следующего содержания: «Его Величество Го­сударь Император высочайше повелел ввести православное богослужение на еврейском языке в одной из церквей Бердичева, открыв при ней школу». В сопроводительном письме граф Протасов предлагает Синоду принять меры к осуществ­лению царской воли. Спас положение Киевский митрополит Филарет, указав на нелепость плана насаждать просвещение среди евреев посредством введения православного богослуже­ния на еврейском языке.

Нет ничего удивительного в том, что первые годы существо­вания еврейские казенные училища обоих разрядов, как и рав­винские училища в Вильне и Житомире, возникшие в 1847 г. влачили жалкое существование. Отталкивание в еврейской сре­де от школьной реформы было столь глубоким, что зажиточные еврейские семьи посылали в казенные школы вместо собствен­ных — чужих детей, вербовавшихся из среды городской бедно­ты. Самыми непримиримыми противниками казенных училищ были, естественно, представители еврейской ортодоксии.

Результаты уваровской реформы оказались почти ничтож­ными. В 1854 — 55 гг. насчитывалось всего 70 казенные еврей­ских училищ первого разряда и 13 — второго. В обоих типах школ обучалось 3200 учеников. В 1852 г. в Шкловской казен­ной гимназии было 27 евреев, а в Витебской всего 19. Та же картина была в Могилеве, Слуцке, Любавичах. В Пружанах в казенной школе не было ни одного еврейского ученика. Ис­ключением были только Одесса, Житомир и Вильна. О неуда­че школьной реформы докладывает министр народного про­свещения в 1858 году: 2476 учеников в 105 школах первого и второго разрядов, а некоторые школы за отсутствием учеников бездействовали.

О банкротстве казенного образования убедительно свиде­тельствуют данные о состоянии традиционно-еврейского школь­ного образования в ту же эпоху. В 1854 г. зарегистрировано бы­ло по всей стране 5282 хедера, с числом учащихся в 69454 душ.

В 1857 году число хедеров возросло до 6161, а число учеников до 75584 человек. Цифры эти, однако, далеко не полны, ибо число незарегистрированных хедеров измерялось многими тысячами. Так школьная политика Николая I, видевшая в казенной еврей­ской школе орудие русификации евреев, потерпела сокруши­тельное поражение.

Первые годы царствования Александра II, овеянные духом либерализма, сказались и на судьбе русского еврейства, в част­ности на распространении среди него светского образования. С занятием Н. В. Головиным в 1861 году поста министра народно­го просвещения дело школьной реформы пошло быстрее. 19-го сентября 1864 г. появился устав гимназий и прогимназий, со­гласно которому в эти учебные заведения был открыт доступ де­тям без различия вероисповедания.

Анкета Общества распространения просвещения среди евре­ев в 1864 году установила основные причины, вызвавшие непо­пулярность казенных еврейских училищ в еврейской среде. Од­на из причин — это невежество христианских смотрителей школ; вторая причина — преподавание еврейских предметов под руководством учителей, чуждых по духу своему евреям-учени­кам и родителям. Поэтому особенно важным шагом явилась по­степенная замена, начиная с 1862 года, смотрителей-христиан — евреями.

Были внесены изменения и во внутренний уклад казенных училищ, — в частности, увеличенные часы преподавания общих предметов и русского языка. Ранее из 24 часов в неделю препо­даванию еврейских предметов (изучению молитв, Библии, Мишны, Шулхан-Аруха, Маймонида) отводилось 13,5 часов, причем предметы эти преподавались на немецком языке (по учебникам Л. О. Мандельштама). Сейчас было проведено сокра­щение часов, отводимых на изучение еврейских предметов, а не­мецкий язык заменялся русским. С целью распространения рус­ской грамоты среди евреев были открыты бесплатные казенные обязательные школы грамотности — 2 в Ковно и 8 в Вильно, в которых обучалось 732 ученика. В 1873 году последовало корен­ное преобразование казенных училищ. Училища первого разря­да преобразовываются в еврейские начальные училища и делят­ся на одноклассные и двухклассные, с курсом в 3 и 6 лет. Они со­стоят в ведении попечителей учебных округов и во главе каждого училища находится заведующий, окончивший учительский институт. В результате этой реформы из 100 оставшихся в 1872 — 73 гг. казенных училищ, с числом учеников 4732, 50 учи­лищ закрылись.

В 1873 г. школы грамотности были переименованы в народ­ные еврейские училища. Раввинские училища были закрыты и вместо них возникли два учительских института, подготовляв­ших преподавателей для народных еврейских училищ. Среди учительского персонала казенных, а затем и народных еврейских училищ мы встречаем ряд видных еврейских писателей: Б. Лебензона, А. Готлобера, X. 3. Слонимского, Л. Гордона, А. Мапу, К. Шульмана и других.

Это был период перелома в отношении еврейства и его ин­теллигенции к русской школе.

Еврейская интеллигенция, вышедшая, по преимуществу из «Гаскалы», горячо приветствовала новый курс правительствен­ной школьной политики, всячески идя ей навстречу. Прогрес­сивный слой русского еврейства жил под обаянием освободи­тельных идей шестидесятых годов, владевших умами лучшей части русской интеллигенции.

«Среди еврейской молодежи, — пишет об этом времени С. М. Дубнов, — порывы к обновлению сливались с идеалом ассимиляции, обрусения. Наиболее силь­ным фактором культурного обновления являлась общеобразо­вательная школа. В гимназии, университеты и высшие техниче­ские школы хлынул из всех закоулков «черты» поток молодежи, охваченной радужными надеждами на свободную человеческую жизнь среди свободного русского народа».

Привлечение еврейского юношества в русскую школу облег­чалось займами и стипендиями, выдававшимися студентам «Обществом распространения просвещения среди евреев». В 1886 г. на медицинском факультете Харьковского университета обучалось 41,5% евреев. В Одессе в том же году на медицинском факультете числилось 30,7%, а на юридическом 41,2%. Если в 1881 г. во всех российских университетах было зарегистрирова­но 8,8% евреев-студентов, то шестью годами позже — в 1887 г. — число их возросло до 13,5%. Число евреев в гимназиях составля­ло в 1865 г. - 3,3%, в 1870 году - 5,6%, в 1877 - 10%, в 1881 г. - 12,3% и продолжало расти.

Однако, школьная реформа затронула лишь тонкую про­слойку народившейся еврейской буржуазии и интеллигенции. Широкие массы оставались верны традиционным хедерам и ешиботам. В противоположность положению в гимназиях и университетах, процентный состав еврейских питомцев в эле­ментарных общерусских школах был очень низок, не обнаружи­вая почти никаких признаков роста. В 1865 году во всех город­ских школах числилось всего 323 еврейских ученика, то есть 1,3%. Двадцатью годами позже число это возросло до 2546, т. е. 4,4%. Аналогичное явление наблюдалось и в начальных школах грамоты, где в 1865 было зарегистрировано 338 евреев, а в 1880 году — 6025. Выводы из подобного положения вещей сами собой напрашивались. В то время, как дети зажиточных еврейских се­мей рвались к среднему и высшему образованию, сулившему разные льготы, — право жительства вне «черты», сокращение срока военной службы, как и другие преимущества, — их сверст­ников из бедной среды не влекла элементарная школа, ничего в смысле привилегий им не дававшая. Русификация, проникшая в быт верхнего слоя еврейства, не затронула широкие еврейские массы.

Польское восстание 1863 г., и значительное участие