Шрифт:
Интервал:
Закладка:
57.
— Я всё решу, Виктор. Не тревожьте Марису разговорами о свадьбе. Она знает, что я никогда не оставлю ребёнка и её без поддержки.
Северин старался говорить спокойно, но не слишком холодно, как привык это делать с чужими. Поразмыслив, он остановил магистра Дэя и тихо добавил:
— Чтобы успокоить ваше верное сердце, скажу правду. Я знаю, кто такая Ма́ри.
Виктор внимательным взглядом скользнул по лицу ментала. Проницательность лекаря не упустила ни единого порыва чувств мага.
— И вы довольны, Северин? Удивительно!
— Иногда тайны приходятся как никогда кстати. Последнее время я только и думал, что о дочери Талеса. А она оказалась совсем рядом, — он не сдержал улыбки, наблюдая за стремительно меняющимся лицом магистра. — Семейный секрет между Брумами и Талесами, который я узнал после смерти отца. Родители связали наши дары. Ма́ри моя наречённая невеста.
Светлые брови лекаря изумлённо приподнялись, а после сошлись с недовольством.
— Как же вы допустили отношения с другой, на ком не смогли бы жениться, когда не знали правды?!
— Любовь беспечна, Виктор. И ничто не остановит любящих. Даже менталы теряют разум. Я готов был заплатить самую дорогую цену за разрыв Союза Даров.
— Вам немыслимо повезло, что не пришлось этого делать, — отвернувшись, магистр направился дальше.
Они миновали лестницу и свернули в тупиковый коридор, где и находилась запасная комната. Магистр Дэй хмурился и подыскивал достойный ответ. Он так и не доверял менталу (ни один опытный маг не будет настолько наивен), но дар подсказывал, что в обращении с Марисой тот искренен.
Одна из соседних дверей распахнулась, и двое студентов выглянули в коридор.
— Вы слышали? Кажется, кричали, — в недоумении, смешанным с любопытством, они переглянулись и посмотрели на Брума с лекарем.
Сдавленные, приглушённые стоны действительно достигли ушей Рина. Быстро охватив взглядом нужную им дверь, он понял, что замок взломан. Влетая в комнату, Брум на ходу уничтожил все следы магии креаторов. Иллюзия сыграла свою роль и могла только подставить создателей.
Вторым стремительным движением он зажёг куб, освещая сцену, которую потом долго обсуждали сплетники Академии. Несколько студентов сгрудились у входа и распахнув рты смотрели, как изящный ментал оттаскивает громоздкую фигуру Лироя Фолэнта от тела на разворошённой постели.
Магистр Дэй помог оттеснить обезумевшего стихийника и склонился над жертвой. Он осторожно убрал с окровавленного лица рыжие пряди, набросил на полуобнажённую девушку покрывало. Платье превратилось в лоскуты, точно его рвал дикий зверь.
— Это Юинг. Я должен осмотреть. Без свидетелей, — на побледневшем лице лекаря ярко горел румянец возмущения. — Какой мерзавец!
С усилием сжав зубы, Северин волок за собой в коридор стихийника. Штаны на Лирое упали до щиколоток, обнажая жилистое мощное тело. Сам он оказался стоящим на коленях и хрипел, стараясь выкрутиться, поймать Рина за одежду. С растопыренных пальцев слетали горячие искры, прожигая ткань, пока магия не связала ему руки. Ментальная сеть сдавливала и горло Фолэнта, но Бруму этого показалось мало и, выгнув Лироя назад, он применил удушающий захват сгибом локтя. Лицо Северина дышало ледяной решимостью.
— С каким бы наслаждением я придушил тебя, — прошипел Рин. — Но с неменьшим буду думать о пожизненном сроке. Знать, что дикое животное заперто в клетке и никому не причинит вреда.
Северину удалось перетянуть упирающегося стихийника за порог комнаты. Свидетели невиданного зрелища жались к стенам, оставив пустое пространство вокруг магов. Виктор немедленно прикрыл дверь, чтобы заняться своими обязанностями лекаря.
— Это мы ещё увидим, Брум, — собрав силы дара, Лирой разорвал чары и постарался навалиться на ментала.
Между магами вспыхнуло пламя, но, как и при прошлой стычке, лавой стекло к ногам Рина. Контур невидимого панциря продолжал защищать Брума. Союз Даров с Элери Талес работал исправно.
— Цветочки ей носишь, — клокоча, смех вырвался из груди Лироя. — Знай же, что я первым поимел эту невинную козочку. Она стонала подо мной...
В тёмных от гнева глазах ментала отразились презрение и боль.
— Ты жалок, Фолэнт, — кулак Северина задержался лишь на мгновенье и с силой обрушился на лицо врага.
К появлению наряда службы безопасности королевства Фолэнта повязали по рукам и ногам. Он так и лежал на животе вдоль стены в коридоре. Рину пришлось наложить заклинания молчания на Лироя — злобные ругательства сотрясали стены. Но и тогда стихийник продолжал дёргаться и извиваться червяком, пытаясь освободиться. Кто-то успел подтянуть на Фолэнте брюки, чтобы немного прикрыть срам.
Когда Лироя увезли, прибывший дознаватель зашёл в комнату вместе с Северином. Завернувшись в покрывало, скрючившись на измятой постели, сидела Грасия. Лицо с мелкими чертами отекло от побоев и слёз. Она, не переставая, шмыгала носом и судорожно сглатывала.
Брум бросил осторожный вопросительный взгляд на Виктора. Противоречивые переживания ворочались в груди Рина. Случившееся оставило мерзкий осадок, куда примешалось и чувство вины. Магистр Дэй незаметно покачал головой, отрицая самые худшие предположения ментала. Тяжёлый камень, сдавивший Северину сердце, растворился в горечи неравнодушного свидетеля. Он понимал, что судьба сама привела всех к справедливому наказанию, но радости или удовлетворения не испытал.
— Госпожа Юинг в состоянии давать показания? — сухо поинтересовался дознаватель, раскрывая папку с чистыми листами бумаги и располагаясь за столиком рядом с кроватью.
— Я прослежу за самочувствием пациентки, — обещал лекарь.
Сжимая пальцами края покрывала, Грасия поёжилась, скользнула взглядом по присутствующим. Казалось, её ничто не интересует. Только Брум, который так и стоял посреди комнаты, вызвал в стихийнице какое-то внутреннее колебание. Вначале подавшись к магу, точно желая броситься к нему на грудь, она так и не сделала этого. Лицо расплылось, затряслось от рыданий.
— Рин, миленький, ты спас меня! Ты же не уйдёшь? Так страшно. Ты должен стать моим
