Так что винчестер перестает быть подходящим оружием. Из него трудно сделать быстрый выстрел. Он слишком громоздкий для этого. Кроме того, винчестер выбрасывает использованную гильзу вверх, а не в сторону. Из чего следует, что во время такого мощного ливня вода может попасть внутрь затвора. А то, что ливень будет сильным, сомнений не вызывало. Ричер чувствовал это кожей. Казалось, природа вознамерилась за один день компенсировать десять лет засухи.

Он добрался до джипа, стоявшего на четырех часах. Нашел прислоненное к дверце четвертое ружье, заряженное заводскими патронами. Оно успело намокнуть. Ричер встряхнул его и прицелился в сторону одиннадцати часов. Нажал на курок. Раздался выстрел. Винчестер был в порядке. Ричер сделал четыре быстрых выстрела – в сторону двенадцати часов, одного часа, двух часов и трех часов. Веерный огонь. Нужно рискнуть. Плюсы: если повезет, он заденет женщину. Минусы: он дает ей понять, что у нее один противник с несколькими ружьями. Это нетрудно сообразить. Кроме того, теперь женщина знает, где он находится. Если она считает выстрелы, то знает, что он ждет ее с двумя последними патронами в магазине.

Ричер спрятал винчестер под джипом и двинулся на запад сквозь кустарник, пока не оказался в сорока футах от скального выступа. Он вытащил из кармана «хеклер-и-кох» Элис и снял с предохранителя. Опустившись на колени, Ричер быстро намазал грязью лицо и руки и стал ждать вспышки молнии. Летние бури, которые он наблюдал в жарких странах, всегда сопровождались молниями. Огромные грозовые фронты сталкивались в небесах, а потом вспыхивали невыносимо яркие молнии. Еще пять минут, решил Ричер. Затем молнии пойдут сериями, и вокруг станет светло, как днем. На нем была одежда цвета хаки, да и грязь на руках и лице имела вполне подходящий цвет. Ричер сомневался, что женщина одета так же.

Он двинулся на юг, удаляясь от джипа и вновь приближаясь к «фольксвагену», но все еще оставаясь на расстоянии в сорок футов от площадки. Темнота стала полной. Дождь продолжал усиливаться. Казалось, этого просто не может быть, но он лил все сильнее и сильнее. Трещины в известняке наполнились водой. Дождь хлестал по их поверхности. Вокруг ног Ричера текли маленькие реки, они бурлили в бесчисленных трещинах и выемках. Шум ревущей воды заглушал все звуки. Казалось, такого просто не может быть. Но потом ливень усиливался и грохот воды становился еще громче.

Ричер понял, что дождь смыл камуфляжную грязь с его лица и рук. Иначе и быть не могло. Душ в доме Кармен походил на жалкий ручеек по сравнению с потоками воды, низвергающимися с неба. Ричер забеспокоился о дыхании. Где взять воздух, если вокруг столько воды? Вода стекала потоками по его лицу, заливала рот. Он прикрыл его рукой и стал всасывать воздух между пальцами, но вода все равно попадала в рот.

Он находился напротив двух часов, в тридцати футах от площадки, когда возникла первая вспышка. Далеко на юге, в пяти милях от них, зазубренная молния ударила в землю. Молния была ослепительно белой и имела форму перевернутого дерева с облетевшей листвой. Ричер присел на корточки, глядя прямо перед собой и рассчитывая на периферийное зрение. Однако он ничего не увидел. Гром ударил через пять секунд, оглушительно прогрохотав в темноте. «Где она? Считает ли она себя умнее, чем я? В таком случае она должна оказаться у меня за спиной». Однако он не стал оборачиваться. В жизни часто приходится идти на риск, а Ричер считал женщину опасным противником. В ее мире. Поставь ее на городской улице против Ала Юджина – и у него не будет ни малейших шансов. Но здесь она оказалась ночью на незнакомой территории, да еще в бурю, против неизвестного противника. «Я знаком с такими ситуациями, а она – нет. Она передо мной, прячется за краем площадки, и ей страшно, как никогда прежде. Она моя».

Буря перемещалась. Вторая молния ударила через три минуты, в миле на северо-восток от первой. Зазубренная ветвь мерцала в своем безумии восемь или десять секунд, а потом умерла, погрузив мир в темноту. Ричер успел осмотреть местность впереди и справа от себя. Ничего не увидел. Повернулся налево. У края площадки, футах в семидесяти, он заметил женщину, присевшую на корточки. Он даже успел разглядеть крупные белые буквы на бейсболке: «ФБР». Она смотрела прямо на Ричера, пистолет замер в вытянутой руке. Он заметил вспышку выстрела. Крошечная искра, тут же поглощенная бурей.

Буря медленно перемещалась на северо-восток, и вместе с ней двигался дождевой фронт. Он добрался до здания мотеля и быстро усилился от тихого шепота до нетерпеливой барабанной дроби по крыше. Крыша была металлической, и через тридцать секунд шум стал оглушительным. Он вырвал Элли из беспокойного сна. Она широко раскрыла глаза и увидела маленького смуглого мужчину с волосатыми руками. Он неподвижно сидел на стуле возле ее кровати и наблюдал за ней.

– Привет, ребенок, – сказал он.

Элли ничего не ответила.

– Не можешь спать?

Элли посмотрела в потолок.

– Дождь шумит, – сказала она.

Мужчина кивнул и посмотрел на часы.

Она промахнулась. Ричер не знал насколько. Молния умерла, и мир вновь погрузился в абсолютный мрак. Ричер выпустил одну пулю в то место, где находилась женщина, и напряженно прислушался. Ничего. «Наверное, промах. Семьдесят футов под проливным дождем – трудный выстрел». Затем раздался удар грома. Он оказался таким сильным, что вздрогнула земля. Ричер вновь опустился на корточки. У него осталось девять пуль. Затем он решил применить двойной блеф: «Она подумает, что я буду двигаться, а я останусь на месте». Он остался, где был. И стал ждать следующей молнии. Теперь он узнает, насколько она хороша. Любитель постарается отойти подальше. Настоящий профессионал постарается приблизиться. А суперпрофессионал сделает двойной блеф и останется на прежнем месте.

К этому времени дождь набрал полную силу. Однажды в джунглях Центральной Америки Ричер попал в настоящую бурю и промок так быстро, словно упал в одежде в море. Более сильного дождя Ричер не мог себе представить. И теперешний дождь вполне мог соперничать с тем. На всем теле Ричера не осталось ни одного сухого места. Вода потоком текла под рубашкой, фонтанами била из дырочек для пуговиц. Ему стало холодно. Менее чем за двадцать минут температура упала на десять-пятнадцать градусов. Шум был невыносимым. Вода срывала листву с кустарника. Ее тут же подхватывали потоки несущейся воды. Недавно сухая и твердая земля превратилась в чавкающую грязь в шесть дюймов глубиной. Ноги проваливались. Пистолет промок. Ничего страшного. «Хеклер-и-кох» будет стрелять и в мокром виде. Впрочем, как и браунинг или «ЗИГ».

Следующая молния вспыхнула на юге, но теперь она была ближе. И ярче. Гигантская молния шипела и потрескивала в небе. Ричер повернулся налево. Женщина приблизилась. Между ними оставалось около шестидесяти футов. «Она хороша, но не слишком». Женщина выстрелила в него, но промахнулась на четыре фута. Выстрел получился торопливым, ее рука продолжала перемещаться с южного направления. «С южного? Она решила, что я отступаю». Он слегка оскорбился, опустил руку и сделал ответный выстрел. Удар грома заглушил звук выстрела. «Скорее всего, промахнулся. Восемь влево».