— Отлично. В таком случае…

— И если ты присмотришь за ними, милый, мы все втроем сможем поехать в музей и посмотреть, что у нас получится с этим полотном. Малышку я покормила. Она уже спит. Близнецы тоже не займут у тебя много времени, если ты почитаешь им «Строгие стишки»[33]. Кристиану очень понравился стишок про Матильду. Хелен пять раз его читала вчера, пока Кристиан не заснул.

Пенелопа начала скатывать холст.

— Я сейчас переоденусь, — сказала она Линли. Как только Пенелопа вышла из кухни, Роджер взял дочь на руки. Он смотрел на дверь, ожидая, что жена вернется. Но Пен не возвращалась, а из гостиной донеслось: «Папочка сейчас положит тебя спать, солнышко». Роджер повернулся к Линли и услышал, как Кристиан топает по лестнице и несется в гостиную.

— Она еще не совсем здорова, — сказал Роджер, — ты прекрасно знаешь, что ей лучше не выходить из дому. Ты несешь за нее ответственность, и ты тоже, Хелен, если вдруг что-нибудь случится.

— Мы всего лишь съездим в музей, — ответила леди Хелен самым благоразумным тоном на свете. — Что с ней может случиться, господи ты, боже мой?!

— Папочка! — Кристиан влетел на кухню и с восторгом врезался в лапины колени. — Почитай мне Тильду! Быстрее!

— Я предупреждаю тебя, Хелен, — сказал Роджер, тыча пальцем в сторону Линли. — Я вас обоих предупреждаю.

— Пап! Почитай!

— Вперед, Гарри, — невозмутимо ответила Хелен. — Пижамы у них под подушками. А книга…

— Я знаю, где лежит эта чертова книга, — огрызнулся Роджер и увел детей из кухни.

— О боже, — пробормотала леди Хелен. — Боюсь, это плохо кончится.

— Нет, Хелен, — ответил Лиили. — Гарри человек образованный. Сумеет, думаю, извлечь смысл из прочитанного.

— Из «Строгих стишков»?

— Нет. Из того, что пишут на стенах.

— Через час нам удалось прийти к согласию. Скорее всего, это стекло. Когда я уходил, Плезанс все еще развивал свою теорию, заключающуюся в том, что это бутылка из-под шампанского или вина, скорее всего полная, но он только что из аспирантуры, поэтому любит разглагольствовать. Не удивительно, что начальник экспертизы — как его, Дрейк, кажется, — лезет от него на стенку.

Судебный эксперт Саймон Сент— Джеймс подсел к Барбаре Хейверс, ожидавшей его за пустым столом в полицейском управлении Кембриджа. Последние два часа он безвылазно провел в местной полицейской лаборатории, слушая споры подчиненных Шихана в отделе экспертизы и проверяя не только рентгеновские снимки Елены Уивер, но и само тело, сравнивая собственные заключения с выводами своего младшего коллеги из Кембриджа. Барбара всегда отпрашивалась с этих мероприятий. За небольшой срок, который полицейская школа, в которой она училась, отвела на знакомство со вскрытиями, Хейверс навсегда удовлетворила свой и без того ничтожный интерес к судебной медицине. «Обратите внимание, господа полицейские, — певуче тянул патологоанатом, стоя у накрытого стола, где лежало тело — наглядное пособие для предстоящего урока, — что след лигатуры, которой наш убийца душил эту женщину, прослеживается хорошо, хотя преступник наивно полагал, что нить не оставит и следа. Рассмотрим внимательней». Практиканты послушно приближались к столу, как болванчики, а точнее, как автоматы. Однажды сразу трое упали в обморок, когда патологоанатом с кроткой кровожадной улыбочкой откинул простыню и представил студентам жирные останки тела, которое накачали парафином и подожгли. Барбара хоть и удержалась на ногах, но с большим трудом. С тех пор она никогда не стремилась прибежать на вскрытие и, растолкав всех, стать поближе. Дайте мне факты, думала она про себя, глядя, как тело увозят с место преступления. Я не желаю видеть, откуда вы их достаете.

— Будете чай? — спросила Хейверс у Сент-Джеймса, когда тот присел за стол и устроился поудобней. — Он свежий. — Хейверс посмотрела на часы. — Ну, ладно. Почти свежий. Но в нем столько кофеина, что он вмиг вставит вам по спичке в каждый глаз, если вы устали.

Сент-Джеймс согласился и бросил в чашку три ложки сахара с горкой. Прихлебнув, он насыпал четвертую со словами:

— Только Фальстаф, как истинный знаток вина, встал бы сейчас на мою сторону, Барбара.

— Ваше здоровье. — Барбара подняла свою чашку и наблюдала, как он пьет.

Сент-Джеймс неплохо выглядит, подумала Хейверс. Он все такой же худой, то же лицо в резких морщинах, но непослушные темные волосы приятно поблескивают, и руки так спокойно лежат на столе. Этот человек в ладу с самим собой, и Хейверс стало интересно, сколько времени ушло у Сент-Джеймса на то, чтобы достичь душевного равновесия. Это был старый и самый лучший друг Линли, независимый эксперт из Лондона.

— Если это не бутылка из-под вина, а на месте преступления таковая имелась, если это не бутылка из-под шампанского, тогда чем же ей нанесли удар? — спросила Хейверс. — И почему местные так грызутся по этому поводу?

— Мне кажется, что ребята просто встали в позу, — ответил Сент-Джеймс. — Главе отдела экспертизы скоро пятьдесят. Он проработал здесь двадцать пять лет. Появляется Плезанс, которому двадцать шесть и который наводит здесь свои порядки. Поэтому в итоге мы получаем…

— Конкурирующих самцов, — заключила Барбара. — Почему бы им не выйти на задний двор и не решить спор по-мужски, установив, кто дальше писает.

— Хорошая мысль, — улыбнулся Сент-Джеймс.

— Ха! Миром должны править женщины, — сказала Хейверс, подливая себе еще чаю. — Так почему вам не нравится версия с бутылкой из-под шампанского?

— Форма другая. Нам нужен предмет пошире, у которого днище плавно переходит в стенки. Вот так. — И он ковшиком сложил ладони.

537

— А вот такие боксерские перчатки подойдут?

— Подойдут. Но они слишком легкие, чтобы одним ударом разбить лицевую кость. Это вряд ли получится даже с тяжелыми перчатками, тем более что, судя по вашим словам, парнишка не такой уж и силач.

— Что же тогда? — спросила Барбара. — Может, ваза?

— Маловероятно. Орудие убийства можно обхватить одной рукой. Оно достаточно тяжелое, чтобы при минимальных усилиях получить максимальный результат. Ее ударили всего три раза.

— Захват рукой. Это похоже на горлышко бутылки.

— Вот поэтому Плезанс настаивает на версии о полной бутылке шампанского, несмотря на то, что это идет вразрез с очевидными фактами. Конечно, может, это и бутылка, но только очень странной формы.

Сент-Джеймс достал бумажную салфетку и схематично набросал предмет.

— Вам нужен предмет с плоским дном, пузатыми боками и прочным горлышком для захвата рукой.