Однако существует целый ряд фактов, которые свидетельствуют, что ситуация не была однозначной, как представляется в воспоминаниях Риббентропа. Так, бывший начальник штаба «Лейбштандарт» утверждал, что половина полка действительно была отведена за противотанковый ров. Другая же его часть осталась в свх. «Октябрьский». Примерно в 150 м от его восточных окраин стали боевые машины авангардной 6-й танковой Роты под командованием хауптштурмфюрера (капитана) Р. Леманна, а непосредственно в совхозе — оставшиеся 7 боевых машин 7-й роты оберштурмфюрера (ст. лейтенанта) фон Риббентропа. Всего же на выс. 252.2 осталось примерно 33 танка.

Ещё ряд интересных фактов, связанных с местонахождением танков «Лейбштандарт», был обнаружен мной в воспоминаниях наших ветеранов. На рассвете, перед началом контрудара, разведчики 1/7-го гв. вдап9-й гв. вдд капитана К. В. Казакова раскрыли военную хитрость врага, которая должна была утром 12 июля ошеломить его расчеты и тем самым помочь 1-му грп СС ворваться в Прохоровку с юга. Из воспоминаний командира дивизиона:

«Ранним утром 12 июля разведчик взвода управления Балабанов (бурят по национальности) доложил мне, что ночью слышал шум моторов и лязг гусениц, а на рассвете определил, что на месте подбитых 11 июля немецких танков стоят исправные и их стало больше. Я немедленно доложил командиру полка товарищу Валуеву. Не вызывало сомнения, что немцы подготовились к внезапному наступлению на нашем участке и рассчитывали атаковать наши позиции с близкого расстояния. В 8.00 утра по расположению немецких танков был произведен артиллерийский налет и дан залп гвардейских минометов. Наш дивизион тоже вёл огонь. Большая часть немецких танков была подбита, остальные (не более десяти) отошли в лощину южнее высоты 252.2ик населенным пунктам Лутово и Ямки. Сколько танков подбил 1-й дивизион в тех условиях, определить было трудно»[266].

Бой, о котором рассказал Константин Васильевич, проходил за противотанковым рвом перед южными окраинами Прохоровки справа от железнодорожной насыпи по ходу к станции.

А вот что вспоминал исполнявший обязанности командира взвода связи 3/26-го гв. вдсп 9-й гв. вдд А. В. Селянин:

«В 4 часа 12 июля 1943 г. мы пошли в 9-ю стрелковую роту и заняли оборону перед свх. „Октябрьский“, ближе к железной дороге. Примерно в 8.00 немцы правее совхоза пустили разведку — 4 танка и пехоту. Наши артиллеристы открыли по ним огонь и подбили два танка. Немцы отошли»[267].

Следовательно, не все боевые машины полка Пайпера утром 12 июля находились за рвом. Однако, не имея точных данных, согласимся с Риббентропом как участником и живым свидетелем тех событий.

Вечером 11 июля в 18-м и 29-м тк числилось в строю 191 Т-34 и 19 Мк-4, имевших толщину лобовой брони 60 мм и более. За счёт условий местности участки корпусов сократились примерно до 5 км, следовательно, плотность танков теоретически могла достигать до 42 единиц на километр, а только плотность вражеских орудий ПТО (50 — 88-мм) и танков, которые встретили их в полосе «Лейбштандарт», оказалась до 25 единиц на 1 км. А если учесть самоходки «Веспе», «Хуммель» и «Гризли», которые тоже участвовали в локализации прорывов рубежа «Лейбштандарт» 12 июля, то эта цифра возрастет до 31 ствола на километр. Вместе с тем уже в ходе боя выяснилось, что по боевым порядкам войск 18-го тк вели огонь танки дивизии «Мёртвая голова», а удар 25-й тбр 29-го тк, нанесенный в стык «Лейбштандарт» и «Дас Райх», был отражен, в том числе и силами «Дас Райх». Учитывая эти обстоятельства, есть серьезные основания предполагать, что в условиях реального боя на направлениях ударов советских танковых соединений враг оперативно создавал плотность мощных средств ПТО выше, чем 31 единица на погонный километр фронта.

При таком соотношении вряд ли возможно было рассчитывать на успех. Но советское командование о столь неблагоприятных условиях на участке ввода ударного клина 5-й гв. ТА, вероятно, не знало. Или подозревало, но не хотело верить. Высокая насыщенность огневыми средствами рубежа «Лейбштандарт», которые противник умело сложил в единую огневую систему, и явилась одной из главных причин трагедии, которая произошла с соединениями генералов Б. С. Бахарова и И. Ф. Кириченко 12 июля.

На левом фланге 2-го тк СС готовилась перейти в наступление на Прохоровку через излучину Псёла дивизия «Мертвая голова». Поэтому усиленного оборонительного рубежа по всему фронту она не строила. Существенно был укреплен лишь плацдарм. В течение ночи и раннего утра перед бригаденфюрером Присом стояли две главные задачи: перебросить в течение ночи танковый полк на правый берег и отразить все усиливавшиеся атаки русских на позиции 5-го грп СС в излучине с севера и северо-востока. Оттого, как будут решены обе проблемы, зависел успех наступления не только его дивизии, но и корпуса в целом. Всю ночь шла напряженная и тяжёлая работа на двух переправах в Красном Октябре и Богородецком. Штаб дивизии доносил, что русские систематически обстреливали эти села из артиллерии и «сталинских органов», высокую активность проявляла и их авиация, мосты бомбили даже ночью. Но этим дело не ограничивалось. Русские оказывали сильное давление на фланги дивизии. Так, в 4.15 русская пехота численностью до полка (по немецким данным) от х. Веселый перешла в атаку на плацдарм (в направлении х. Ключи). Наступление поддерживалось сильным огнем артиллерии, минометов и «катюш». Это в очередной раз бойцы 52-й гв. сд и 1 /156-го гв. сп 51-й гв. сд пытались сбросить противника в реку. Не прекращались боевые действия в Васильевке. Здесь в центре села вели тяжелые уличные бой танкисты 99-й тбр 2-го тк и батальон 285-го сп 183-й сд.

Танковые бригады армии П. А. Ротмистрова вышли на исходные позиции между 23.00 и 24.00 часами. Как уже упоминалось, первоначально 5-я гв. ТА должна была наносить удар с рубежа Васильевка — свх. «Комсомолец» — Беленихино, но в связи с отходом частей 69-й и 5-й гв. А непосредственно к Прохоровке районы исходных позиций 18-го и 29-го тк были изменены.

Основную надежду командование 5-й гв. ТА возлагало на корпус генерал-майора И. Ф. Кириченко. Предполагалось, что его главные силы должны нанести удар на участке: железнодорожная насыпь — свх. «Октябрьский» /вкл./, то есть в лоб дивизии «Лейбштандарт». Командир 29-го тк выдвинул здесь в первый эшелон 32-ю тбр полковника А. А. Линева, полностью укомплектованную «тридцатьчетверками», придав ей три батареи 76-мми 122-ммСАУ 1446-го сап капитана М. С. Лунева. Ее удар должна была усилить 31 — я тбр полковника С. Ф. Моисеева, в боевых порядках которой предстояло действовать 11 152-мм САУ 1529-го тсап (его подход из 7-й гв. А ожидался утром).

25-я тбр полковника А. К. Володина, усиленная двумя батареями 1446-го сап, имела задачу атаковать из района Ямки, лощина в 2 км южнее, через х. Сторожевое на х. Ивановский Выселок в стык дивизий «Дас Райх» и «Лейбштандарт» и по правому флангу последней.

Между танковыми бригадами на участке железнодорожная насыпь — х. Ямки протяженностью около 2 км двумя эшелонами должна была наступать 53-я мсбр подполковника Н. П. Липичева. Она получила приказ не только поддержать огнём 25-ю тбр, но главное — связать боем 1-й грп СС и помочь танкистам парализовать батареи ПТО приданным ей корпусным 271-м мп (34 120-мм миномёта).