приглашения. К нему подходит Курро. Эрик наклоняется и гладит его. С этого момента Курро становится его союзником.

Я закрываю дверь и опираюсь на нее. Курро такой милый, что не могу сдержать улыбку. Эрик смотрит на меня, поднимается и протягивает бутылку.

— Держи, дорогая. Открой ее и поставь в ведро со льдом. И возьми два бокала.

Я беспрекословно повинуюсь. Он уже мной командует.

Иду в кухню, беру ведерко, которое подарил отец, насыпаю в него лед, откупориваю бутылку и, поставив ее в лед, с любопытством смотрю на розовую наклейку. Читаю: «Moёt Chandon Rosado».

— Ты говорила, что тебе нравится клубника. — Чувствую, как он обхватывает меня за талию и притягивает к себе. — В этом шампанском доминирует аромат земляники. Тебе понравится.

Взволнованная его близостью, закрываю глаза и киваю. Я завожусь. Вдруг он разворачивает меня, и я оказываюсь зажатой между ним и холодильником. Мне тяжело дышать. Он смотрит на меня, я на него. И он делает то, что так мне нравится. Наклоняется и проводит языком по моей верхней губе.

О боже, как он это делает!

Я открываю рот в ожидании, что теперь он проведет языком по нижней губе, но нет. Я ошиблась.

Он приподнимает меня и с ненасытной страстью целует.

Не в силах висеть, обхватываю его ногами за талию и, когда он упирается пахом в центр моего желания, таю. Чувствую его твердое и горячее возбуждение, и мне хочется его раздеть. Но он отстраняется:

— Где то, что я тебе сегодня подарил?

Я краснею.

Этот мужчина думает только о сексе? Хорошо, я тоже стану такой.

Однако, обезоруженная его настойчивым взглядом, отвечаю: