Думала Василика самозабвенно с неделю и безрезультатно. К счастью, заболел один из братьев, второй для неё по значимости после Софокльза, он долго не выздоравливал и его поселили в госпитале, и девочка днями просиживала с ним (конечно же Антипатрос её отпускал с уроков). Тогда она начала помогать Мелиссе, например, пока брат спал, замешивала лекарства, о которых в то же время брала у травницы книги. Брат выздоровел, а Мелисса, на которую теперь могла снова перетечь работа, сброшенная на Василику, предложила той остаться в качестве помощницы, которую она обещалась сделать преемницей своего дела. Девушка же нашла себе преимущество в том, что и Антипатрос мог заболеть и лечь в госпиталь, где бы она сутками просиживала у его постели, а, выздоровев, он бы долго благодарил её. Когда же о новом профиле обучения узнал Антипатрос, то предложил Василике покинуть школу, что ввергло её в долгие беспокойства, но заметив, что это было не отвержение её Антипатросом, а только заботливый совет, от него отказалась, но в компромисс сказала, что будет приходить к последним урокам; в том же диалоге учитель назвал её«моя дриада», от чего лицо Василики забагровело, после того, как она отвернулась от Антипатроса. Пока что идея эта себя не оправдала, так как за время проживания в деревне, кроме головы и глаз, у молодого человека ничего не болело. Прежнюю тактику, с появлением Элиссы, Василика возобновила и упорнее начал привлекать к себе внимание учителя.

… Он же считает её ребёнком.»

Пока Антипатрос вёл Элиссу к заброшенному зданию, вскоре потенциальное стать ей домом, девушка спросила:

– Когда будут следующие Олимпийские игры?

– Жители твоей родины принимают в них участие?

– Нет, но мои родители рассказывали о них. – наполняя свою легенду подробностями, поправилась Элисса

– Последние были три года назад, значит следующие в следующем году.

«Если учебники по истории не ошибаются и память мне не изменяет. Мы всё прекрасно помним. То Олимпийские игры проводились с 700 по 400 годы до н.э. Мне кажется, что сейчас мы находимся в 500. Разница- два с половиной тысячелетия. И что? Люди какие были такими и остались.«– размышляла Элисса.

Заметив отсутствие улыбки на лице спутницы и предположив, что та занята своими мыслями, Антипатрос так же закончил разговор и продолжил путь в тишине. Не спеша они подошли к небольшому одноэтажному дому. Спадавший на него свет Луны навивал более сильное чувство одиночества его среди окон, в которых поблёскивал огонь лампы, и отсутствие жизни. Но стадия заброшенности, которую представляла Элисса, разглядеть было невозможно- брёвна стен и доски деревьев не рассохлись, крыша лежала ровно, а окна не обросли мхом.

– Раньше здесь жил мой хороший друг. – открывая дверь в здание, уточнил Антипатрос.

– Что с ним случилось?

– Он… просо пропал. – без сожаления или неохоты, которые он бы выразил несколько лет назад, а в констатации действительности, ответил молодой человек.

– Просто так люди не пропадают. – забеспокоившись, отвернулась от дома Элисса.

– Не в его случае. Он путешественник, рассказывал мне, что не задерживается долго на одном месте. Михаэль мог продолжить свой путь.

– Тебе не кажется странным то, что твой «хороший друг» ничего тебе не сказал перед тем, как ушёл.

– Видимо, на то были причины. Так. Ну как тебе дом? – спросил Антипатрос, которому стал неприятнее тон, с которым на него наступала Элисса, и он подошёл к дверному проёму.

– Постой, а давно он ушёл? – не впуская учителя в дом, спохватилась девушка.

– Около шести лет назад.

«Это бред, но мог ли это быть Вячеслав Владимирович. Имя он тоже сменил на греческое. Мы могли попасть в одно место, но в разное время. Но почему он ушёл, куда?»– вспыхнула Элисса.

– Сможешь описать его внешность или привычки. Это странно, но…

– Это непонятно. Сначала ты заставляешь меня усомниться в нашей с ним дружбе, а сейчас сама им заинтересовалась, и просишь рассказать о нём. В данный момент от тебя требуется только осмотреть дом и всё. – сорвался Антипатрос тоном, даже не рассматривающемся в нём при их встречах.

«Не хочет говорить, узнаем у других. »– не сказав ни слова, оскорбилась Элисса, но всем видом показала раскаяние и осознание своей бестактности.

Одна комнатка, составляющая дом, не передала Элиссе положительных ощущений, но и не вызвала отвращение. Увидев выгоду в расположении здания и в личности его прошлого обитателя, которым мог оказаться её преподаватель и напарник по изменениям жизни, девушка сказала Антипатросу о положительном решении. После они пошли к старосте, что Элисса сделала впервые, где она не только познакомились с самым старым жителем деревни, но и рассказала о намерении поселиться в доме Михаэля. При упоминании этого имени, мужчина удивился, ведь он не мог вспомнить ни одного односельчанина, которого бы так звали. Антипатрос смог взять сложившееся недопонимание под свой контроль, впервые в жизни солгав о том, что пошутил, когда сказал Элиссе о бывшем владельце, чтобы она не боялась жить в этом доме. Получив разрешение Изокрэйтса, учитель и Элисса направились в школу, где девушка решила остаться до того, как обустроит новый дом.

– Почему ты мне соврал о друге? – возмутилась она, как только пара отошла от дома старосты.

– Не тебе, а ему. После исчезновения Михаэля, о нём помню только я и Байон- это отец Василики. – ответил Антипатрос на ещё не выразившийся на лице Элиссы вопрос. – И да я знаю, вот это странно. Но объяснения я найти не смог.

– Сходишь со мной завтра к Байону.– Элисса пропустила его слова, поворачивая к спутнику лицо с ненавязчивой улыбкой, которую тот не заметил в тени дома.

– Зачем? – струнно спросил Антипатрос, несколько лет ни приближавшийся к хлебопашцу.

– Хочу узнать у него, почему только вы помните Михаэля.

– Зачем?

– Секрет. Чуть позже, может быть, я тебе расскажу, но не сейчас. – прошептала Элисса, а после засмеялась, подталкивая Антипатроса локтем, от чего тот нечаянно улыбнулся.

– Надеюсь, позже скоро наступит. – не разделяя её веселья высказался Антипатрос.

Вернувшись в школу, они обнаружили читающую за столом учителя Василику.

– На сегодня занятия окончены. – намекая на то, что никого не ожидал застать в школе, сказал Антипатрос.

– До конца ещё пара страниц. – умоляюще промямлила девушка, оторвавшись от книги.

– Давай ты продолжишь чтение завтра. – настойчиво предложил Антипатрос и, быстро оказавшись у стола, протянул руку к книге.

– А она опять здесь спать будет? – смотря на Элиссу, Василика отдала книгу руке учителя.

– Да.

– Нельзя жить в одном доме с девушкой, которая тебе не сестра и не жена. – упрекнула Василика,

«Сделаю помарку на её бурную реакцию. Всё