— Кто? О ком вы говорите?!

— Этот человек был в гостиничном номере! Всего несколько секунд назад Я узналего: это он! У него в руках чемоданчик.

Агент скороговоркой бросил в микрофон

— Проверьте четвертый сектор, западное окно. Дверь рядом с ювелирным магазином. Человек с чемоданчиком. На лестнице.

— Вас понял, — раздалось по рации.

Теннисон увидел, как два человека на противоположной стороне бросились в открытую дверь и помчались вверх по темной лестнице Теннисон перевел взгляд чуточку левее: из ювелирного магазина вышел человек в коричневом плаще и сразу растворился в толпе. На лестничной площадке между первым и вторым этажом в том доме была дверь — обычно она запиралась, да и сейчас уже была заперта, — через которую можно было пройти в соседнее здание.

По рации пришел ответ:

— Мы проверили все этажи от второго до пятого. Ни каких людей с чемоданчиками Лезем проверять крышу.

— Не нужно, — откликнулся другой голос — Мы как раз на крыше, и тут никого нет.

Теннисон покаянно пожал плечами и удалился восвояси. Ему еще трижды предстояло поднять тревогу во время следования эскорта по Стрэнду. Последний сигнал об опасности заставит остановиться головной автомобиль. Придется расчищать дорогу, прежде чем эскорт сможет двинуться дальше. Тревогу поднимет сам Теннисон. После нее начнется хаос.

Первые две ложные тревоги были подняты одна за другой, с интервалом в три минуты Человек в коричневом плаще действовал безукоризненно, в точности придерживаясь строжайшего графика и тщательно исполняя свою роль. За все время быстрых перемещений сообщника Теннисона по Трафальгарской площади его ни разу не остановил ни один из британских разведчиков. На груди человека в коричневом плаще неуклюже болтались два фотоаппарата и экспонометр, которыми незадачливый «турист» то и дело задевал окружающих, пытаясь выбрать наиболее удачную позицию, чтобы запечатлеть исторический момент.

Первый сигнал тревоги.Схвачена рука. В этой руке передатчик.

— Строительные леса. Там, наверху.

— Где?

Весь фасад здания напротив вокзала Чаринг-Кросс был в лесах. На них гроздьями висели зеваки, громкими криками и свистом приветствовавшие показавшийся вдалеке эскорт.

— Наверху, справа. Он спрятался за фанерным щитом!

— Кто,сэр?

— Человек из отеля — тот, кто прятался на лестнице! С чемоданчиком!

— Тревога. Седьмой сектор. Человек на лесах. С чемоданчиком.

Треск помех. Затем шквал голосов:

— Мы все на лесах,приятель.

— Здесь нет никого с чемоданчиком!

— За фасадом наблюдают десятки камер. Мы не заметили на мониторах никаких чемоданчиков.

— Фанерный щит на уровне второго этажа!

— Он менял пленку в фотоаппарате, приятель! Сейчас спускается. Не та птичка

— Простите.

— Вы подняли переполох, сэр.

— Виноват.

Второй сигнал тревоги.Теннисон сунул под нос полицейскому временное удостоверение МИ-5 и рванул наискосок по забитой зрителями Трафальгарской площади.

— Львы! О Господи, львы!

Агент — один из тех, с которым Теннисон познакомился на утренней оперативке, — стал пристально всматриваться в постамент памятника лорду Нельсону. Десятки людей оседлали каменных львов, окружавших подножие монумента.

— Что случилось, сэр?

— Он там! Человек с лесов!

— Это я понял — слышал перекличку пять секунд назад, — сказал агент. — Так где же он?

— Зашел за статую льва — справа! У него не чемоданчик — я ошибался, — а кожаная сумка! Но она слишком велика для фотоаппарата! Неужели вы не видите?Она слишком велика!

Агент, не колеблясь ни секунды, заорал в рацию:

— Тревога! Сектор девять! Зверь справа! Человек с большой кожаной сумкой!

Вновь треск помех, а затем два голоса, перекрывая друг друга:

— У него два фотоаппарата... Одну из камер он кладет на землю...

— Достает экспонометр... Смотрит на него... Никакой опасности. Не та птица.

— Присел на корточки... Наводит резкость... Не та птица.

Агент укоризненно глянул на Теннисона, отвернулся и вновь стал ощупывать взглядом толпу.

Пора. Сейчас он в последний раз даст сигнал тревоги, и это будет началом конца «Нахрихтендинст».

— Вы ошибаетесь. -дико завопил Теннисон. — Вы все ошибаетесь! Все!

— Что-о?!

Теннисон со всех ног рванул через площадь на противоположный тротуар, прижимая рацию к уху. В эфире царил настоящий переполох:

— Он сошел с ума!

— Говорит, что мы ошибаемся!

— Насчет чего?

— Понятия не имею.

— Он убежал.

— Куда?

— Я не знаю. Мне его не видно.

Теннисон добежал до металлической ограды монумента и увидел своего напарника. Тинаму-второй мчался через площадь по направлению к арке. В руках у человека в плаще был небольшой пластмассовый кейс черного цвета. В этом кейсе лежало удостоверение, как две капли воды похожее на то, что находилось в кармане Теннисона, — только фотография, естественно, другая.

Пора!

Теннисон нажал на кнопку и заорал в рацию:

— Это он! Я уверен!

— Кто это? Прием.

— Сигнал поступил из сектора десять.

— Я понял! Я понял, что было не так!

— Это вы, Теннисон? — раздался по рации голос Пэйтон-Джонса.

—Да!

— Где вы находитесь?

— Так оно и есть! Теперь я понял!

— Что вы поняли? Теннисон, это вы? В чем дело? Прием.

— Теперь все ясно! Вот в чем наша ошибка! Это произойдет не там, где мы предполагали! И не в то время!

— О чем вы говорите? Где вы находитесь?

— Мы допустили ошибку! Понимаете? Винтовки. Семь засад... Он намеренно оставил их на виду! Это был отвлекающий маневр!

— Что?.. Нажмите красную кнопку, Теннисон. Всем очистить эфир!.. Что за ошибка?

— Ружья! Мы нашли их слишком легко! Это подозрительно!

— Ради Бога, что вы хотите этим сказать?

— Я еще не уверен, — ответил Теннисон и двинулся к арке. — Пока ясно одно: засады были устроены таким образом, чтобы мы их могли обнаружить. Засады расположены одна за другой!

— Одна за другой?! Нажмите красную кнопку. Где вы находитесь?

— Между девятым и десятым сектором, — вклинился чей-то голос. — Западное крыло. Трафальгарская площадь.