Потом он с усилием собрался.

— Наша первая задача — доставить раненых на борт, чтобы мистер Рейнольдс мог им помочь.

— Есть, мистер Кортни.

Нед с нескрываемым облегчением повернулся, чтобы отдать приказы. Том поразился тому, как легко это произошло. Он больше не мастер Том, а мистер Кортни.

Командование кораблем естественным образом переходило к нему, сыну Хэла. Ему всего семнадцать, и у него нет никакого официального звания, но это не военный корабль, а Том уже не раз доказывал, что у него есть голова на плечах и что он может постоять за себя в любом бою.

Офицерам и матросам он нравился. Бесспорно.

Если Нед Тайлер признал его право командовать, признают и все на борту «Серафима».

Он попытался понять, чего хотел бы от него отец, хотя инстинкты гнали его обратно к постели Хэла, остаться там, пока отец не окрепнет настолько, что сможет сам о себе позаботиться. Но Том понимал: доктор Рейнольдс и его помощники лучше сумеют помочь отцу выздороветь.

Быстро соображая, он приказал Неду обезопасить «Серафим» и заняться обычными делами, связанными с управлением судном, а потом сказал:

— Оставляю корабль на вас, мистер Тайлер. — Слова, которые он так часто слышал от отца, легко сорвались с его губ. — Я отправляюсь на берег, принять команду там.

— Есть, сэр, — ответил Нед.

Вместе с Аболи Том вернулся в крепость. Здесь было восстановлено некое подобие порядка, но Андерсон и его люди все еще занимались грабежом. В центре двора громоздилась груда добра, вокруг толпилось множество моряков, добавлявших к ней все новые тюки и ящики.

— Капитан Андерсон, — окликнул Том, — три или четыре сотни врагов удрали в лес. Многие из них вооружены. Я хочу предотвратить контратаку.

Андерсон смотрел на него, не веря своим глазам, а Том решительно продолжал:

— Пожалуйста, передайте команду своему лучшему офицеру, пусть зарядят вражеские пушки шрапнелью и повернут так, чтобы выстрелы накрывали край леса.

Лицо Андерсона стало грозным и еще больше покраснело. Все, кто были поблизости и слышали слова Тома, прекратили свои занятия и стояли в ожидании.

— Затем, пожалуйста, перекройте ворота баррикадой, чтобы отразить нападение, — продолжал Том. Ростом он не уступал Андерсону и смотрел тому в глаза не мигая.

Андерсон долго глядел на него; казалось, он не станет выполнять приказ. Но вот он дрогнул, взглянул на открытые ворота и на своих замерших в беспорядке людей.

— Мистер Макнотон! — взревел он излишне громко: помощник стоял всего в пяти шагах от него. — Пятьдесят человек — сооружать баррикаду в воротах, сто человек — к захваченным пушкам. Зарядите их шрапнелью и прикрывайте подходы к крепости.

Он снова повернулся к Тому.

— Осталось всего час-два до темноты, — продолжал Том. — Очистим лес от беглецов на рассвете.

Он взглянул на ряды обнаженных пленников, все еще сидевших в пыли.

— По соображениям человечности я хочу, чтобы этим людям вернули одежду и напоили их. Потом можно перевести их в казематы крепости. Сколько раненых?

— Не знаю.

Андерсон виновато посмотрел на Тома, и краска начала сходить с его лица.

— Пусть ваш писец составит список погибших. Раненых переправить на борт, там о них позаботится врач.

Том быстро осмотрелся и увидел Бен-Абрама, арабского лекаря, который по-прежнему занимался ранеными.

Кто-то сообразил дать ему четверых помощников из числа пленных.

— Мертвых похороним завтра, пока они не начали отравлять воздух. У мусульман существует строгий ритуал погребения мертвых. Хоть они и пираты, следует уважать их обычаи.

Том работал с Андерсоном много позже захода солнца. При свете горящих факелов они восстановили порядок, обезопасили крепость от нападения и приставили к добыче сильную охрану. К тому времени Том валился с ног от усталости.

Неглубокая рана на бедре, нанесенная аль-Ауфом, горела, болела каждая мышца тела.

— Все теперь в безопасности, Клиб. Об остальном можно позаботиться завтра. Ты должен отдохнуть.

Аболи появился рядом с Томом как из-под земли.

— Есть одно дело, которое не может ждать до завтра.

Том прошел к воротам, где все еще лежал Большой Дэниел.

Вдвоем они завернули большое тело в обрывок паруса, и одна из команд носильщиков отнесла его на берег.

Уже заполночь Том пошатываясь спустился по трапу к каюте на корме «Серафима». Рядом с койкой, на которой лежал Хэл, сидел один из помощников врача.

Том сказал:

— Я за ним присмотрю.

Он отослал помощника и упал на жесткую палубу. Дважды за ночь его будили стоны отца. Один раз Том дал ему воды, — отец просил пить, потом держал оловянную миску, куда отец помочился. Юношу глубоко тревожило то, что Хэл стал беспомощным, как младенец. Но утомление и жалость отступили перед удовлетворением от сознания того, что он может помочь отцу.

Том окончательно проснулся перед рассветом, и на одно ужасное мгновение ему показалось, что отец ночью умер, но когда он коснулся щеки Хэла, она была теплой. Том поднес к губам отца стальное зеркало для бритья и с облегчением увидел, как затуманилась поверхность. Дыхание Хэла все еще отдавало ромом, но он был жив.

Том хотел остаться с ним, но знал, что отец ожидал бы от него другого. Он оставил Хэла под присмотром лекарского помощника и еще до восхода солнца вернулся вместе с Аболи на берег.

Было по-прежнему очень много дел. Мастеру Уэлшу и писцу с «Йомена» Том приказал составить перечень захваченной добычи. Андерсон присматривал за упаковкой сокровищ и запечатывал ящики, которые переносили на берег и оставляли под охраной доверенного офицера и вооруженных матросов.

Затем Том послал за Бен-Абрамом. Старик выглядел утомленным, и Том подумал, что он совсем не спал.

— Я знаю ваш обычай хоронить мертвых до захода солнца на второй день.

Бен-Абрам кивнул.

— Ты знаешь наши обычаи не хуже языка.

— Сколько мертвых?

Бен-Абрам помрачнел.

— Триста сорок три — это те, кого я успел сосчитать.

— Если поручишься за благоразумие ваших людей, я прикажу освободить пятьдесят из них, чтобы они выкопали могилы.

Бен-Абрам выбрал место для погребения в дальнем углу старинного мусульманского кладбища и поставил своих людей на работу. В мягкой песчаной почве могилы копали быстро.

Еще до полудня тела, завернутые в чистую, белую хлопчатую ткань, вынесли из крепости. Безголовый труп аль-Ауфа уложили в центре длинного ряда тел в мелкую могилу и забросали землей. Бен-Абрам прочел мусульманскую молитву для мертвых, потом отыскал на берегу Тома.