Александр I попытался осенью 1811 года склонить к совместному выступлению против Франции прусского короля Фридриха Вильгельма III. 17 октября уже была подписана конвенция о военном союзе, согласно которой 200-тысячная русская и 80-тысячная прусская армии должны были дойти до Вислы раньше, чем там укрепятся французские войска. Русский император уже отдал распоряжение о сосредоточении 5 корпусов на западной границе. Однако прусский король в последний момент испугался новой войны с «врагом рода человечества», отказался ратифицировать конвенцию, а потом даже вступил в союз с Наполеоном. По этому поводу Александр написал Фридриху Вильгельму 1 марта 1812 года: «Лучше все-таки славный конец, чем жизнь в рабстве!»

Наполеон не знал о плане нападения на него, составлявшегося осенью 1811 года, но не сомневался, что для утверждения своего господства на континенте и создания эффективной блокады против Англии необходимо сокрушить Россию, сделав ее послушным сателлитом, вроде Австрии или Пруссии. И лето 1812 года французский император счел самым подходящим временем для вторжения на русскую территорию.

12 июня 1812 года Наполеон во главе 448-тысячной Великой армии перешел Неман и вторгся в пределы России. Позднее, вплоть до ноября 1812 года, к ней присоединились еще 199 тысяч человек, включая прусский и австрийский вспомогательные корпуса. Собственно французов в составе Великой армии было чуть менее половины, а из союзников французским войскам по боеспособности не уступал лишь польский корпус военного министра Варшавского герцогства князя Юзефа Понятовского. Ненадежны были войска из немецких княжеств. Австрийцы и пруссаки также не слишком усердствовали в войне против вчерашнего союзника.

Первоначально 448 тысячам французских и союзных с ними войск противостояло 317 тысяч русских солдат и офицеров, разделенных на три армии и три отдельных корпуса. Все они были рассредоточены на большом пространстве, что давало главным силам Наполеона, двигавшимся компактно, еще более значительный численный перевес. 1-я Западная армия во главе с военным министром генералом М. Б. Барклаем-де-Толли насчитывала 120 тысяч человек при 550 орудиях и располагалась между Вильно и верхним течением Немана. Во 2-й Западной армии под командованием генерала Багратиона было 45 тысяч солдат и 200 орудий. Она располагалась к югу от 1-й армии и прикрывала дорогу на Москву и Киев. 3-я Западная армия генерала А. П. Тормасова имела 45 тысяч солдат при 170 орудиях и стояла на Волыни, в 200 км к югу от армии Багратиона. Кроме того, под Ригой находился 38-тысячный корпус генерала И. Н. Эссена, у Торопца – 27-тысячный 1-й резервный корпус генерала Е. И. Меллера-Закомельского, а у Мозыря – 2-й резервный корпус генерала Ф. Ф. Эртеля численностью в 37,5 тысячи человек.

Фланги развертывания русских войск на Западе прикрывали 19-тысячный корпус генерала Ф. Ф. Штейнгейля в Финляндии и Дунайская армия адмирала П. В. Чичагова, насчитывавшая 57,5 тысячи человек. Войска Чичагова и Штейнгеля вступили в бой лишь на втором этапе кампании, уже после ухода неприятеля из Москвы, так что в начале кампании общий перевес на стороне Наполеона был почти двукратным.

Фактическим главнокомандующим русской армии являлся военный министр Барклай-де-Толли, однако Багратион, имевший старшинство в чине, считал, что не обязан безоговорочно выполнять все распоряжения Барклая.

25 июня, узнав накануне о том, что 22-го числа Франция объявила России войну, император Александр I издал манифест, где заявил: «Я не положу оружия, доколе ни единого неприятельского воина не останется в царстве моем!» Еще с начала мая Александр находился при армии, которая готовилась к обороне. Недавно заключенные Францией союзы с Австрией и Пруссией не оставляли сомнения, в каком направлении в самое ближайшее время двинется Наполеон. В день издания манифеста о войне Александр направил к Наполеону министра полиции генерала А. Д. Балашова с письмом, где предлагал мировую: «Если вы согласны вывести свои войска с русской территории, я буду считать, что все происшедшее не имело места, и достижение договоренности между нами будет еще возможно». Это был всего лишь красивый жест, призванный продемонстрировать миролюбие России. Александр прекрасно понимал, что не для того Наполеон сосредоточил у российских границ самую большую доселе армию, чтобы так просто уйти восвояси, сведя дело к военным маневрам.

Наполеон предложил договориться в уже оккупированном Великой армией Вильно, пообещав сразу по подписании мира уйти за Неман. Естественно, царь отверг это унизительное предложение.

План боевых действий, разработанный Барклаем и утвержденный императором, предусматривал «продлить войну по возможности» и «при отступлении нашем всегда оставлять за собою опустошенный край». Наученные горьким опытом Аустерлица и Фридланда Барклай, а вслед за ним Александр поняли, что единственный способ справиться с «узурпатором» – это не вступать с ним в генеральные сражения, где военный гений Наполеона проявляется в полной мере и где равняться с ним невозможно. Надо просто отступать вглубь страны, благо обширная территория позволяла это сделать. Тем самым французская армия вынуждена будет растянуть свои коммуникации и тратить массу войск на их охрану. Эти коммуникации и отряды фуражиров, отряжаемые для добычи фуража и продовольствия в окрестные селения, были уязвимы для действий небольших русских конных отрядов и партизан из числа местных жителей, страдавших от французских реквизиций.

Уже 10 июля французы без боя заняли Вильно. Наполеон стремился не допустить соединения 1-й и 2-й русской армии и пытался нанести поражение слабейшей армии Багратиона. Во фланг ему должен был ударить корпус Даву. Армия Барклая-де-Толли 11 июля достигла Дрисского лагеря, где получила 10-тысячное пополнение. Багратиону военный министр приказал отступать через Минск.

В ночь на 19 июля царь покинул 1-ю армию и отбыл в Москву, а затем в Петербург. Войска Багратиона с тяжелыми арьергардными боями 26 июля переправились через Днепр. Минск оказался занят корпусом Даву, а с юга наперерез 2-й русской армии шел вестфальский король Жером Бонапарт со своим корпусом, который должен был замкнуть кольцо окружения у Несвижа. Однако он на три дня задержался в Гродно, и Багратион успел уйти из приготовленного ему капкана.

1-я армия в это время отступала к Витебску, отражая атаки конницы Мюрата. 27 июля к этому городу подошел Наполеон. Однако Барклаю-де-Толли удалось оторваться от противника и 3 августа соединиться в Смоленске с Багратионом.

Корпус Макдональда двинулся к Риге против корпуса Эссена. Против армии Тормасова на Волыни Наполеон отрядил саксонский корпус Ренье и австрийский корпус Карла Фридриха Шварценберга. Против 1-го корпуса генерала Петра Витгенштейна, защищавшего подступы к Петербургу, пришлось выделить корпус Удино, а затем подкрепить его еще и корпусом Сен-Сира, так как Удино 31 июля потерпел поражение в бою у Клястиц, потеряв до тысячи пленных.

Наполеон попытался дать генеральное сражение русской армии у Смоленска. 16 августа французские войска пошли на штурм города и в ходе трехдневных боев овладели им. Однако Барклай доверил оборонять Смоленск лишь арьергардным корпусам Дохтурова и Раевского, которые затем смогли оторваться от противника и присоединиться к главным силам, отходившим к Москве. Первоначально у Наполеона явилась мысль зимовать в Смоленске, но от нее очень быстро пришлось отказаться. Имевшихся здесь запасов продовольствия не могло хватить на более чем 200-тысячную армию, а организовать его подвоз из Европы в требуемом объеме и в нужные сроки не представлялось возможным.