Она порывисто обняла его. Рубен расслышал, как она сказала «Спасибо», потом шепнула что-то ему на ухо.

– Увидимся, – кивнул Док Рубену, пожимая ему руку, и уголком рта едва слышно добавил:

– Тяните. После этого он тоже ушел. Тянуть?

– А теперь, мистер Смит, полагаю, нам с вами надо уладить наши дела.

Рубен весь напрягся, когда Уинг сунул руку в карман, и ему стало лишь самую чуточку легче, когда тот вытащил не кинжал или опасную бритву, а всего-навсего узкий коричневый конверт. Что это? Плата за услуги?

Открыв конверт, он заморгал при виде пачки «зеленых» толщиной в два дюйма. Здесь было больше денег, чем ему довелось заработать, украсть или выманить обманом за всю свою жизнь, но в эту минуту они вызвали у него не больше интереса, чем страницы законопроекта по аграрной реформе. Зато они дали ему повод потянуть время.

– Не будешь возражать, если я их пересчитаю, Марк?

Не дожидаясь ответа Уинга и не вынимая деньги из конверта, Рубен принялся пересчитывать купюры по одной. При этом он щурился, шевелил губами, плевал на пальцы – словом, тянул время, как мог. Ровно двадцать семь тысяч долларов.

– По-моему, сотни не хватает. Проверю еще раз. Уинг испустил какое-то китайское ругательство, вытащил из кармана бумажник, извлек из него две пятидесятидолларовые ассигнации и чуть ли не швырнул их в лицо Рубену.

– Мы желаем вам всего доброго, – язвительно напомнил он.

– Я хочу попрощаться с сестрой наедине, – выпалил Рубен и взял холодную, как лед, руку Грейс.

– Боюсь, что я не могу этого позволить. Уинг бросил многозначительный взгляд на Том-Фуна.

– Почему нет?

Том-Фун подошел к своему господину, ощетинившись, как еж, и явно предвкушая возможность вышвырнуть Рубена вон за шиворот.

– Минуточку, минуточку! По крайней мере позвольте мне поцеловать невесту! Уж на это я имею право?

Рубен выдавил из себя вымученную улыбку. Будь что будет, но он не уйдет отсюда без Грейс.

– Все в порядке, – ровным голосом сказала она, хотя мелькнувший в ее глазах испуг никак не вязался с внешним спокойствием. – Разве не так, Марк? В конце концов, он же мой брат!

Уинг, похоже, лишился языка, и Грейс, пользуясь замешательством, проскользнула мимо него к Рубену.

Они обнялись. Он сделал это с таким жаром, что шляпа с широкими полями съехала набок, и на мгновение ее лицо оказалось полностью скрытым. Она воспользовалась этим, чтобы шепнуть ему на ухо:

– Ну почему, когда нужен полицейский, его нет на месте?

– Гусси, что за черт? – торопливо прошептал он в ответ.

Грейс одной рукой поправила шляпу и наградила Рубена поцелуем в губы, который никак нельзя было назвать сестринским. Он едва улавливал краем уха злобное шипение Уинга за спиной: соблазнительное тело Грейс в его руках – такое теплое, такое нежное – заставило его позабыть обо всем. Но ему все-таки хватило ума отпустить ее руку и попытаться нащупать под складками подвенечного платья у нее на левом бедре, скрытом от глаз Крестного Отца, маленький «дерринджер». Увы, его там не оказалось.

– Уберите руки от моей жены, вы меня слышите? Или мне придется вас убить!

Времени больше не было. Рубен схватил влажную от пота руку Грейс.

– Бежим, – пробормотал он.

Повернувшись и таща ее за собой, он бросился к воротам. Массивная круглая ручка двери повернулась в его руке. Ин Ре, стоявший лицом к улице, удивленно обернулся. Рубен припомнил, что при первой встрече владеющий латынью страж показался ему похожим на Санта-Клауса, но сейчас он сунул руку под куртку своей черной пижамы и вытащил огромный сверкающий нож для разделки мяса, после чего стал походить на самого решительного в мире мясника.

– Ой! – вскрикнула Грейс.

Они повернулись кругом. Том-Фун, злорадно ухмыляясь, выхватил из-за пояса меч и начал вращать им в воздухе со звуком, напоминающим шелест стрекозиных крыльев. Уинг отдал какую-то отрывистую команду по-китайски. Рубен почувствовал укол разделочного ножа, который сжимал Ин Ре, у себя между лопатками и невольно сделал шаг вперед. Том-Фун тоже подошел; поближе. Рубен и Грейс оказались зажатыми между двумя вооруженными головорезами, как начинка бутерброда. Крики вокруг становились все громче, китайские гангстеры окружили их со всех сторон. Уинг протянул руку.

– Идем, моя дорогая, – властно позвал он. Тут кто-то грубо толкнул Рубена сзади. Грейс споткнулась, и он подхватил ее. Оба они обернулись одновременно, ожидая нападения.

– Аллилуйя! – воскликнул Рубен потрясенным шепотом. – Кавалерия спешит на помощь!

Это была не совсем кавалерия, но нечто вроде. Целая фаланга полицейских в синих мундирах со шлемами, вооруженных пистолетами и деревянными щитами, ворвалась во двор. Подобно вспугнутой стае птиц, шлюхи, торчавшие в окнах, мгновенно попрятались, во дворе воцарилась напряженная тишина. Грейс с тихим криком бросилась на шею Рубену, и он обнял ее, шепча:

– Детка… девочка моя.

Он и сам не смог бы сказать, кто из них сильнее дрожит. Никогда в жизни он не был так рад видеть полисменов, и на последствия ему было наплевать.

Офицер, возглавлявший отряд полицейских, пролаял с сильнейшим ирландским акцентом:

– Обыскать дом!

Двое из его подчиненных рысцой пересекли двор и вошли в дом Уинга. Полицейских было впятеро меньше, чем гангстеров, но, когда офицер приказал всем сложить оружие и поднять руки вверх, головорезы безмолвно повиновались. Все, кроме Уинга, которого, похоже, хватил паралич. Он даже не впал в неистовство. Он впал в кому.

– Эй, – окликнул его полицейский офицер, стоявший спиной к Рубену. – Ваше имя Марк Уинг? Крестный Отец кивнул, не выходя из транса.

– У меня имеется ордер на обыск. Вот он. И он протянул сложенную бумагу, которую Уинг машинально развернул.

Рубен немного отстранился от Грейс и заглянул ей в лицо. Она ухмылялась, как Чеширский Кот.

– Я капитан Гэллант, начальник отдела нравов городской полиции. Наша задача – очищать город от наркотиков и пресекать контрабанду, ясно? Нам дали наводку на этот дом, и сейчас мы проверим, все ли тут в порядке.

Уронив голову на плечо Грейс, Рубен запихнул себе в рот клок ее фаты, чтобы заглушить неудержимо вскипающий в груди смех.

– Капитан Гэллант? – простонал он, задыхаясь. Она стоически пыталась выдать свои короткие истерические смешки за рыдания, отчего их обоих еще больше разбирал хохот.

– Нашли, капитан!

Двое «полицейских», скрывшихся в доме, с трудом выбрались наружу, сгибаясь под тяжестью здоровенного сундука, и поставили свой трофей на землю у ног Линкольна Крокера.

– Это опиум, сэр, – тяжело отдуваясь, доложил один из них. Как показалось Рубену, это был Моргун. – Там в подвале этой дряни не меньше чем полтонны.