закрытой корневой системой для лучшего приживания. Эти саженцы тоже были с землей, только вместо горшка земляной ком оплетали листья, плотно и надежно. Никита оглянулся не понимая кто мог их притащить.

— Это тебе от Лешего подарок, — услышал он недовольный голос Домового.

Птах тоже скучал по Нурлану и после его отъезда все время был в дурном настроении.

Никита вернулся в дом, — и зачем мне они?

Домовой раздраженно дернулся, — ну Никиты ты бы хоть подумал, сам же мучился как тебе обезопасить пустырь где стоял проклятый дом.

Это да, Никита не знал, как закрыть это место и все время боялся что там может что ни будь случится. Дом разрушился и зло ушло, но место было плохим, за лето этот пустырь даже травой не зарос и стоял выделяясь как бельмо голой землей.

Никита налил себе кофе, — а чем эти кедры то помогут?

Домовой тоже налил себе чая и заговорил уже мягче, — я же обещал поспрашивать как нам от этой напасти избавится, а Леший то знал долго решался, жалко ему саженцев было, но вот все-таки дал. — Он к тебе в этом году хоть и не выходил ни разу, но ты ему понравился, и ученики твои, говорит давно так никто ему в лесу не помогал и травы ты берешь аккуратно, вот он и решился все-таки подарок тебе сделать. — Тут такая история. — Когда-то наш лес посетила сама Жива, а сам знаешь богиня она светлая, в ней сразу все есть, и весна как начало жизни, плодородие и любовь. — Жива это сама жизнь во всех ее красках. — Но рождение и жизнь без смерти невозможны, и она еще символизирует круговорот жизни.

— А, к нам то она с какого боку?

Домовой укоризненно вздохнул, — ты то должен знать, что Жива своим благословеньем вытягивает тьму. — Так вот она когда-то взяла здесь в руки кедровую шишку, и уронила орешек, а Леший подобрал да посадил, там, где она и стояла. — Кедр этот до сих пор стоит, Леший его надежно укрыл от всех, говорит, что этот кедр ему весь лес охраняет, а ростков с него немного и над каждым он трясется как Кощей над златом. — Он те ростки в порченые места садит, и они меняются постепенно, становясь обычной землей. — Вот ты в лесу лагерь разбил как раз то под таким же кедром, и чувствуешь, что это место спокойное и безопасное. — А, ведь Леший когда-то посадил этот самый кедр в черную проплешину проклятой земли, причем в самую сердцевину. — Кедр не только не погиб, но и вытянув все зло из земли сделал ее безопасной, вот как-то так.

Никита слушал внимательно, он слышал уже такие истории, но вот так столкнутся с легендой вживую ему не доводилось. Когда-то боги оставляли подарки на земле и даже не всегда хорошие, попадались и предметы с темной энергетикой. Большая часть была утеряна или уничтожена, а вот оказалось, что Леший сумел сохранить и найти применение подарку Живы.

— Ты это Никита, — затеребил его Домовой видя, что тот задумался, — ты это, не спи и слушай что с ними делать то. — Леший сказал, что кедры нужно посадить вокруг места где дом стоял на все стороны света, надеюсь сможешь определить их или компасом если что воспользуйся. — И тогда не только это место очистится, но и нам на это место удача придет. — Подарок дорогой, а Лешего уже тем летом поблагодаришь, все, спать он ушел, сказал, что хоть и лето нынче было жаркое, а зима ранней да холодной будет.

У Никиты как гора с плеч упала, подарок царский что и говорить, и он оделся, вооружился лопатой и пошел садить кедры. С работой он управился быстро, дело то нехитрое. Вернул лопату домой и взяв с собой Костю, решил осмотреть отремонтированные и готовые к приему гостей дома. До этого мотаясь по делам Никита видел изменения в селе, знал, что и первые постояльцы въедут уже скоро. Строители закончили работы в этой небольшой части где стоят дома и сейчас перетаскивали технику подальше на другой край, чтоб не беспокоить людей которые будут жить. Останавливать ремонтные работы Василий не хотел, но понимал, что за такие деньги рядом с постоянно работающим трактором или стуком молотков, желающих жить не будет, тем более деньги за проживание уже поступили. Михайловка занимала большую территорию, и Василий изначально разбил ее на сектора, общими усилиями была почищена основная улица от дома Мефодия до дома Никиты и вот небольшой участок с двумя готовыми домами. Теперь работы перенесли в другой сектор, Василий заверил что он все рассчитал и самые шумные работы будут производится в отсутствие гостей. Он в состоянии справится со всеми трудностями тихо и как всегда быстро. А то что с восстановленными домами рядом в зоне видимости еще не убрали завалившиеся избушки, так это для антуража еще пригодится. Ведь люди платят за проживание в заброшенном селе, а не в глуши, а вот когда порядок наведем везде тогда будем брать плату за сохранившиеся в глуши село. Никита в споры не вмешивался понимая, что Борис и Василий в таких вещах понимают лучше него. Даже дорога, тщательно недавно отсыпанная выглядела хорошо сохранившийся, но старой. Никита не знал, как Василий добился такого эффекта, но и не спрашивал, зачем ему лишние знания. Главное, что теперь ездить можно было без опаски. Дорога шла до дома Бориса и Петра на котором висела зашарпанная вывеска «Михайловский сельсовет». Никита сомневался, что ее нашли или сохранили еще с тех времен, когда село было живым, но подделка выглядела колоритно. Костя остался во дворе он уже все видел и знал, и просто пошел за компанию с Никитой. А Никита то был очень удивлен, одно дело слушать планы, другое совсем видеть эти планы вживую. По замыслу и плану Бориса гости, купившие тур по этой самой дороге должны доехать до дома с вывеской сельсовет и зарегистрироваться в конторе.

Никита поднялся на крыльцо постучал и услышал голос Петра, — входите.

Он вошел и удивился еще, теперь он попадал не в дом к своим знакомым, а в кабинет к заму председателю, бухгалтеру, завхозу и по совместительству регистратору прибывших гостей. Петр важно встретил его в кабинете где были только обшарпанный стол того времени, несколько разных стульев у стены для посетителей и длинная полка на стене, на которой стояли большие журналы учета, обернутые газетами. На корешках подклеенные белой бумагой и подписанные, — табель учета, журнал регистраций,