словно увеличилась вдвое.

Это плохо.

Пришлось немного посидеть и поморгать. Я… действительно пыталась отвлечься?

— Как тебя зовут?

Я бросила на него взгляд, приподняв бровь.

— Теперь ты спрашиваешь? Не опоздали ли мы немного с формальностями?

Еще один бал за слово «формальность».

Его взгляд стал еще более интенсивным, обжигающим, если это было возможно.

— Как тебя зовут?

Я немного тянула, хотя и не знала почему. Мне не нравилось, когда меня называли полным именем, но это была единственная проблема.

— Я мог бы узнать.

Теперь я подняла взгляд на него.

— О, поверь, я уверена, что ты мог бы. Кто ты, хм? Хочешь знать мое имя, ладно, сначала скажи свое.

Он ответил, как только я замолчала.

— Киеран Рауль.

Киеран… я задыхалась.

Поправочка.

Я задохнулась.

Он… да ни за что.

Я фыркнула, смеясь.

— Ага, конечно.

Он только посмотрел на меня.

Серьезно посмотрел.

Я придвинулась вперед.

— Такого просто не может быть!

Киеран Рауль был историей, которую нам, не человеческим детям, рассказывали перед сном, чтобы напугать, для того, чтобы мы вели себя хорошо и не убивали людей. Он был очень древним, знал происхождение вампиров, даже оборотней. Ходили слухи, что повелители демонов вышли на поверхность, чтобы отдать ему дань уважения и подарить ему подарки. Что посланцы наверху устремились вниз, чтобы встретиться с ним лично.

Никто не знал, кто он такой, но и он словно был не настоящий.

Или не живой.

Он был мифическим существом для мифических существ.

И у меня снова официально закружилась голова.

Мой голос был очень тихим, даже я едва его не слышала:

— Легенда гласит, что вы правите Восточным полушарием.

— Да, это так.

Его голос был таким монотонным, деловитым.

Я… сходила с ума.

Мой пульс ускорился.

Меня бросило в жар.

Я была готова в любой момент бежать.

Мне нужно было уйти отсюда.

Он был Свирепым Гонителем.

И мог убить меня, просто подумав об этом или моргнув.

Паника поднималась, кружась во мне, и я снова попытался найти дверь или окно, которое могла бы разбить.

Киеран Рауль прежде всего был убийцей.

У нас были правила, по которым мы жили, и, если кто-то их нарушал, они мгновенно бежали туда, где правил он. По крайней мере, так нам рассказывали в детстве. Правительницей нашего полушария была Матрона Эпукс, земной ангел, которая могла бы стать архангелом. Она была очень могущественной. Но Киеран был совсем другим. Ходили слухи, что он был потомком и святого, и темного.

— Ты же шутишь? — прошептала я. — Или нет?

Удерживая мой взгляд, он покачал головой.

«Тебе не сбежать от меня, так что перестань искать выход. Мне обидно».

Я моментально забыла, как дышать, и у меня снова закружилась голова, на этот раз совсем по другой причине.

Я не могла этого понять. Вообще не могла.

«Как я сюда попала?»

Я спрашивала только про себя, а не про нас обоих.

«Энергисты обычно не выходят в ночи раздора. Я почувствовал тебя и забрал. Случайности случаются редко. Ты была там нарочно».

«Неправда».

Могу сказать, что он мне не поверил.

Я попробовала еще раз.

«Я не проснулась с мыслью: «О, пойду в клуб сегодня, там же будет этот супермощный задира, которого как бы не существует».

Я фыркнула больше себе, чем ему, и выглянула в окно.

— Особенно в день, когда ушла от своего парня после того, как обнаружила, что он впился клыками в шею девушки, которую я знаю.

И я все также продолжала смотреть в окно, хотя и не видела ничего, мне просто нужно было смотреть куда-то, но только не на него.

Я будто снова была там, зашла в нашу квартиру и услышала стоны, и еще стоны. А потом рев, после того как открыла дверь.

— Он превращался, когда ты вошла?

Мое сердце остановилось, и я повернула голову к его. Он… он видел то же, что и я!

Святое нашествие всех нашествий!

«УБИРАЙСЯ ИЗ МОЕЙ ГОЛОВЫ, МОНСТРИЧЕСКИЙ ПРИДУРОК!»

Киеран вздрогнул, но я почувствовала, как он уходит, и должна признаться, это тоже было какое-то странное ощущение. Хотя и не была уверена, понравилось оно мне это, или я просто испытала облегчение или разочаровалась.

Об этом можно было подумать и позже, намного позже. Желательно, когда я буду пьяной.

— Что ты снова задумал?

Парень выгнул бровь.

— С чего ты взяла, что я что-то задумал?

Он моргнул несколько раз, и я подумала, что ему тоже нужно выкинуть эту картинку из головы.

Может быть, мне стоило пригласить его обратно? Я могла бы показать ему все, что связано с той ситуацией. И вилку. Не думаю, что когда-нибудь забуду то, что сделала с вилкой.

Хорошо. Я бросила ее в вагину той девушки, а потом у меня возникло сильное желание убраться оттуда нахер.

— Каковы шансы, что мы сможем остановиться в винном магазине?

Он склонил голову, а затем моргнул.

— Еще пять минут назад ты отчаянно хотела вернуться и спасти свою подругу-демоницу, а сейчас ты уже хочешь в винный магазин?

Я вздохнула, сгорбившись на сиденье.

— Я смирилась со своей судьбой. Ты прав. С Никки все, наверное, будет хорошо. Это ночь раздора, она обычно избегает такие ночи, как чуму, но уже достаточно взрослая, чтобы отдавать дань уважения, так что я все понимаю. Поэтому стоит вернуться к моему первоначальному плану на эту ночь: напиться. Ну так что? Мы сможем остановиться у магазина? — И тут я задумалась: — Ты сможешь одолжить мне немного денег? Я не взяла с собой кошелек.

Отсутствие кошелька говорило о том, какой я была пьяной, когда покидала дом Никки, или же о том, что, к счастью, мне не надо было предъявлять паспорт при входе в клуб или же платить за выпивку там.

Я выиграла эту жизнь.

Я ухмыльнулась.

— Если тебя это утешит, я в отчаянном положении, и поэтому мне надо напиться.

Еще одно очко за использование выражения «отчаянное положение».

Он смотрел на меня еще секунд десять, прежде чем тихо выдохнул. Потом убрал телефон в карман и одновременно нажал на кнопку над головой.

— Ближайший магазин с алкоголем — магазин Леона.

— Хорошо, сир

Сир. Боже.

Я понятия не имела, как использовать это слово в предложении, чтобы оно не звучало нелепо.

— Есть что-нибудь еще, чего бы ты хотела? Омар? Свежий человек?

— Фу, я не питаюсь людьми.

Он вытащил телефон, который громко гудел, и провел пальцем по экрану, а затем ответил:

— Конечно, ты используешь людей в качестве еды, ты же энергист.

— Ага. Я