Пример авианосцев достаточно выпуклый и хорошо наблюдаем. Но сколько было случаев с другими видами техники и оружия, когда они либо опережали свое время, либо появлялись гораздо позже, чем могло бы случиться удели им сильные мира сего достаточное внимание вовремя. Вас интересует военная техника других классов? Пожалуйста.

Ракеты баллистические и прочие: сильнейшие в военном отношении державы мира, в той же Солнечной системе, сумевшие свернуть шею еще одному монстру захватившему перед этим Европу, не особо ими интересовались. Интерес они проявили только когда захватили горы трофейных немецких ФАУ «один» и «два».

Теперь пример обратного свойства, когда незнание и страх, стимулируют вложение капиталов и мозговых ресурсов в скользкие темы, без этих стимулов остающиеся лишь в сферах изучения футурологов и фантастов: атомная бомба. Страх Америки, что немцы успешно продвигаются к созданию волшебного супер-оружия породил комплекс неполноценности и вынудил выделить на исследование бешеные для того времени средства.

И из той же оперы, только в другом сочетании, когда знание и страх подстрекают к движению в новизну: создание бомбы Советским Союзом. Он гнался за Америкой, поскольку отставание было смерти подобно. Ну кто мешал тоталитарному монстру заняться этим заблаговременно, когда ни у кого подобного оружия не было. То, что смогли в 49-м, могли бы создать раньше, законы физики за предыдущие десять лет мало изменились, просто цели не ставились, верхушка страны вглядывалась в другом направлении.

Но вернемся на Гею. Ракеты на планете все-таки появились, но сколь жалки и малочисленны они были в сравнении с заграбаставшей все и вся сверх-артиллерией. Законы развития техники очень похожи на развитие видов в эволюции, только происходят быстрее. Для многочисленности видов животных эволюции необходимы разнообразные географические ниши, активно взаимодействующие, а иногда наоборот отгороженные от остального мира. Допустим на огромной равнине невозможно наличие сотен видов приспособленных к одинаковым условиям и специализированным на один вид пищи животных. Конкуренция все равно выдавит из здания прогресса менее приспособленных, либо заставит их переключится на другую пищу, уйти в другую среду обитания или вовсе исчезнуть. В социальном плане мы наблюдаем подобное. Огромные страны, если они какими-то обстоятельствами могли удерживать контроль над громадными территориями и народами долгое время, приводили их всех к некому среднему уровню, различия постепенно смывались. Прогресс оказывался загнанным в узкие рамки обусловленные общей культурой. И чем в более зажатом русле он двигался, тем более и более, с каждым очередным шагом, сужал лезвие продвижения вперед. Земле повезло, что у нее была Европа, с кучей небольших стран и народов, активно взаимодействующими между собой. До появления на Гее двух супер-сверхдержав установившим полный контроль над полушариями, прогресс на ней шел более менее ровно, веер исследований не затенялся общим культурным однообразием. Однако теперь, после великих объединений, веер исследований в науке сузился до вещей хотя бы приблизительно доступных управленческому звену. Военное противостояние двух гигантских противников играло двоякую взаимоисключающе-противоречивую роль. С одной стороны незатихающие битвы, не давали развивать области не связанные с войной непосредственно или хотя бы более-менее проглядываемой связью. С другой: именно военное противостояние стимулировало хоть какое-то развитие новых областей, из опасения, что противник не поленится исследовать это направление. Вот так на Гее все-таки появились ракеты, достаточно развитые правда только у одной стороны – брашей, да и то, в основном и там, львиную долю бюджета все же кушали сверх-пушки.

На все это развитие и стопорение прогресса, накладывались еще и мелкие людские интересы гигантских монополий, производящих военную или гражданскую технику.

А на культуру, приспособленную к бесконечному размазыванию и ассимиляции, и подминанию под себя внешних явлений, наложились абсолютно новые ограничения: планета оказалась не так уж велика, и ресурсы ее конечны реально, а не в далекой туманной перспективе. Медленное, но тем не менее бесконечное движение вперед, стало окончательно неосуществимым для цивилизации ограниченной только планетой. Нужен был скачок, качественный скачек на принципиально другой уровень, когда объединенное человечество рванулось бы к освоению расстилающейся вокруг звездной системы, но даже этот момент был навсегда потерян местной цивилизацией – для скачка, в ограниченном пространстве планеты теперь уже отсутствовали природные ресурсы.

Будущий хаос давно уже стал неизбежен, даже медлительная стагнация, эдакий равномерный спуск в пропасть, с постепенным отказом государств от геополитических целей и сползанием ко все более ограниченным территориальным претензиям, и тот стал неосуществим в принципе. Вот только наступление момента начала всеобщего обвала было никому не известно, многие чувствовали, что он совсем недалеко, но вот где именно? Большинство все же надеялось, что хаос не произойдет, более прозорливые молились дабы он не реализовался в худшем варианте – скачком.

В своем внутренней, создаваемой в мозгу модели окружающего мира, слишком человеческой по своей сути, они не хотели понимать, что уже то, что наступление хаоса откладывалось так долго, хотя все для его реализации было давно готово, являлось подарком судьбы, лишними циклами презентованными теорией вероятности в процессе накопления нужного количества нулей, или бросания костей, как кому нравится. Нежелательное сочетание должно было выпасть рано или поздно. Останавливали ли выпадение молитвы или жертвы богу Эрр? Связь косвенная, ненаблюдаемая, если она вообще есть.

– Значит, ваша организация преследует цели сделать мир лучше? – спросил глав-штурм-майор.

– Ну, можно и так сформулировать это идеологическое клише, – ответил гость. – Но это дальний прицел. Для его осуществления потребуется не один цикл. На первом этапе, как я уже объяснял, мы произведем силовое давление, я даже назову его показательно-силовое, поскольку одной, двух демонстраций будет достаточно. Ну, этот параграф мы уже обсуждали. Последующие дальне-перспективные цели осуществятся со временем. Интеллект – вот что определяет ступень развития общества. Все возможности бюджета, а он, как известно, определяет политику, мы бросим на интеллект. Свернем к черту все производства старого типа, все кинем на развитие перспективных областей. Люди желающие и способные получить образование – получат его, поначалу, конечно, мы вынуждены будем все направить чисто в технические области, гуманитарные науки придется подвинуть. Во внешней политике агрессию нужно выбросить на свалку, к черту все эти дурацкие территориальные споры, колонии, не желающие сотрудничать, пусть идут куда хотят. Я думаю, очень скоро, мы сможем эффективно защищаться от любого нападения на свою территорию. Тогда основная часть налогов пойдет на развитие детей, их мозгов. У нас обширные программы в этом плане. Мы станем интеллектуальной аристократией мира. Духовное развитие человека, вот что станет нашим принципом.

«Снова здорово, – подумал Лумис. – Я думал, все демагоги уже получили наглядный урок».