А еще эта формулировка… похоронить не тень рядом с ним, а его рядом с тенью…

Честное слово, не знаю, как объяснить то чувство, которое посетило меня в момент неожиданного прозрения. Растерянность? Опустошенность? Скорее всего, и то, и другое, потому что я вдруг понял, что большего уважения к упрямой тени император, пожалуй, не мог проявить. Поэтому, когда мы пересеклись с ним взглядами, я на мгновение замер, а затем почтительно поклонился человеку, которого, к сожалению, мало знал, но к которому все же успел проникнуться уважением.

Какое-то время мы смотрели друг другу в глаза, а потом двери в тронный зал распахнулись, и внутрь хлынул поток стражников, скрыв императора из виду. Кто-то самый сообразительный… кажется, припозднившийся с визитом герцог эль Соар… распорядился выставить оцепление. Туда и сюда забегали люди. Карриана и Тизара мгновенно взяли в кольцо. Как по мановению волшебной палочки, невесть откуда появились слуги. Одновременно с этим в поле моего зрения возникли и тут же исчезли неприметные люди в штатском, прихватив с собой тело убийцы-дарру. Затем кто-то догадался набросить на пылающий всеми огнями радуги камень на троне антимагическое покрывало, после чего в зале стало гораздо легче дышать. Народ взволнованно загудел, забряцал латами…

Я же тем временем отошел в тень и замер, отстраненно наблюдая за суетой и молча отсчитывая про себя секунды. И так же молча прикрыл глаза, когда на цифре «сорок два» по людской толпе прошел взволнованный ропот, а затем кто-то глухо объявил:

— Император Орриан умер… да здравствует император Карриан!

Вернувшись к себе, я окинул взглядом предоставленные императором покои и, чувствуя абсолютнейшую пустоту в груди, присел на край аккуратно застеленной постели.

Мыслей не было. Совсем. Эмоции как таковые тоже отсутствовали. Благословенный холод, принесенный с ледяных равнин, все еще спасал от боли и переживаний, но особого облечения этого не приносило.

Император Орриан умер…

Я знал, чувствовал, что в этом есть и моя вина. Знал это как человек, которому по должности было положено защищать великого императора. Никакие оправдания не помогали избавиться от мысли, что я не справился. Ни молчащая печать, ни отсутствие наказания, ни даже тот факт, что мне было приказано этого не делать.

Император Орриан умер…

И мастер Зен не пережил его ни на миг.

Но сожалеть, расстраиваться или посыпать голову пеплом было теперь бесполезно. Все, что мне оставалось, это исполнить последнюю волю повелителя и найти тех, кто был причастен к его гибели. И я сделаю это. Клянусь. Сделаю, потому что иного выбора не осталось.

Мой взгляд упал на стоящий рядом стул и ненадолго задержался на аккуратно сложенной одежде. Черной одежде, разумеется. Сложенной точно так же, как та, что я увидел в башне в свой самый первый день ученичества.

«Будь достоин, ученик», — гласила лежащая сверху записка.

Я молча встал, забрал со стула стандартное облачение мастера-тени, в котором неизменно видел учителя. Так же молча переоделся. А затем взял в руки маску и кинул тоскливый взгляд на висящее рядом зеркало.

Что ж, пожалуй, это хорошая идея. Раз император Орриан полагал, что слишком юная тень способна его дискредитировать, то пусть тогда никто не увидит моего лица. Мастер Зен прикрывал маской свое увечье. Мне же придется прятать молодость. Шутки кончились. Игры тоже. Я — тень, у которой по-прежнему есть хозяин. И пусть его пока еще высочество Карриан — совсем не тот человек, которому я хотел бы служить… Пускай он недоволен решением отца едва ли не больше, чем я. Пускай оставлять нас рядом — самая худшая идея из тех, что только могли прийти императору в голову. Но Карриан — новый повелитель, хочет он того или нет. И до тех пор, пока он нужен империи… или же до тех пор, пока он сам не скажет иного… я поклялся ему служить. Так, как должен был служить его погибшему отцу.

Натянув на голову маску, я спрятал ее края под воротник. Быстро собрался, окинул еще одним взглядом осиротевшую комнату и решительно вышел, совершенно точно зная, что больше сюда не вернусь.