– Он заорал на меня страшно, обзывал, – шмыгая носом, говорила Татьяна Петровна. – Затем, угрожая оружием, заставил нас с Кириллом пройти в зал. Выглянул в окно и, видимо, полицейские машины увидел. Приказал Кириллу закрыть все окна, а затем пригрозил все вокруг взорвать, если мы хоть чуть-чуть пошевелимся. А тут вы пришли, разговаривать начали… А потом Кирюшка на этого бандита бросился…

Больше Гуров ничего от рыдающей женщины добиться не мог, да сейчас подробности и не требовались. Он попросил медиков дать Авдюшенко что-нибудь успокоительное и спустился вниз. От дома отъезжал полицейский «автозак» с Алиевым. Лев проводил его взглядом, а затем обратился к начальнику райотдела полиции Филевского парка с просьбой ускорить все необходимые следственные действия по квартире Авдюшенко. Лишь после этого Гуров направился в Главк.

Кабинет заместителя министра связи на Тверской особой роскошью и размерами не впечатлял. Гуров вошел туда без стука и доклада и, совершенно не обращая внимания на изумленную Морозову, осмотрелся. Массивный «т-образный» стол, высокое кресло, в котором экс-депутат почти тонула, и, конечно же, портреты руководителей государства на стене. В общем, обычный чиновничий кабинет, каких в нашей стране сотни.

– Никогда не понимал, почему некоторые люди готовы на все, лишь бы занимать такие кабинеты? – задал он риторический вопрос, посмотрев наконец на Морозову.

– Лев Иванович, а вам не кажется, что как-то невежливо врываться сюда и рассуждать на абстрактные темы? – ядовито поинтересовалась замминистра. – Я так понимаю, вы решили, что, имея «корочки», можете творить все, что угодно? Думаете, управы на вас не найдется?

– Что вы, Анна Степановна! Найдется, конечно! Вот только искать ее будете уже не вы.

– Что все это значит? – побледнела Морозова.

– Анна Степановна, не прикидывайтесь более глупой, чем вы есть на самом деле. Не идет это вам, – хмыкнул Лев. – Лучше скажите, аферу с «Народной сотовой связью» вы сами придумали или кто-то вас надоумил?

– О чем это вы? – Теперь к щекам замминистра прилила краска, сделав ее почти красивой.

– Вам никогда не надоест актрису из себя изображать? – поинтересовался Гуров. – Посредственно очень у вас получается, поверьте моему личному опыту. Я вам даю последний шанс чистосердечно признаться в организации заказных убийств. Поверьте, второго шанса у вас не будет.

– Да что вы себе позволяете?! – Морозова подскочила в кресле. – Что за цирк вы тут устраиваете?!

– Анна Степановна, неужели вы думаете, что такой занятой человек, как я, будет мотаться по Москве, чтобы только полюбоваться на разыгрываемое вами возмущение? Не хотите – как хотите. Показания вашего исполнителя Алиева у нас есть. Ермаков тоже указал на вас. Но доказательств у нас более чем достаточно, чтобы обеспечить вам пожизненный срок. В том числе и та запись, за которую убили Челнокова по вашему приказу. Чем она вам так не понравилась?

– Я не приказывала убивать журналиста! – взвизгнула Морозова и тут же осеклась: – Делайте что должны…

– Что выросло, то выросло! – пожал плечами Лев. – Гражданка Морозова, вы задержаны по обвинению в организации преступного сообщества. Объяснить вам ваши права?..

После завершения стремительной операции Орлов пообещал добиться награды и премии для сыщиков. А вот владельцы НСС медлить не стали. Когда Станислав узнал, что им с Гуровым предоставили бесплатную сотовую связь на год, он долго язвил о благодарности миллионеров. И перестал это делать лишь тогда, когда «Народная сотовая связь», вдобавок к бесплатному абоненту, предложила сыщикам солидные премии. Гуров хотел отказаться, но Мария не позволила.

– Это мне за испорченное пальто! – заявила она.

И вечером того же дня Строева пригласила к ним домой Станислава на праздничный ужин в честь блестящего завершения дела. Она снова оказалась права, доверившись необъяснимой женской интуиции, и с интересом и легким чувством собственного превосходства слушала рассказ сыщиков о том, как им удалось распутать это сложное дело.

Первым раскололся Ермаков, даже не пытавшийся выгородить замминистра. Он рассказал, что как-то вечером в одном из московских ночных клубов она подошла к нему и подсела за столик. Ермаков до этого времени лично с Морозовой не встречался, хотя и знал ее по скандальным репортажам Челнокова.

Женщина наговорила подвыпившему артисту кучу лестных слов и посочувствовала тому, что журналист никак не оставит его в покое. А когда Ермаков разоткровенничался, она пожаловалась ему, что журналист обманным путем получил ее личные записи, и теперь она не знает, как их вернуть. Дескать, Челноков от денег отказывается и говорит, что опубликует все в средствах массовой информации и Интернете. А когда Ермаков созрел, она спросила, не знает ли он кого-то, кто мог бы «по-мужски» поговорить с журналистом и заставить его вернуть записи. За вознаграждение, естественно. Только так, чтобы имя Морозовой нигде не упоминалось.

Ермаков, и до того мечтавший как-нибудь проучить Челнокова, почувствовал в себе гусара, спешащего на помощь очаровательной и беззащитной женщине, и тут же взялся решить проблему Морозовой. Первым ему в голову пришел Алиев, с которым он недавно играл в карты в одном из подпольных клубов Москвы. Артист знал, что тот занимается вымогательством и «выбивает долги». Ермаков позвонил Алиеву, назначил ему встречу и обрисовал суть задания. А когда тот согласился «поработать» с журналистом, передал Морозовой контактный телефон бандита для решения всех остальных вопросов, после чего напился «до чертиков» и напрочь забыл об обоих разговорах.

Поначалу, когда Ермаков узнал об убийстве журналиста, он обрадовался и лишь позже сообразил, с кем и с чем это происшествие связано. Напомнила ему об этом сама Морозова, когда потребовала найти человека для переговоров с Гуровым. Она заявила, что Челнокова никто не должен был убить, и виноват в этом только Ермаков, выбравший такого бестолкового исполнителя. А еще пообещала все рассказать полиции, если Ермаков не поможет организовать передачу взятки сыщику из Главка. По словам артиста, он не нашел иного выхода, кроме как пойти женщине навстречу.

– Я ведь и правда думал, что любого мента купить можно, – оправдываясь, заявил он сыщикам на допросе.

После недолгих раздумий Ермаков выбрал Лещинского. Немолодой актер вечно был на третьих ролях и не брезговал никакими заработками. Ермаков придумал, как осуществить всю идею, а затем связался с Алиевым и потребовал все организовать. Бандит согласился за дополнительную плату, а дальнейшего развития событий Ермаков просто не знал. Он решил выйти из игры. Спрятался у бывшей однокурсницы, где его не должен был никто искать, и напился, пытаясь придумать, как выпутаться из ситуации, в которую сам себя и втянул.

– Знаю я Якова Игоревича, – усмехнулась Мария, когда Гуров закончил эту часть рассказа. – Актер посредственный, но ответственный. Если берется за роль, отыгрывает ее по полной. Кстати, Лева, как тебе его игра показалась?