Свободной рукой он потянулся к подносу и взял оттуда па­ру наручников. Он бросил их ей под ноги, и они тихо звякнули о камень.

— Небольшая страховка. — Ключи он сунул себе в кар­ман. — Я люблю вызов, но не в такой степени. Человек дол­жен учиться защищать себя.

Элиза в глубокой задумчивости посмотрела на оковы у сво­их ног. Затем подняла голову.

— Знаете, леди все-таки предпочитают бриллианты...

Это показалось ему забавным.

— А вы разве леди? — Он слегка опустил дуло пистоле­та. — Я мог бы сейчас выстрелить вам в живот. Это мучитель­ная смерть, но зато медленная, и вы проживете достаточно долго, чтобы насладиться моим вниманием.

Дивейн вполне был способен на такое. Судя по тому, что она о нем знала, кровь была еще одним пунктом в длинном списке его извращенных склонностей.

Чтобы выиграть время, Элиза подняла наручники и защелк­нула их на своих запястьях, как он велел ей. Она быстро про­бежала в памяти то, чему учила ее Кейт, различные сценарии, которые они с ней прорабатывали. Кейт была старше, у нее были аккуратно завитые волосы, и она научила Элизу трем способам, как вывести мужчину из строя со связанными рука­ми. Ни одна из ситуаций, которые они отрабатывали дома, не была похожа на нынешнюю. Краем глаза Элиза взглянула на табуретку. Маловероятно, что он позволит ей подойти к ней достаточно близко.

Дивейн, увидев ее в наручниках, не стал больше терять вре­мени и молча скользнул через камеру, словно сова, пикирую­щая на полевую мышь. Дулом пистолета с рукояткой из поу­нэму он приподнял ее подбородок, заставив смотреть себе в глаза. Холодный поцелуй собственного пистолета Элизы был далеко не самым приятным ощущением.

Используя короткую цепь ее наручников в качестве свое­образного поводка, он подтянул Элизу к стене, чтобы исполь­зовать «удобный» крюк в стене у нее над головой. Когда он подвесил ее за наручники на крюк, Элиза почувствовала, как ее руки и все тело натянулись. Ей пришлось встать на цыпоч­ки, чтобы снять нагрузку со своих плеч.

По крайней мере, теперь она имела представление о силе Дивейна. Поднять ее таким образом, продолжая держать на прицеле, — для этого требовались большая сила и хорошая координация. Час от часу не легче.

Удовлетворенный ее беспомощным положением, ее мучи­тель отступил на шаг назад и, медленно водя стволом писто­лета по ее подбородку, заговорил.

— А сейчас, моя маленькая сладкая крошка из колоний, — сказал он и нервно содрогнулся, когда дуло его пистолета скользнуло ниже и прошлось по открытому изгибу ее левой груди, — я дам вам урок настоящих английских манер.

— А я-то думала, что для этого нужно быть джентльме­ном, — прокомментировала Элиза, украдкой поглядывая на скамейку, до которой теперь уже можно было дотянуться, ес­ли выбросить ноги в сторону.

Он приблизился к ней, щекоча разрез грудей своим дыха­нием.

— Если требуется, я могу быть и джентльменом. — Глаза Дивейна жадно рыскали по ней, словно она была рождествен­ским подарком, а он — непослушным мальчиком, который тайно пробрался к елке, чтобы распаковать свой подарок раньше времени. — Но для такой маленькой дикарки, как вы, нужно, я думаю, что-то более примитивное.

Он расстегнул свою рубашку и, не отрывая глаз от шеи Элизы, потянулся к подносу. Дивейн не торопясь положил пи­столет и снова взялся за скальпель.

Она знала этот тип людей — таким необходимо видеть кровь, а также причинять боль.

Внезапно он подскочил к ней, схватил Элизу за шею и си­лой заставил смотреть ему в глаза.

— Интересно, а леди из колоний на вкус такие же, как вы­росшие здесь, или другие?

Она почувствовала укол скальпеля в руку, и вниз потекла струйка крови. Но это не вызвало у нее отвращения.

В отличие от прикосновения к ее коже языка Дивейна.

Лорд языком слизал текущую кровь, а дойдя до ранки, слег­ка присосался к ней. Он прижимался к ней всем телом, и Эли­за чувствовала его эрекцию.

Удовлетворенно вздохнув, он оторвался от ее руки, схватил Элизу за волосы и с силой рванул вниз. Она удивленно вздрог­нула, и этого было достаточно, чтобы Дивейн успел просунуть свой язык ей в рот. Она чувствовала на его языке привкус сво­ей крови, ощущала запах его потной кожи, а он тем временем еще плотнее прижимался к ней. Чем сильнее он тянул за во­лосы, тем сильнее целовал ее. От его стонов ее тошнило, при­чем даже больше, чем от ощущения на своей груди его руки, когда он сквозь муслин ее нижнего белья указательным и боль­шим пальцем ласкал ее сосок.

Это была ошибка, на которую она так надеялась.

Дивейн весь уик-энд не сводил глаз с ее груди, хотя ему сле­довало бы обращать больше внимания на другие части тела Элизы, в частности, на ее руки. Обычно скромные благородные дамы империи не считали нужным уделять внимание развитию силы верхней части своего тела, ограничивая себя всякими бла­гопристойными занятиями, вроде вышивания или составления букетов. Слава богу, что Элиза Д. Браун никогда не считала се­бя ни скромной, ни благопристойной. Она проводила массу вре­мени в гимнастическом зале Министерства особых происше­ствий. К тому же юность ее прошла в Новой Зеландии, где маори научили ее драться, причем не просто, чтобы победить, а чтобы остаться в живых.

Элиза крепко сжала зубы, поймав Дивейна за его толстый язык. Он вскрикнул, а потом закричал еще громче, когда она подтянулась на своих руках. Она кусала его все сильнее, и на­конец Дивейн отпустил ее. В этот момент она поймала его шею между своих икр, положив одну ногу ему на затылок, а вторую — на горло. Зажав его, словно в тисках, она подтянула его ближе к себе, используя его рост, чтобы снять руки с крюка на стене. Схватившись после этого за крюк руками, она оттолкнула его назад, нанеся быстрый и сильный удар ногой в лицо.

Едва успел Дивейн выпрямиться, как мощный апперкот дву­мя руками снизу буквально оторвал его от пола. Элиза не мог­ла быть до конца в этом уверена, но, похоже, она сломала ему нос. Это было весьма кстати: хотелось надеяться, что острая боль сделает его более покладистым в течение следующих не­скольких минут.

Теперь ее руки в наручниках обвились вокруг его горла, а чтобы еще больше усилить зрелищность такого хода собы­тий, Элиза быстро схватила второй скальпель с подноса Ди­вейна и приставила его к яремной вене на его шее.

— Одно движение, — прошипела она ему в ухо, — и я про­режу вам тут еще один рот.

Когда он попытался что-то ответить, Элиза крепче натяну­ла цепь у него на шее.

— Я что, сказала, что хочу слышать ваш голос? Заткнитесь!

Послышался звук открываемого замка, и дверь со скрипом распахнулась. Появившийся в проеме Веллингтон смотрел на нее широко открытыми глазами, как, впрочем, и вооруженный Пирсон у него за спиной. Высокий дворецкий тут же направил второй пистолет Элизы в затылок архивариусу, разыграв таким образом сценарий, которому Элиза так не хотела следовать.