— Посланник, справлюсь сам! Лучше помоги Вышате!

Я огляделся по сторонам. Вышате и вправду приходилось нелегко. Любимец мурен Скирон наступал на него с редким ожесточением, и воевода вел тяжелый оборонительный бой. Мое вступление в сражение оказалось как нельзя кстати. Поначалу мы заставили Скирона умерить свой пыл, а затем понемногу и сами перешли к активным действиям, пока не прижали своего противника к высокой скале.

— Сдаешься или нет? — прокричал Скирону Вышата.

— Никогда! — гордо ответил тот.

— Тогда получай! — вновь поднял голову воевода и бросился в решающую атаку.

Я его поддержал Кладенцом, и спустя несколько минут Скирон, сверкая своими свежевымытыми пятками, уже валялся на земле бездыханный.

За это время Вакула тоже успел сбить спесь со своего соперника. Борьба между ними шла теперь на равных, но инициатива постепенно переходила к Вакуле. Я еще раз крикнул нашему силачу, что готов ему помочь, на что Вакула лишь отмахнулся, чтобы ему не мешали.

— Пусть дерется! — сказал мне Вышата. — Он это дело любит!

Воевода оказался прав, не прошло и десяти минут, как Вакула лихо разделался со своим соперником. Со стороны это смотрелось потрясающе: обычный человек разил насмерть огромного великана, а тот, несмотря на всю свою силу, не мог ничего противопоставить ловкости и боевому мастерству.

Что касается Геракла, то он в это время уже приканчивал заносчивого Перифета. Первый герой Эллады продемонстрировал нам, что этот громкий титул принадлежит ему по праву. Когда Перифет так же, как и его братцы, завалился на землю, Геракл, вытирая сорванной травой окровавленный меч, подошел к нам.

— Если говорить по чести, то победу над Перифетом я мог бы считать своим тринадцатым подвигом! — сказал он устало. — Обидно, что ее припишут все тому же хлюпику Персею или кому-нибудь еще!

— Славой сочтемся потом! — улыбнулся я Гераклу. — Сейчас надо убираться отсюда поскорее!

Как показало время, Геракл оказался совершенно прав: наши победы над четырьмя великанами были почему-то впоследствии приписаны еще одному из любимцев Зевса Тесею, который в этих краях и вовсе никогда не бывал. Но этот так, к слову. Тогда же для нас самым главным и важным было лишь то, что мы без потерь пробили себе дорогу из страны Ночи.

Особенно доволен был одержанной победой Вышата.

— А ты еще, товарищ майор, собирался доставать свои мушкеты! — сказал он мне, улыбаясь. — Видишь, мы и так победили, без твоего колдовского оружия. Победили по-честному, как настоящие витязи!

Оставив позади себя поверженных великанов, мы устремились вперед. Где мы оказались, теперь никто из нас не знал. Где-то далеко за горами остались Иолай, Горыныч, Всегдр и Эго, которые, наверное, уже терзались догадками о нашей судьбе. Мы шли по совершенно неизвестной местности в надежде встретить людей и узнать, куда же нас занесло. Через некоторое время Геракл стал почему-то волноваться.

— Что-нибудь случилось? — спросил я его.

— Кажется, я уже бывал в этих краях! — невесело отозвался он.

— Так где же мы?

— На самом краю обитаемой земли, во владениях Атланта!

— Он может угрожать нам чем-либо?

— Вам нет, а мне да!

— Это почему же?

— Когда я совершал свой одиннадцатый подвиг, то отправился за золотыми яблоками в сады Гесперид. По пути победил силача Антея, а затем встретил Атланта, держащего на плечах небосвод. Атлант знал, где находятся сады и яблоки. Он вызвался принести их мне и попросил подержать небосвод. Но он оказался слишком тяжел для меня. Атлант же решил оставить меня держать эту тяжесть навечно. А потому мне пришлось его обмануть и, забрав яблоки, уйти.

— Встреча ваша вряд ли будет радостной! — прокомментировал рассказ Вакула.

— Ладно! — приободрил Геракла Вышата. — Где наша не пропадала, как-нибудь выкрутимся!

С горных дорог мы постепенно спустились в живописную зеленую долину, посреди которой был огромный сад. Неподалеку журчала речка.

— Это и есть сады Гесперид! — объявил нам Геракл. — А вон и Атлант!

Невдалеке стоял настоящий человек-гора, в сравнении с которым все наши давешние великаны выглядели жалкими карликами. На плечах Атланта лежал небосвод, который он поддерживал руками. Судя по всему, Атланту приходилось нелегко, потому как по его лицу обильно струился пот. Завидя нас, держатель небосвода гневно закричал:

— Это опять ты, нечестивый сын нечестивого родителя! Ты опять пробираешься в мои сады, да еще привел поживиться за мой счет и своих дружков! Мало того что твой отец когда-то ни за что приговорил меня к этой каторжной вечной работе, так и ты в благодарность за мою помощь подло меня обманул!

— Но перед этим ты обманул меня! — прокричал ему в ответ оскорбленный Геракл.

— Наглый обманщик! — возопил человек-гора.

— От такого и слышу! — было ему достойным ответом.

— Я сейчас брошу небосвод и покажу тебе силу великого Атланта! — прокричал гигант.

Похоже, слова Атланта вовсе не были пустыми угрозами. Он сильно тряхнул небосвод, оттуда роем посыпались вниз оборванные звезды. Я смотрел и не верил своим глазам. Все мои познания по астрономии казались теперь сущим бредом, а может, бредом было то, что я сейчас видел воочию. Где же все-таки та хрупкая грань, что отделяет мир реальности от мира мифологии, и есть ли она вообще? Но времени для философских раздумий не было. Атлант был настроен решительно. Он всерьез собирался сбросить с плеч свою тяжелую ношу и разделаться с обидчиком.

— Этого нельзя допустить! — крикнул мне Геракл. — Если Атлант сбросит с себя небосвод, тот упадет и накроет весь мир!

— И что тогда будет? — невозмутимо поинтересовался Вакула.

— Всемирная катастрофа и гибель всех людей!

При упоминании о всемирной катастрофе я понял, что настал мой черед действовать. Развязав свой мешок, я достал оттуда один из наших трофеев и показал его Атланту. Особого эффекта показ головы горгоны не произвел. Тогда я достал вторую голову — голову Медузы Атлант глянул в ее мертвые глаза и прямо на глазах начал каменеть. Почувствовав неладное, он пытался было сбросить небосвод, но руки его уже не слушались. Через несколько минут Атлант был уже огромным каменным столбом, подпирающим небо. Позднее творцы мифологии так весьма поэтично опишут это превращение: “Голова его стала скалистой вершиной, борода и волосы — густым лесом на вершине, плечи — крутыми утесами, руки и ноги — каменистыми уступами. На вершину этой каменной горы, на крутые утесы лег небесный свод со всеми бесчисленными звездами. С тех пор стоит там Атлант на краю земли и держит на своих плечах небо”.

— Ну вот, наш спор, кажется, и окончен! — с сожалением в голосе вздохнул Геракл, глядя на окаменевшего противника.