О таковом геройском подвиге горсти удальцов вверенного мне полка считаю долгом донести вашему превосходительству и просить довести об этом до сведения высшего начальства. При этом не могу умолчать, что все, начиная с урядника и до последнего казака, высказали себя настоящими героями; раненый казак Данилов, не оставляя своего места, продолжал стрелять до ухода неприятеля, что свидетельствуют его товарищи и выпущенные им почти все патроны. Список участвовавшим (так в тексте. — O.K.) при сем прилагаю. (С копии, — подл, подписал: полк. Попов; без скрепы).

Список нижним чинам 1-й сотни Донского каз. № 11 полка, бывшим в перестрелке с турками 9 июня, в 2 ч. 30 м. утра.

Урядник Андрей Писарев; казаки: Андрей Данилов (ранен в левую ногу), Илья Скасырсков, Фома Алифанов, Михаил Косов, Иван Недюжев, Терентий Федотов, Максим Игнатов, Панкрат Ма гюхин, Федор Чумаков и Павел Гугуев».

Можно сказать: «Подумаешь, подвиг! Обычная перестрелка». А можно представить, насколько страшный враг противостоял русской армии, насколько храбрый и упорный, который под метким огнем, одного за другим теряя товарищей, не имея возможности отвечать огнем, «продолжает свою трудную и опасную работу». Можно представить, как после боя станичники подсчитывают «свежие куски человеческого мозга», чтобы определить потери турок. Или можно представить лица казаков, принимавших участие в том бою, благо они перечислены поименно.

И если это получится, то тогда можно по-новому взглянуть на карту кампании, постараться понять, почему именно там, а не в ином месте расположены казаки, почему казаки, а не, например, егеря, почему так, а не иначе расставлены батареи, зачем в данном пункте сосредоточены корабли флотилии.

Без подробной информации о ситуации на фронте нельзя понять, что происходило на самом деле под всей пестрой мозаикой военно-исторических карт: отчего вдруг войска отступали или не могли развить наступление, для чего одни части совершали какой-то непонятный для нас маневр, а другие стояли на месте, когда, по нашему скромному мнению, должны были быть передвинуты совсем на другой участок.

Война постоянно вносила коррективы в «кабинетную стратегию», такую стройную и красивую на бумаге.

«К зиме 1914–1915 г. примерно третья часть людей не имела оружия. Инженерные войска и ополченцы ещё в ноябре получали ружья Бердана, сдав 3-линейные винтовки в пехоту. Во многих частях по почину войсковых начальников началось перевооружение захваченными неприятельскими винтовками. Трофеи в начале войны, когда как раз их было больше всего, не берегли. В сентябре 1914 г. в Галиции солдаты жгли гигантские костры из австрийских винтовок. Пополнения приходили без оружия».

Начальник германского штаба М. Гофман записал в своем дневнике 20 февраля 1918 г.: «Свинство в русской армии гораздо больше, чем мы предполагали. Сражаться больше никто не хочет. Вчера один лейтенант и шесть солдат взяли в плен 600 казаков (опять, кстати, о казаках! — O.K.). Сотни пушек, автомобилей, локомотивов, вагонов, несколько тысяч пленных, дюжины дивизионных штабов захвачены без всякой борьбы».

Напомню, 23 февраля считается днем рождения Красной Армии.

В работе В.И. Ленина, опубликованной уже 25 февраля 1918 года в газете «Правда», содержится совершенно неожиданная для современного читателя информация об этом празднике, который до сих пор отмечается всей страной: «Неделя 18–24 февраля 1918 года, от взятия Двинска до взятия (отбитого потом назад) Пскова, неделя военного наступления империалистской Германии на Советскую социалистическую республику, явилась горьким, обидным, тяжелым, но необходимым, полезным, благодетельным уроком. (…) Мучительно позорные сообщения об отказе полков сохранять позиции, Об отказе защищать даже нарвскую линию, о неисполнении приказа уничтожать все и вся при отступлении; не говорим уже о бегстве, хаосе, безрукости, беспомощности, разгильдяйстве. (…)

Победы на внутреннем фронте дались сравнительно легко, ибо неприятель не обладал никаким перевесом ни техники, ни организации, не имея притом под ногами никакой экономической базы, никакой опоры в массах населения. (…)

До сих пор перед нами стояли мизерные, презренно-жалкие (с точки зрения всемирного империализма) враги, какой-то идиот Романов, хвастунишка Керенский, банды юнкеров и буржуйчиков. Теперь против нас поднялся гигант культурного, технически первоклассно оборудованного, организационно великолепно налаженного всемирного империализма».

Ленинские слова «учиться военному делу настоящим образом» были актуальны во все времена. Военному делу учились, как говорится, на ходу, и порой это вело к тому, что за короткий срок приходилось по несколько раз менять тактику и приемы ведения боя, хотя на картах театра военных действий это выглядело довольно однообразно, без существенных изменений.

«Ко времени вьетнамской войны комплекс ЗРК CA — 75М «Двина» относительно к уровню летно-технических характеристик боевых самолетов США имел невысокие характеристики. Однако вначале успешно сбивал американские самолеты тактической и палубной авиации. В 1965 году расход ракет был минимальным — 1–2 ракеты на сбитую машину. Сказывался фактор внезапности.

Чтобы снизить потери, американцы стали приспосабливаться к обстановке, принимая, по мере выявления слабых сторон ЗРК «Двина», меры сначала тактического, а затем и технического порядка: подход к объектам бомбометания на малых высотах, маневрирование в зоне огня, более интенсивные радиопомехи прикрытия… Все это дало заметные результаты. К середине 1966 года на один сбитый самолет в среднем расходовалось уже до 3–4 ракет. К 1967 году американцы разработали и установили на ударные самолеты аппаратуру Радиопомех для ЗРК на частоте канала визирования цели, что привело к значительному снижению эффективности стрельб… К концу 1967 года на ударные самолеты стали устанавливать аппаратуру помех по ракетному каналу, от воздействия которой в ряде случаев ракеты не «брались» на управление и падали…»

При помощи карты невозможно объяснить причину неудачи низким боевым духом войск и моральной подавленностью солдат.

Вспомним, что писал маршал Конев, сетуя на действия поляков: «Когда перед началом Берлинской операции поляки, сменив часть сил 13-й армии, занимали передовые траншеи, немецко-фашистские, в том числе и эсэсовские, части, державшие здесь оборону, пришли в бешенство и не скупились на яростные выкрики и всякого рода угрозы».

Этот прием устрашения, запугивания, при помощи которого старались сломить волю противника к сопротивлению, не нов. Так, во время Крестьянской войны в Германии произошел прелюбопытнейший случай. В битве под Беблингеном 12 мая 1525 года рыцарская конница, или как ее называли в Германии «крестьянская смерть», атаковала авангард неприятельского войска. Крестьяне встретили ее огнем бомбард и пехотной контратакой отбросили на исходные позиции. Тогда против главных сил крестьян через болото двинулись ландскнехты, но обороняющиеся отбили и эту атаку.

Предводитель феодального войска Георг Трухзес фон Вальрбург, выехав на поле боя, определил, что для победы ему необходимо овладеть городком Беблингеном. Присоединив к себе конницу авангарда, он двинулся к городским стенам. А дальше произошло невероятное.