— Брат, — она взглянула на него и даже подмахнула бровями. — Не задавай вопросы, если не хочешь знать ответ.

— Людмила! — рявкнул Глеб и подошёл к сестре, которая уже открывала дверь.

Но тут их ожидал новый сюрприз. В подъезде стояла Арина. Люся замерла. Её улыбка тут же превратилась в оскал. Глеб тоже невольно напрягся, разглядывая на всё ещё свою жену.

Арина стойко встретила недовольство Алмазовых и заглянула за их спины. Она заметила меня и поморщилась, но никак не прокомментировала моё присутствие.

— Зачем ты приперлась сюда? — едко спросила Люся, скрестив руки на груди.

— Люся, ты вроде бы собиралась к Матвею, — уточнил Глеб. — Уходи, пока я отвлекся.

Девушка юлой обернулось к брату и снова поцеловала его в щеку, а затем выбежала из квартиры, не забыв скорчить рожицу Арине.

— Зачем ты пришла, Арина? — спросил Глеб, когда лифт уехал.

— Даже не впустишь меня? — звонко спросила моя давняя подруга, но в ответ ей была тишина. — Что? Даже вариант «увидеться с дочкой» не приходит на ум?

— Не приходит, — холодно ответил Глеб. — Она тебе не нужна. Именно поэтому я требую развод с полной опекой с моей стороны.

— Я могу предложить кое-что интереснее…, — сказала Арина и полезла в сумку.

— Мы не станем снова пытаться строить наш изначально фиктивный брак, — сразу предупредил её Глеб.

— А я это и не предлагала, — оскорбилась она и протянула бумаги. — Я подписала развод, а также отказ от Оксаны.

— Что? — удивился Глеб, принимая бумаги. Он раскрыл их и вчитался в основные условия. — Почему так?

— Не хочу быть лишней и бесполезной. Если Оксана захочет со мной встретиться, то ты мне позвонишь. А пока… я хочу улететь отсюда. Подальше. Надоело жить ради тебя. Хочу начать жить ради себя. — Глеб неловко кивнул, а Арина развернулась к лестничным пролётам. Но перед уходом громко сказала: — Как я вообще могла подумать, что смогу вытравить память о тебе собой. Так ведь, Ксюша? Глупая была и наивная.

После этого она ушла. На весь подъезд эхом раздавался перестук её каблуков. Глеб пребывал в шоке, но всё же закрыл дверь и вернулся ко мне.

— Мне всё это не снится?

Я взяла бумаги и тщательно их рассмотрела. Всё действительно так, как она сказала. Она официально отказалась от ребенка, а также согласилась на развод.

— Не снится, Глеб. Это всё реально.

— Это всё ты, — вдруг сказал Глеб и крепко обнял меня. — Ты все же исполняешь желания.

— Не я, — усмехнулась я и достала из поясной сумки мамино кольцо, которое лежало там всё время. Хотя я его не брала с собой перед поездкой в Корею. — Точно не я. Это не в моих силах.

Но Глеба было не убедить. Он крепко обнял меня, а затем аккуратно поцеловал. И в этот момент прибежала полусонная Ксютка.

Эпилог

Спустя год

Аплодисменты взорвали зал. Последние модели вышли на подиум и, стоя под софитами, гордо демонстрировали наряды победивших модельеров. К ним немедля поднялся Рене Бонне. Красивый мужчина в возрасте, которому должно быть больше шестидесяти, но на вид так точно не скажешь. Он взял микрофон и поблагодарил всех присутствующих. Он ещё долго что-то говорил, но я нагло пропускала всё мимо ушей.

После случившегося в Эфиопии мне и всему агентству пришлось много и тяжело работать. Поэтому сейчас я тихо наслаждалась успехом, сидя в тени зала.

Мы справились, и сейчас я находилась в Париже, где мои модели, лучшие модельеры и фотографы из России (и как оказалось не только) получали всеобщее признание. Некоторые из них остались со мной в агентстве «Малахитовая кошка», а кто-то успел договориться с другими известными брендами о сотрудничестве.

Как я и предполагала, участие Виктора Гайднера, как и Вениамина Лессовского, вывело конкурс на другой уровень. Гайднер славился своими головными уборами, а также уединенным образом жизни. Но его идеи, а также помощь неопытным модельерам, привлекли к нам дополнительный интерес. Лессовский же помог конкретно мне своей поддержкой среди бомонда. Из-за связи с Воровицкими моё агентство слегка подпортило репутацию. Каждому я не могла рассказывать историю о том, как меня шантажировали, или доказывать нашу невиновность. Ведь некоторые даже позицию жертвы могли выставить так, что это бы порочило меня и делало слабой. А в мире моды, вроде бы среди красоты и лоска, ни в коем случае нельзя показывать слабость или даже проявлять откровенную лояльность к чему-либо. Поэтому открытая поддержка Лессовского спасла меня от полного отвержения бомондом и сохранения более и менее стабильной репутации. Этакого реноме. Затем последовал громкий открытый суд, на котором я выступала не только как жертва и свидетель, но также, как и добросовестный гражданин, содействующий всеми силами следствию.

Журналы, газеты и интернет трубили об этом деле и, конечно, обо мне. И вот тогда мнение бомонда обо мне моментально изменилось. Они перестали злословить, а некоторые даже извинились за грубость. В итоге из-за всей шумихи вокруг агентства анонс конкурса распространился по стране за считанные секунды. Мы получили множество заявок, из-за чего многих пришлось пристраивать в дополнительные студии, чтобы не потерять ни одного таланта.

Рейвен стала звездой, как я и предвещала. Её взгляд притягивал каждого, не важно мужчина это или женщина. Он манил их и в то же время отталкивал. Ворон показал свою мощь и красоту и перестал быть вестником зла. Но чего я не ожидала, так это того, что Варя откажется от карьеры модели ради места организатора-распорядителя. Она захотела остаться в моём агентстве, чтобы стать частью административного персонала. Поэтому сегодня я оставляла её тут в Париже за главную. Если её будет интересовать эта должность даже после буйной предстоящей недели мод, то кто я такая, чтобы запрещать ей менять свой путь.

Я попрощалась со всеми на мероприятии и отправилась в отель собирать багаж. Через пять часов у меня самолёт до Москвы, поэтому мне предстояло немного поспешить, чтобы успеть на рейс.

Уже в такси по пути к Шарль де Голль я позвонила Марине, которая в эту поездку осталась в Москве. Она сначала долго не брала, а затем неожиданно переключилась на видеозвонок. Появилась размытая картинка, но через секунду изображение улучшилось, демонстрируя Рубин с насыщенно-красными волосами.

— С чего такая резкая смена стиля? — Удивилась я, раскрыв рот. Раньше не замечала за подругой любовь к радикальным переменам. — Только не говори, что захотела полностью изменить свою жизнь и начала с волос.

— Вообще-то эта смена стиля для фотосессии, — похвасталась Марина, поправляя идеальную укладку, и счастливо