– Не ссорьтесь, голубки, – иронично успокоил обоих Станислав. – Геннадий Терентьевич, вам придется проехать с нами. А вы, Лариса Валерьевна, пока дома сидите. Вы нам сегодня еще понадобиться можете, если потребуется слова вашего приятеля подтвердить. Впрочем, если хотите, можете сразу с нами прокатиться.

– Еще чего! – фыркнула Терентьева. – У меня водка стынет. Стану я из-за всякой ерунды с вами кататься. Нужна буду, сами приедете!..

Точный пеленг телефона Алиева с первого раза взять не удалось – слишком мало он находился в Сети. Но не прошло и десяти минут, как бандит снова вышел на связь. На этот раз он звонил на номер Юртаевой. За ту минуту, пока Алиев ждал ответа, техникам удалось сделать триангуляцию и передать Гурову точные координаты местонахождения сотового телефона.

– Господи, он же у Авдюшенко! – понял Лев и тут же связался с начальником райотдела полиции Филевского парка: – Вышлите по этому адресу наряды полиции. В квартиру пусть не входят. Блокируйте все входы и выходы из дома и со двора. И подтяните туда ОМОН. До моего прибытия никаких активных действий не предпринимать!

По дороге к Авдюшенко Гурову позвонил Щукин и сообщил, что в квартире Челнокова ему удалось найти микрофлешку от сотового телефона. Что на ней находится, оперативник сказать не мог – не было возможности посмотреть. Да и не рискнул майор ее без команды сыщика просматривать.

– Молодец! – похвалил его Гуров. – Отправь в Главк технарям, пусть сами разбираются.

Когда он прибыл на место, весь район вокруг дома Авдюшенко был плотно оцеплен. Внутрь не пропускали ни людей, ни машины. Да и всех тех, кто пытался выйти за оцепление, сначала тщательно проверяли. Всех подозрительных тут же задерживали и усаживали в автобус, на котором прибыли бойцы ОМОНа. Начальник райотдела полиции лично присутствовал на операции, контролируя каждое действие своих подчиненных. Гуров сразу подошел к нему.

– Лев Иванович, сделали как ты приказал, – доложил молодой полковник. – За окнами квартиры следят снайперы. Сейчас окошки плотно занавесили, но из-за штор за двором периодически наблюдают. В квартире один или двое мужчин и женщина. Точнее сказать не могу, омоновские тепловизоры на таком расстоянии бесполезны.

– Группа захвата готова? – спросил Лев.

– Так точно, – отрапортовал начальник райотдела. – Ждут только команды.

– Пусть выдвигаются в подъезд. И аккуратнее! У преступников могут быть гранаты. Как бы из окна кидать не начали.

– Не смогут, снайперы не дадут, – ухмыльнулся полковник.

– Я тебе дам, «снайперы»! – пригрозил ему кулаком Лев. – Никакой стрельбы! Мне бандиты живыми нужны. К тому же в квартире женщина, к преступлениям не причастная. Еще раз повторяю: огонь открывать только по моей команде!

Когда ОМОН выдвинулся к подъезду, Гуров присоединился к ним. Переговоры с Алиевым он решил вести сам, чтобы любым способом избежать кровопролития. Ему не хотелось, чтобы пострадала мать Авдюшенко. Да и сам Пирог в убийствах не участвовал. Конечно, судить этого дурака нужно обязательно, а вот смерти он вряд ли заслуживает.

До квартиры Авдюшенко сыщик и ОМОН добрались быстро и слаженно. Дверь сразу заминировали, готовясь выбить замок, и лишь после этого вперед пропустили Гурова, заставив его надеть бронежилет. Лев встал так, чтобы не попасть под перекрестный огонь, если начнется стрельба, и позвонил в дверь. Несколько секунд он ждал хоть какой-нибудь реакции со стороны тех, кого заблокировали в квартире, а затем закричал через дверь:

– Алиев, я знаю, что ты внутри! Сдавайся по-хорошему. Из квартиры тебя все равно не выпустят.

– Начальник, не вешай мне лапшу на уши! – раздался ответный крик. – У меня тут заложники. Начнете штурм, взорву и их, и себя. Мне терять нечего!

– Всегда есть то, что можно потерять, а можно и сохранить. Жизнь, например. Может быть, не будем, как два болвана, через дверь орать? У тебя телефон есть. Включи его, я позвоню, и спокойно все обсудим.

– Значит, эта сука меня все-таки сдала! – снова прокричал Алиев. – Так и знал, что бабам верить нельзя… Звони, начальник. Включил я телефон.

Гуров достал телефон и по памяти набрал номер Алиева. Тот ответил уже после первого гудка.

– Начальник, я на зону не пойду, – проговорил бандит. – Хочешь, чтобы я никого не убил и полдома не взорвал, подгоняете мне бронированную служебную машину к подъезду и обеспечиваете выезд за МКАД. И чтобы никакого преследования. Как только покину пределы Москвы, отпущу оба тела. Мне они на фиг не нужны.

– Так дело не пойдет, – отрезал Гуров. – Ты уходишь, а что получаю я? Спасенных заложников мало. Сдашь мне заказчика убийств Челнокова и Григоряна, тогда, может быть, и поторгуемся.

– А ты не охренел, начальник?! – заорал в трубку Алиев так, что его даже на лестничной площадке отчетливо стало слышно. – Ты со мной торговаться вздумал? Тогда условия меняются. В бронированной машине ты еще положишь миллион баксов. Иначе взорву полдома, к чертовой матери!..

В этот момент из квартиры раздались два выстрела. Гуров понятия не имел, кто и в кого стрелял, но медлить и вести переговоры теперь было нельзя. Он дал команду омоновцам, и дверь тут же слетела с петель, сорванная тремя слитными взрывами. В квартиру полетели светошумовые гранаты, а затем внутрь рванулись бойцы. Несколько секунд Лев с замиранием сердца ожидал новой стрельбы, но ее не последовало. А затем раздалась реплика:

– Все чисто. Тут «трехсотый». Медиков вызывайте!

Гуров тут же рванул в квартиру, автоматически отметив, что командир омоновцев вызывает по рации медиков на нужный этаж. Из гостиной раздавались хриплый кашель и тихий плач. Кашлял Алиев, придавленный к полу двумя бойцами спецназа, а плакала Авдюшенко, сидя рядом с сыном, истекающим кровью. Один из омоновцев пытался остановить кровотечение. Женщина подняла на Гурова заплаканное лицо:

– Я же говорила вам, что он бестолочь! Крикнул: «Я тебя спасу, мам!» – и бросился на этого бандюгу. А зачем? Вы бы все равно его и без нас взяли. А вот теперь умрет мой дурак!

– Успокойтесь, Татьяна Петровна. Медики сделают для него все возможное, – попытался успокоить ее Лев и повернулся к спецназовцам: – Алиева доставьте в Главк и пришлите наверх следователей с экспертами. Пусть все обыщут и изымут оружие и боеприпасы.

Когда медики приступили к эвакуации тяжелораненого Авдюшенко, он увел его мать на кухню и расспросил о том, что произошло в квартире до прибытия полиции.

Кирилл с Алиевым пришли примерно за полчаса до этого. Авдюшенко сразу провел гостя в свою комнату, где они и закрылись. Мать сначала решила позвонить по оставленному Гуровым телефону, а затем передумала, собравшись сначала выяснить у сына, что происходит.

Когда тот вышел на кухню за стаканами, она пристала к Кириллу с вопросами. Он попытался успокоить мать, сказав, что сегодня-завтра вся кутерьма закончится и он наконец заработает кучу денег. Она начала было рассказывать сыну о визите полицейских, и тут на кухню вошел Алиев.