– Нашего противника?

– Айзнера.

– Вы ведете себя так, словно он сверхчеловек.

– Почти, – вмешался в разговор Харди. – Вы когда-нибудь видели его вблизи? Заметили шрам на горле? – Харди провел пальцем от подбородка вниз.

Сабина кивнула.

– Шрам от трахеотомии. И что?

– Знаете, кто ему это сделал?

– Вы?

– Нет, он сам.

– Глупости.

– После рождественской вечеринки БКА мы пошли в бар. Рорбек, Тимбольдт, Ломан, Айзнер и я. Хесс тоже был с нами, Снейдер и еще несколько коллег.

Сабина взглянула на Снейдера, и тот подтвердил это кивком.

– Айзнер стоял у барной стойки, поглощая арахис, и вдруг захрипел. Начал задыхаться и посинел. Из-за шума и дыма в баре мы сначала ничего не заметили, лишь когда он схватил меня за руку. Я тут же применил метод поддиафрагмального толчка, схватил его сзади и нажал на живот, но проклятый орех застрял глубоко в горле. Затем попробовал Рорбек, но тоже безуспешно. В конце концов стало ясно, что поможет только трахеотомия, но никто не решался. Слишком высок был риск убить его. Вместе с тем, он и так умрет, и вот Айзнер, уже с абсолютно синим лицом, берет со стойки нож, которым бармен нарезал лимоны для напитков, нащупывает трахею и сам разрезает себе горло. Еще пытается вытащить из коктейля широкую трубочку, но теряет сознание.

У Сабины пересохло в горле.

– Кто вдувал воздух ему в легкие?

– Я вставил трубочку в рану и сделал искусственное дыхание, – сказал Харди. – В это время официантка, которая увидела происходящее, вызвала врача.

Сабина молчала. В конце концов ей удалось отогнать от себя жуткие картинки, которые возникли у нее в голове.

– Даже если он действительно такой жесткий – что в одиночку может устроить нам?

– Достаточно, – возразил Харди. – К тому же он не один. У него есть талант манипулировать другими. Именно это он и сделает.

– В конце концов, кому, как тебе, не знать, – добавил Снейдер.

Харди взглянул не него.

– Да.

– Мы все равно будем ждать! – настаивала Сабина, но замерла, когда свет нескольких фар проник через стеклянный фасад в зал бассейна.

Все трое уставились в окно на парковку, где только что перед входом, на расстоянии нескольких метров друг от друга, остановились три машины.

Сабина заметила напряженный взгляд Харди: он внимательно рассматривал автомобили в свете фар, наморщив лоб, затем его плечи поникли.

– Что случилось? – спросила Сабина.

– Ничего. Вообще-то я рассчитывал на черную «Ладу-Тайгу». Но ее здесь нет.

Сабина подталкивала Харди вперед, пока они не дошли до изрисованного граффити окна, из которого было видно парковку. Сабина уставилась на машины. Огни фар один за другим погасли.

– Почему «Лада-Тайга»? – спросила она.

– Не важно.

Из серебристого БМВ вышел Франк Айзнер. Возможно, мерзавец еще не знал, что Снейдер освободил ее из деревянного сарая на берегу озера и она была уже здесь.

Харди с неподвижным лицом смотрел через стекло и следил за каждым шагом Айзнера. При этом он монотонно вращал запястьями, и кабельные стяжки натирали ему кожу.

– Откуда он знает, что мы здесь? Это вы ему сказали?

– Заканчивайте со своими теориями заговора, – возразила Сабина. Потом набралась смелости. – Возможно, Нора у него.

Только она произнесла это предложение, сразу почувствовала, как тело Харди напряглось.

– Освободите меня, – потребовал он.

– Вы арестованы, – напомнила ему Сабина. Затем достала телефон, держа его так, чтобы с парковки не было видно света от дисплея. Быстро набрала номер франкфуртской полиции, так как у них уже не было времени ждать оперативную группу из Висбадена. «Черт!» Она подняла сотовый выше, но сигнал сети не появился. «Нет связи! В чем дело?»

– Что такое? – спросил Харди.

– Телефон не ловит сеть…

Тут к Сабине подошел Снейдер и тоже взглянул в окно на парковку.

– Забудьте, Белочка. Мой мобильник тоже не работает. У них с собой датчик помех, который блокирует радиочастоту.

– Но откуда?.. – спросила Сабина.

– Наверняка Айзнер использует в своей компании новейшие блокираторы сотовой связи, с помощью которых создает искусственные мертвые зоны.

– Сейчас будет весело, – пробормотал Харди.

Между тем из второго автомобиля – минивэна цвета «голубой металлик» с вмятинами сбоку – вышел второй мужчина. Сабина знала эту машину. В сумеречном свете она разглядела Клауса Тимбольдта.

Одновременно открылась водительская дверь третьей машины, и в вспышке очередной молнии Сабина узнала Харальда Ломана. Стальное ядро бывшей «Группы-6». Свет во всех салонах был выключен.

Трое мужчин направились к зданию под моросящим дождем – таким долгожданным дождем, смывающим пот и пыль. Незадолго до того, как они достигли лестницы, которая вела к входу, очередная молния озарила парковку. Мужчины были вооружены и внезапно разделились. Один побежал за бассейн, а двое других поднялись по лестнице и затем исчезли из поля зрения Сабины.

– Что им здесь нужно? – прошептала она.

– Разве это не очевидно? – возразил Харди. – Ваш враг не я. А оставшиеся в живых члены «Группы-6». У них нет другого выхода, они не могут допустить, чтобы правда вышла наружу, иначе сами окажутся за решеткой за тройное убийство.

– А почему тогда Айзнер и другие не убили вас? – спросила Сабина.

– Потому что не знали, есть ли у меня что-то против них.

Сабина помотала головой.

– Я знаю Ломана три года, – прошептала она. – И не могу поверить, что он пойдет на убийство.

– Я знаю Ломана более двадцати пяти лет, – возразил Снейдер. – И я считаю, что он вполне на это способен.

– Один из них виновен в смерти моей семьи.

– Это еще не доказано, – возразила Сабина.

– Тогда почему они здесь? – спросил Харди. – Они боятся, что тройное убийство и их коррупционные схемы будут раскрыты спустя столько лет, как и тот факт, что они противоправно упекли меня в тюрьму за убийство.

– Кроме того, они наложили в штаны: боятся, что ты можешь убить еще кого-то из их родственников, – добавил Снейдер.

– Я никого не убивал!

Сабина, нахмурившись, посмотрела на Харди.

– Это мы еще выясним.

– А, может, и нет. – Харди кивнул на лестницу, ведущую к кассе, откуда послышался шорох. – Живым они отсюда никого не выпустят.