Необязательно самому бочку горчицы съесть. Достаточно посмотреть, как другие давятся. Да и всякое было в моей жизни. Так что и я не только зритель. Ты, кстати, была в театре?

В а р я. Была, была. Спасибочки за билеты.

П е т р  Е в г р а ф о в и ч. На здоровьечко. Ну и как «Вишневый сад» тебе и твоему геологу?

В а р я. А при чем тут геолог? Я с подругой была. Из общежития. Ей очень понравилось. Она только спрашивала: «И чего этот Гаев к Яше придирается — курицей пахнет? Ну и хорошо, что курицей пахнет».

П е т р  Е в г р а ф о в и ч. А ты все поняла?

В а р я. Вроде все. Я только одно скажу: теперь таких неделовых женщин не бывает.

П е т р  Е в г р а ф о в и ч. Хорошо это или плохо?

В а р я. С одной стороны, вроде хорошо. Не деловая — не сумела вишневый сад сохранить. А с другой — деловые его порубят.

П е т р  Е в г р а ф о в и ч. Так уж порубили.

В а р я. Жалко. Ну что, дадите мне теперь свою книгу? Вы обещали. Меня знаете как в библиотечном техникуме сейчас хвалят? Вот хоть я и старая…

П е т р  Е в г р а ф о в и ч. Какая же ты старая? Девчонка.

В а р я. Это с лица. Подруги в общежитии даже завидуют. А в душе морщин хватает. Старуха.

П е т р  Е в г р а ф о в и ч. Слушай, старуха, ты меня сегодня обедом кормить будешь?

В а р я. А как же. Я вам сегодня такое приготовила! Сюрприз. Сейчас подам.

П е т р  Е в г р а ф о в и ч. Нет. Сегодня я на кухне обедать буду. Накрывай там и позови, когда все будет готово.

В а р я. О’кей!

П е т р  Е в г р а ф о в и ч. Ты смотри что делается!

В а р я. Вот услышала где-то и взяла на вооружение. (Выходит.)

Петр Евграфович берет отложенные книги, кладет их на письменный стол. Затем подходит к полке, выбирает одну из книг и делает на ней надпись.

(Появляясь.) Все на столе.

П е т р  Е в г р а ф о в и ч. Вот тебе моя книга. С надписью.

Варя берет книгу, раскрывает, читает надпись и смотрит на Петра Евграфовича.

В а р я. «Ходи в театр, Варя, и ты проживешь много жизней». Ну уж эту-то книгу я наизусть…

П е т р  Е в г р а ф о в и ч. Да будет тебе! Я ведь все-таки кое-что соображаю.

В а р я. Спасибочки вам.

П е т р  Е в г р а ф о в и ч. На здоровьечко вам.

В а р я. А можно, я вас за нее поцелую?

П е т р  Е в г р а ф о в и ч. Что с тобой поделаешь, целуй.

Варя целует его. Медленно отодвигается.

В а р я. Ну и нахалка я! Извините, если противно. Я от души.

П е т р  Е в г р а ф о в и ч. Кто же так от души обнимает? Вот как надо! (Крепко обнимает Варю и пристально смотрит в глаза.) Что, испугалась? (Отпускает ее.)

В а р я (шепотом). Ни капельки.

Звонок в дверь.

Я отворю! (Бежит в прихожую.)

В прихожей слышен шум и голос Вари: «Это еще что?! Ты зачем сюда пришел! Уходи! Уходи сейчас же!»

П е т р  Е в г р а ф о в и ч. Что происходит? Кто пришел, Варя?

Голос Вари: «Да тут… Он сейчас уйдет».

Появляется  В л а д и м и р, за ним  В а р я.

Вам кого, молодой человек?

В л а д и м и р. Вас!

П е т р  Е в г р а ф о в и ч. А вы, собственно, кто?

В л а д и м и р. А я, собственно, муж!

В а р я. Ну ложь все это, брехня!

П е т р  Е в г р а ф о в и ч. Погоди, Варя. (Владимиру.) Что вам от меня надо?

В л а д и м и р. А чтобы вы оставили ее в покое!

П е т р  Е в г р а ф о в и ч. Что-то я вас не понимаю. Варя работает здесь от фирмы «Заря». Даже если вы ее муж…

В а р я (отчаянно). Да не муж он мне вовсе!

П е т р  Е в г р а ф о в и ч (не обращая внимания). Если вы имеете что-то против, заявите в «Зарю». Вы меня поняли?

В л а д и м и р. Слушайте вы, сластолюбивый старец! Вы прекрасно поняли, что я имею в виду! Она здесь от «Зари» не для того, чтобы таскаться с вами по театрам! И вообще я как ее муж!..

В а р я. Ну не муж он мне, не муж! Просто хулиган! Я его сейчас выведу!

В л а д и м и р. Никуда она меня не выведет! И никуда я не выйду, пока не скажу все, что я о вас думаю!

П е т р  Е в г р а ф о в и ч. Присаживайтесь.

В а р я. Петр Евграфович! Да что его слушать?! Просто сошел с ума человек! Я его и всего-то раза два видела! Да чего там! Я его сама отсюда вышвырну! (Бросается на Владимира и начинает его бить в грудь кулаками.) Уходи! Не позорь меня перед хорошим человеком!

В л а д и м и р. Всего два раза, да? И между нами ничего не было, да? Эх, ты! Я сам уйду! Но сначала все скажу твоему хорошему человеку. Постыдились бы. Это не я свихнулся, а она позарилась на все ваши блага! Ей и в голову все это не пришло, если бы вы не заманивали ее книжечками, билетиками, да и вообще всякими своими возможностями. А любит она меня! Что бы она сейчас вам тут ни твердила! Она любит меня, вы это понимаете? А все остальное вранье!

Петр Евграфович начинает смеяться.

Что тут смешного?

П е т р  Е в г р а ф о в и ч (превозмогая смех). Что же вы все кричите: «Она любит меня, она любит меня!» Ясно же, это вы любите ее. Так зачем кричать? Варя сама во всем разберется. Без нас с вами. (Садится, прикрыв ладонью глаза.)

В а р я (встревоженно). Петр Евграфович, вы что?!

В л а д и м и р. Вам плохо?

П е т р  Е в г р а ф о в и ч (холодно). Мне прекрасно.

Владимир резко поворачивается и уходит.

В а р я. Что мне теперь делать, Петр Евграфович? Уходить?

П е т р  Е в г р а ф о в и ч (после паузы). Ты мне вот что скажи: кем он тебе все-таки приходится?

В а р я. Да никем! Случайно познакомились. Я его всего два-три раза видела. А он вдруг себе в голову вбил… Ну, влюбился, что ли… Предложение сделал. А я сказала: «Не пойду». И все. Чистая правда. Вот, клянусь.

П е т р  Е в г р а ф о в и ч. И все?

В а р я. И вдруг взревновал! Придумал, будто у нас с вами… черт-те что!

П е т р  Е в г р а ф о в и ч. Ты иди, Варя.

В а р я. Ну и… больше мне к вам не приходить?

П е т р  Е в г р а ф о в и ч. Пожалуй, не приходи. Лучше не надо. Чтобы твой… ну, не муж, так жених, или я уж не знаю кто, не мучился.

В а р я. Эх, Петр Евграфович! Не хотите вы меня понять. Удивительное дело! Какую-то Кандиду, англичанку с прошлого века, — понимаете! Чеховских блажных дамочек — ах, вишневый сад, ах, в Москву, ах, трудно до двенадцати в постели валяться, ах, хочу на кирпичный завод! — этих вы понимаете! А в чем дело? Бери билет и кати в Москву, тут с тех пор, наверное, на кирпичном объявление висит: «Требуется». Так не едут. Им сочувствуете. А вот я в этой самой «Заре» чего только к двенадцати не наворочаю! Подумаешь, кирпичи! Меня вы не понимаете. Чем живу, о чем мечтаю, — это вас не колышет.

Звонок телефона.

П е т р  Е в г р а ф о в и ч (берет трубку). Перезвоните позже. (Кладет трубку.)

В а р я. Как же так? В прошлом веке разбираетесь, в сказку о верблюдах