– Откуда знаешь? – ратнинские лидеры заметно напряглись.

– Читал его отчёт, что он в Туров переслал.

– Понятно, – кивнул Корней. – Сам до него добрался или?..

– Ознакомили, – понимающе кивнул священник. – Даже два раза.

– Ну первый раз Илларион, – усмехнулся Аристарх, – а второй кто?

– Феофан. Слыхали о нём?

– Как не слыхать, слыхали, – ответил за друга Корней. – Значит, и епископский интерес тут есть.

– Не только епископский, – мрачно дополнил Аристарх. – Так ведь, отче?

– Так, – кивнул священник.

– Ты-то сам ещё письмецо в Туров не писал? – вдруг спросил староста.

– Нет, но скоро буду, – усмехнулся отставной хилиарх. Даже не одно.

– Ну как напишешь, так холопу моему Гришке отдай. Он к тебе сам подкатит. От отца Михаила всегда возил и от тебя свезёт. До Княжьего погоста. Дела у него там, вишь, торговые. А дальше с купцами пойдёт.

– Понятно, – кивнул головой священник. – Тогда тебе грамоты показывать не буду – ты и так прочтёшь и, если что, скажешь. Сребролюбив твой Гришка?

– Не, по-божески берёт – резану. За свободу старается. Он на брони взят, и цены на нём нет, так что воля его в моей власти. Не разорит.

– Мне возместят, – усмехнулся священник. – Но раз отец Михаил не бывал за Болотом и не держал связь через волхву, то откуда у сотника Михаила, такие знания?

– А что, они тайные? – поинтересовался Корней. – Минька говорил, что его отец Михаил учил, а сам он в Царьграде выучился.

– Нет, – отрицательно мотнул головой отец Меркурий. – Меня учил учитель учителей отца Михаила и я этого не знаю.

– Может, не всё тебе открыли? – Аристарх задумчиво огладил бороду.

– Открыли наверняка не всё, но совсем скрыть не смогли бы. Хоть что-то знакомое я увидел бы.

– Ах ты ж, ядрёна Матрёна! – воевода едва не плюнул. – Это что ж получается?

– Пока не знаю, – священник развёл руками. – Знаний на свете много. Есть мудрецы у арабов, у индов, в далёкой стране Син, что, говорят, находится на крайнем востоке, тоже есть. Мудрецы пишут книги. Другие мудрецы их читают. Так знания расходятся по миру. Вполне допускаю, что мой предшественник умел скрывать знания лучше, чем намерения. Но вот почему в нашей глуши забили сразу два источника такого знания, у меня ответа нет. Да, книги у отца Михаила не пропадали?

– Разве что Михайла прихватил чего, – отозвался Аристарх, на миг отвлекшись от напряжённых размышлений. – Всё, что на день смерти было – всё на месте. Хотя… Была ещё светёлка при церкви, так вот она сгорела. Что в ней было – не ведаю. Но в избе всё на месте.

– О как! – Корней подпёр кулаком щёку, от чего шрам превратил его лицо в просто-таки зверскую харю. – И чего присоветуешь, мудрец?

– С внуком надо мириться, воевода.

– Ну это я и сам понимаю, – усмехнулся Корней. – А как? Что у нас творится, ты уже разобрался?

– Испытываешь, воевода?

– Не без этого…

– Тогда вспомни, что ты власть. И внук твой тоже власть. Нет власти, аще не от Бога, а противящиеся Ему да умрут!

Корней и Аристарх переглянулись. Теперь уже с интересом.

– Среди своих распрю затеять советуешь? – продолжил допрос Корней.

– Прекратить распрю! – священник выделил голосом слово «прекратить». – И покарать ослушников, ежели таковые будут. Но не думаю, что придётся. Мнится мне, что ты, твой родственник-купец, твой друг-логофет, десятник Егор и Бурей рассказали всем множество интересного. Так что нынче только сам себе враг решится на мятеж, такого можно и нужно повесить – жизнь ему без надобности. Надо лишь подать это примирение правильно – случай так или иначе представится.

– Кхе! – универсальный комментарий воеводы прозвучал одобрительно. – Дальше вещай.

– А дальше надо исполчаться и идти за Болото! – рубанул отставной хилиарх. – Миром, войной, лаской, таской – как угодно, но ставить под твою руку всё, что сотворил у себя твой сосед. Знание – это большая сила, а такие – особенно. Боюсь, что и страшная.

– Кхе, про знания Михайла слово в слово говорит, – с заметной теплотой вдруг сказал воевода. – Умеет он, ядрёна Матрёна, коротко о непростом…

– А вот этому он как раз и научился у покойного отца Михаила! – усмехнулся священник. – Можешь мне поверить.

– Может, обойдётся и без исполчения, – вдруг подал голос со своей лежанки староста. – Ты ведь уже понял, что союзники у нас за Болотом есть?

– Воевода Медведь? – вопрос отставного хилиарха прозвучал, как утверждение.

– И впрямь попа до жопы вывернул, едрён дрищ! – с удовлетворением заметил Аристарх. – Не только. Есть и ещё одна кость, свинцом залитая… Пока сказать не могу, но со временем поведаю.

– Репейка! Твою ж в бога! – взорвался воевода Корней.

– Охолонь, Кирюха, – остановил друга староста. – Отче с нами теперь до самой домовины одной верёвочкой повязан. Если нам не жить, то и ему не жить. Так ведь, тысячник?

– Всё верно, – кисло усмехнулся отставной хилиарх. – Или я помогу вам наложить лапу на заболотное богатство и усилюсь своей и вашей силой, или меня закопают вместе с вами.

– О! – Аристарх поднял вверх палец. – Умный. Ну, дурня мы теперь никогда не дождёмся. Что ты там про друга своего говорил? Раз ты нам помочь решил, то и мы тебе подсобим.

Отец Меркурий резко перевёл взгляд на воеводу Корнея. Тот несколько мгновений держал взгляд священника, а потом молча кивнул соглашаясь.

– Это мой друг, мой учитель, – слова хилиарх цедил, как сквозь плотную маску. – Его обвинили в ереси и сослали сюда. В Туров. Ссылку устроил Илларион. Это крючок на меня.

– Кто ещё знает? – Аристарх уже работал.

– Феофан. Он обещал помочь.

– Уже хорошо, – усмехнулся Аристарх. – Иллариона он, сказывают, не любит. Поговорил бы ты с ним в Турове, Кирюх. Чую, нам с ним теперь по гроб дела иметь.

– Поговорю, – кивнул воевода. – Чую, он меня сам на разговор зазовёт, как Михайлу.

– А… – начал было отец Меркурий.

– Нишкни! – оборвал его Аристарх. – Идут сюда!

И точно – за дверью послышались приближающиеся торопливые шаги, грохот, визгливая бабья скороговорка, потом короткий и злой мужской рык, затем бабий не то восхищённый не то испуганный писк и наконец в дверь загрохотали кулаком:

– Батюшка, Листвяна рожает! – рыкнул Лавр, не переставая долбать пудовым кулачищем по доскам двери.

– Ах ты, Господи, ядрёна Матрёна! Иду, Лавруха! – подхватился Корней.

Воевода куда-то исчез. Остался только ошеломлённый отец. Боярин сначала рванулся к двери, чуть не снеся по дороге отца Меркурия, потом с полпути развернулся, схватил шапку и снова скакнул к двери, откинул засов, но отчего-то начал тянуть дверь на себя, потом сообразил и со всей дури толкнул