Конечно, ей не стоило говорить столь категорично, но она так устала… Стоит только пуститься в объяснения, как она того и гляди расплачется. Слезы уже совсем близко. Нет, она не должна так распускаться! Ведь до дома уже рукой подать…

– Пожалуйста, перестаньте спорить! – взмолилась испуганная Патрисия. Кирнан резко обернулась, удивленная этим вмешательством. – Пойми, Кирнан, Джейкоб просто хочет… – несмело начала девочка и запнулась. – Он просто защищает капитана Камерона. Ты ведь любишь его, правда?

Кирнан сглотнула комок, подступивший к горлу, и кивнула.

– Люблю, и уже давно, – шепотом призналась она. – Я влюбилась в него еще до войны. Если бы не война, мы бы, наверное, поженились… Только не обижайтесь на меня – из-за Энтони.

– Понятно, – как взрослый, успокоил ее Джейкоб и вдруг добавил: – Ты была достойной вдовой нашего брата. Будь он жив, могла бы быть хорошей женой…

Поцеловав Кирнан в щеку, мальчик отправился спать. Не зная, что и сказать, она растерянно смотрела ему вслед и вдруг почувствовала, как Патрисия горячо обняла ее за шею. Слезы градом покатились у нее по щекам.

– Кирнан! – испугалась Патрисия. – Что с тобой?

– Ничего, родная, – успокоила ее та. – Я просто очень люблю вас обоих…

Она вытерла слезы и, поцеловав на ночь Патрисию, тоже отправилась спать.

Выехали они рано утром.

Тайн хлестнул лошадей, и повозка резко покатилась под гору. Не успели они покинуть город, как их остановил часовой. Кирнан предъявила пропуск, которым снабдил ее накануне Найлс Норман. Увидев бумагу, солдат задумчиво поскреб в затылке.

– Ничем не могу помочь, миссис Миллер. Тут неподалеку идет сражение…

– Но ведь за Уильямсбергом все спокойно, правда? – невинно осведомилась она.

– Да, мэм.

– Ну вот, а нам туда и нужно, – победоносно заключила она и очаровательно улыбнулась.

Солдату ничего не оставалось делать, как пропустить повозку. Примерно через четверть мили Кирнан попросила Тайна остановиться, а сама обернулась к близнецам:

– Я не имею права подвергать вас опасности. Сделаем так – я отвезу вас в Ричмонд, а дальше поеду одна.

– Нам нельзя терять время, – возразил Джейкоб. – Что, если твой отец… – Мальчик осекся, испугавшись своих слов.

– Может быть, отец уже умер, Джейкоб. И ему вряд ли поможет, если и с вами что случится.

«Если это действительно так, – мысленно добавила Кирнан, – не переживу этого».

Нет, что бы ни случилось, она должна выдержать – ради Джейкоба, ради Патрисии, ради своего будущего ребенка.

– Мы едем с тобой, – храбро заявила Патрисия. – Янки нам не страшны. Мы ведь уже жили с ними в одном доме, разве ты забыла?

– Нет, я помню.

– Еще бы не помнить! – хмыкнул Джейкоб. Похоже, он твердо решил взять сторону Джесса.

– Как мило с твоей стороны напомнить мне об этом, – пропела Кирнан, проклиная в душе излишнюю сметливость мальчика. – Трогай, Тайн!

Через несколько метров им встретился еще один конфедератский пост. И снова их предупредили, что дальше ехать опасно.

Примерно через час повозка подъехала к местам недавних сражений. Увидев мертвеца, лежавшего на дороге, Патрисия испуганно вскрикнула, и Кирнан пришлось обнять ее, чтобы успокоить. Сама она тоже была не в восторге от увиденного.

– О Боже! – воскликнул вдруг Тайн.

Впереди маячили постовые – все в синем, а за ними шли войска… полчища! Тайн натянул поводья. Сердце Кирнан бешено забилось.

– Все будет хорошо! – попыталась успокоить она Тайна и детей. Не первый раз Кирнан видела янки. И как только что напомнил ей Джейкоб, видела достаточно близко.

Но еще никогда ей не доводилось видеть их в таком несметном количестве.

– Стой! – раздался громкий окрик.

Повозка резко остановилась, и к ней тут же подбежал молоденький солдат. Он внимательно посмотрел на Кирнан:

– Интересно знать, леди, куда это вы направляетесь?

– Домой, – честно ответила она. – Я еду домой, а вы стоите у меня на дороге.

– Но ведь вокруг бои, мэм, до самого полуострова.

Сердце Кирнан оборвалось. Неужели у нее даже дома не осталось?

– И все-таки пропустите нас!

– Сожалею, мэм, но не могу этого сделать.

– Почему?

– Ну-ка, черномазый, – вместо ответа бросил солдат Тайну, – отгони-ка повозку к обочине. А вам, леди, и детям тоже придется пройти со мной к генералу. Живо!

Выбора не было. Кирнан слезла с повозки и помогла сойти Патрисии. Джейкоб, упрямо мотнув головой, спрыгнул сам.

– Только без глупостей, – предупредила она.

Мальчик ничего не ответил, лишь в упор посмотрел на нее.

– Следуйте за мной, леди, – приказал солдат.

Кирнан тотчас надвинула на лоб капюшон, желая укрыться не столько от холода, сколько от глаз любопытных, и они двинулись вперед. Навстречу им шли военные – усталые, израненные, грязные, забинтованные. Некоторые хромали, опираясь на свои ружья, как на костыли.

– Похоронная команда, стой! – донесся до них голос офицера.

Здесь солдаты предавали земле тела своих погибших товарищей. Дальше толпились раненые, ожидавшие санитарную повозку. Казалось, они просто прилегли на травку отдохнуть. Однако повсюду виднелась кровь, а бинты и сами солдаты были покрыты грязью.

У Кирнан сердце сжалось от ужаса. И в ту же минуту ребенок неистово забился у нее в животе, как будто тоже увидел этот кошмар.

Раненые взглядом провожали Кирнан и детей. Лишь у некоторых хватало сил улыбнуться или вежливо прикоснуться к фуражке. Большинство же молча смотрели им вслед, и во взглядах несчастных была лишь усталость.

Однако находились и такие, кто смотрел на них, как на врагов.

Кирнан ускорила шаг, приобняв Патрисию. Но тут их провожатый остановился возле вместительной палатки.

– Обождите здесь, мэм, – сказал он и скрылся внутри. Кирнан с детьми остались стоять у входа. Мальчик не сводил глаз с раненых янки, сидевших неподалеку прямо на траве.

– Джейкоб, прошу тебя, будь осторожен. Я знаю, что ты их ненавидишь, но пока придется смириться с этим.

Вместо ответа мальчик указал на одного из раненых. Бедняга потерял левую ногу и правую руку.

– Разве можно ненавидеть человека в таком состоянии, – тихо проговорил он.

– А долго нам ждать? – нетерпеливо осведомилась Патрисия.

– Не знаю, – пожала плечами Кирнан.