– Суд определит меру пресечения, – объяснил Лев. – Обычный распорядок. Но прежде чем вы окажетесь в суде, расскажите нам о том, что произошло.

– Наверное, думаете, что все началось двадцать второго сентября? – задала вопрос Марина. – Нет, все началось гораздо раньше. За год до этого, сразу после того, как отец Андрея ушел из семьи. Я очень любила Андрея. Его семья стала для меня родной. Это не пустые слова, правда. Они меня приняли, за спиной не обсуждали. Таких людей еще поискать нужно. Родители Андрея были такой, знаете, привыкшей друг к другу парой. Тихомиров давно не любил Раису Петровну, относился, как к старой боевой подруге. Не было между ними никакой нежности и заботы в отношениях. А она словно не замечала этого.

– Давайте сразу перейдем к тому моменту, когда Олег Анатольевич ушел из семьи, – предложил Гуров.

– Ушел за один день, – тотчас сменила тему девушка. – Вечером был, а утром уже нет его. И Раиса Петровна вся в слезах. Сказала, что он завел другую женщину. Ругала себя за что-то… Андрей, конечно, озверел тогда. Даже хотел поговорить с отцом по-мужски. Мы в него вцепились, не отпускали, еле-еле успокоили. Потом, когда мы с ним уже спать легли, он поклялся, что никогда со мной так не поступит. Но он поступил, еще как поступил. Про него и Ингу снова рассказывать?

– Не надо, – разрешил Стас. – Пропустим этот момент.

– Пропустим, – этом отозвалась Марина и тут же вспомнила, что ей нужно выпить таблетку. А когда выпила, продолжила: – Все началось с денег. Андрей не говорил о том, что берет их у отца. При мне и своей маме он даже слышать о нем не хотел. Ненавидел, понимаете? А на самом деле жил за его счет. И я в этом виновата, только я, потому что уговорила Андрея хоть так поддерживать связь с отцом, хотя бы через банковский счет.

– То есть вы уговорили Андрея принимать помощь от отца? Он сам был против?

– Против. Тут вот как вышло. Однажды Андрей пришел с обеденного перерыва и сказал, что отец встретил его на улице и умолял поговорить с ним. Андрей не смог отказать: лишь бы тот отвязался. Потом рассказал, что отец умолял понять и простить, но Андрей ответил, что слишком презирает папашу, чтобы общаться с ним дальше. Это было в первой половине дня. У меня было много работы, полноценно пообедать я не успевала, вышла в магазин за булочкой, и вдруг мне просигналила машина. Я всмотрелась и увидела, что за рулем Олег Анатольевич.

Я могла проигнорировать его. Не подходить. Но я не смогла. Он плохо выглядел. За пару месяцев до этого был цветущим крепким мужчиной, а тут похудел, кожа какая-то серая стала. Он попросил сесть в машину, и я села. Пожалела его. Он чуть не плакал. Сказал, что родной сын не считает его за человека. Но на самом деле сам Тихомиров серьезно болен, скоро операция. На выздоровление шансов очень мало. Да, он очень виноват перед всеми. Новую спутницу жизни любит, она красивая девушка, но он не дурак и понимает, что именно на самом деле ей от него нужно. Поэтому принял решение – хочет все свои деньги оставить нам с Андреем. Если мы захотим, то можем поделиться с Раисой Петровной. Это на наше усмотрение. Он сам ей, мол, предлагал алименты, когда уходил, но она отказалась, поэтому вряд ли примет от него помощь. А вот от нас – легко. Я слушала его, а внутри меня разрывало на части. Деньги нам были не нужны, нам хватало. Мы все работали, а Раиса Петровна получала хорошую пенсию. Она бывшая балерина, вы знали? Учила детей в балетной студии. К тому же ей еще за частные уроки доплачивали. Мы не нуждались. И я бы на месте Андрея тоже отказалась от помощи предателя-отца. Собственно, именно поэтому Олег Анатольевич и поджидал меня возле «Терра Нова». Он был очень расстроен отказом Андрея брать деньги, но добавил, что понимает его. Он попросил меня о помощи. У него был план. Если не удается договориться с сыном, то может помочь его девушка. То есть я. Олег Анатольевич сказал, что будет переводить деньги мне, потому что Андрей мне точно не откажет. Со временем он успокоится, поймет и простит. Тихомирову было все равно, как мы их потратим. Главное, чтобы они попали в нужные руки. «Не имею права решать за вас!» – сказал он. Вообще Олег Анатольевич всегда относился ко мне хорошо. Про моих родителей вы уже знаете, с ними было очень трудно, и я росла, как перекати-поле. Тихомиров сразу же окружил меня вниманием и даже прозвище дал – Ушастик. Мои уши действительно оттопыренные… Он просто хотел помочь, понимаете? А его не стали слушать. Гордость, обида – все это помешало Андрею адекватно воспринять просьбу родного отца. Он был уверен, что тот покупает его доверие. Но Тихомиров не покупал. Говорил, что ему нет прощения, что он всем сделал больно. Бог его уже наказал, и не факт, что он вылечится. Но он ведь хоть как-то может искупить вину?

– И вы поверили, – сказал Стас.

– Не сразу, – возразила девушка. – Несколько дней я обдумывала услышанное и все больше принимала сторону Олега Анатольевича. Человек, возможно, умрет. Нельзя отказывать ему в этот момент. Он хочет искупить вину, это серьезно. Андрея я уговорила. Пришлось даже поссориться, но своего я добилась. Донесла, так сказать, суть вопроса до его рассудка. Мало того, он сам дал номер своей карты, а я уже переслала номер Тихомирову. В тот же день Андрей получил от отца двести пятьдесят тысяч рублей. Потом переводы стали регулярными, два раза в месяц. Меньше ста тысяч никогда не присылал. Раисе Петровне мы решили пока что ничего об этом не говорить. Но Андрей солгал, что стал хорошо зарабатывать, и изредка подкидывал ей деньжат.

– А с вами он делился?

– Если честно, я надеялась на это, но несколько в другом плане. Он знал, что я мечтала съездить за границу. Мы с ним дальше Подмосковья никуда не выбирались, а я хотела посмотреть мир. Да, я мечтала о многом и рассчитывала на то, что он поделится со мной деньгами, но этого не случилось. И сам он вдруг изменился. Стал дуреть от богатства. Иногда казалось, что он хвастался передо мной деньгами, а мне это казалось диким. Мы же вместе живем, я твоя почти что жена! Угости меня в ресторане,