У нас осталась его последняя фотография, снятая перед отправкой на фронт, и восемь писем.

Была еще одна открытка, в которой он еще короче описывал свою фронтовую жизнь. Эту открытку мама отдала в военкомат для назначения пенсии за брата.

Мама всю жизнь ждала брата. Я посвятила ей стихотворение «Ожидание»:

А. И. Попова,

учительница

Здравствуйте, дорогие мама, Шура, Аля, Вова, Лена и Любочка!

Сегодня, т. е. 23 февраля, получил от вас первое письмо. Как я был рад, вы не представляете этого себе. Все ребята получали письма, а вот я только получил, и как раз в праздник, и в нем есть поздравления. Да, все-таки очень приятно получить от родных письмо, где каждое слово пылает лаской, вниманием, пожеланиями, которые так нужны здесь.

Обо мне не беспокойтесь. Я — адъютант у комиссара. Все время нахожусь с ним. Посылать мне ничего не надо. Всем обеспечен сполна.

Митюшка Бекетов был в 39-м ОЛБ. Он сейчас действует далеко от нас. Встречу его, обязательно передам все, что ты, Шура, просила.

Хотя поздно, но все-таки поздравляю вас с Международным женским днем. Желаю вам всего наилучшего во всем. Ребятишкам, это я их так любя называю, расти здоровыми и веселыми.

Фашистов разобью, вернусь — поиграю с ними.

Ну, писать больше нечего. Целую всех крепко-крепко.

Ваш сын, брат и дядя Митька.

Мой адрес: Действующая армия, ППС 1550, штаб армии, 40-й ОЛБ, мне.

Привет с фронта!

Живу хорошо. Вполне здоров и бодр. Пишу в землянке при свете миниатюрного фонарика «Орлеан» — немецкого происхождения. Слышен гул канонады. Рядом рвутся мины, снаряды. Вот затараторила свою обычную песню «катюша», которая очень не по нутру немецким воякам. Они ее называют «адской машиной».

Вот слышен гул мотора немецкого разведчика (мы его называем «костылем»), который летит очень низко, чуть не задевая верхушки деревьев. При появлении наших «ястребков» он сразу же сматывается восвояси.

Вход в землянку и лес, в котором мы располагаемся, непрерывно освещают немецкие ракеты. Немцы очень боятся ночи и особенно ночного боя. Они все время освещают и простреливают пространство между нами и собой. А нам выгоднее ходить ночью. Да мы и привыкли действовать ночью. Лыжнику ночь и лес — как партизану — неразлучные и большие помощники. Можно незаметно и внезапно ударить или разведать огневые точки врага путем создания «шума».

Скоро пойдем и мы. Сегодня намерены начесать немцу зад. Повыкуривать их из дотов и блиндажей на мороз, перебить, а одного-двух взять как «языков».

Ну, надо подготовиться, отдать письмо почтарю. Писать кончаю. Желаю вам всего наилучшего во всем. За меня не беспокойтесь. Иду не впервые. Целую крепко-крепко.

20 марта 1942 г.

Привет с фронта!

Живем хорошо, бьем немца. Пока еще, сволочь, сопротивляется здорово. Делает психические контратаки, пытается выйти из ловушки.

Но только стоит «катюше» завести 1–2 пластинки, и его психическая атака превращается в фарш немецкого мяса с русским снегом, землей, а для подливки и запаха служит еловая хвоя. Потом на это «жаркое» жутко смотреть, хотя душа радуется, что на свете меньше становится этой скотины безрогой.

Да, дорогие, немцев бьем, не жалея живота своего. Некоторые мои земляки пали смертью героев за Родину-мать. В том числе мой тезка, про которого вы меня так часто спрашиваете в письмах.

Жалко ребят, но ничего не поделаешь. Мы призваны защищать свою Родину, свое родное село, свою родную семью, матерей, сестер. Гитлер и его шайка бандитов несет непосильное ярмо рабства для всего человечества. А нет ничего позорнее и страшнее, чем это рабство.

Поэтому мы, бойцы Красной Армии, так стойко защищаем нашу Родину от этой гадины, бьем ее, гоним все дальше с нашей земли, и скоро этой сволочи не останется на нашей земле. И недалеко то время, дорогие, когда наша страна опять мирно заживет и будет продолжаться дальше наше социалистическое строительство. Ждите нас победителями!

Ну, пока. Писать больше нечего.

Пишите чаще, не дожидаясь от меня ответа. Мне иногда не представляется возможности писать. Вот я сегодня дежурный, коротаю ночь и решил вам написать.

Адрес старый.

Скоро мы переквалифицируемся.

Целую еще раз. Митька.

31 марта 1942 г.

Привет с фронта!

Я жив и здоров, чувствую себя прекрасно. Сегодня получил от вас сразу два письма. Одно написано Эльвирой, другое — Шурой. За эти дорогие строки ваших писем, которые вливают в меня еще больше сил, чтобы душить этих бешеных собак, очень благодарю.

Шура, ты спрашиваешь, принимаю ли я участие в боях. Так зачем же нас тогда посылала страна на фронт?

Мой тезка, о котором вы спрашиваете в каждом письме, убит. Жалко парня, но ничего не поделаешь — война, война за Родину. И не один сын в битве с врагами, которые сейчас катятся назад, отдал жизнь за освобождение Родины.

И я не поколеблюсь ни на минуту, отдам свою жизнь, если нужно будет для быстрейшего разгрома немецкого фашизма.

Не раз я был уже на волоске от смерти, но воля к победе за правое дело с именем Сталина — нашего вождя — на устах, брала верх, берем и будем брать верх над обреченной на смерть гитлеровской сворой.

У вас, наверное, уже весна приходит к концу, а здесь она только еще начинается. Владимира поздравляю с пятилетием. Желаю тебе, Вова, расти крепким, здоровым, веселым, умным.

Эльвиру поздравляю с 15-летием!

Ты, Аля, уже большая, но все-таки слушай маму и Шуру и будь прежней молодчиной в учебе и работе. Побольше занимайся физкультурой! Больше помогай дома!