не чувствовал себя частью их семьи. С моей эмпатией я не мог не заметить, что мы для них все равно чужие. Я — в большей степени, Наруто — в меньшей. Но все равно чужие. Мне ближе были Анко и Наруто, чем Араши и Ютака. И вопрос Рьйоты заставил еще внимательнее следить за словами, пряча настороженность за вежливой улыбкой. Да и с Фумио нужно было держать ухо востро, ведь он за Рьйотой хвостиком ходил, почти как за мной Наруто.

Оставшись на миг один, я сделал клона кота и послал его следить за Рьйотой. Это было так спонтанно, что первым порывом было развеять дубля, пока никто не заметил, но кота я оставил.

После заплыва в горячей воде онсена все разбрелись мять подушки, несмотря на то, что за окном было еще светло. Возбуждённый предстоящим приключением, Наруто не мог заснуть, а я был занят черновиками книги. Мне оставалось дописать совсем чуть-чуть.

Шурх-шурх.

Отвлёкшись на звук, я заметил, что Наруто ездит на спине по полу, отталкиваясь ногами.

— Что ты делаешь? — спросил я, посмеиваясь, уж больно комично выглядел такой способ передвижения.

— Ничего, — протянул мальчик, вытянув руки к потолку и, будто обессилев, уронил их на татами.

— Скучно?

— Угу.

— Хм, как насчёт истории про, — я задумался, постукивая карандашом по скуле, — про… подскажи что-нибудь, не хочу в блокнот лезть.

— И я не знаю. Давай любую, — умудрился пожать плечами Наруто, когда перекатился с места на свой футон из-под ног зашедшей в комнату Анко. По жребию девушки сегодня попали в онсен после парней, благо настаивать на общем посещении никто не стал с самого начала.

— Тогда эта история будет о Гансе-садоводе. Он жил так давно, что не найти уже ни следа ни от сада, ни от деревни, в которой он жил, ни от мельницы, что стояла на реке. Да и сама река сменив русло, течет уже в другие места и, скорее всего, под другим названием.

Анко заинтересованно фыркнула и молча села на свой футон расчёсывать мокрые волосы.

— Был он добрым человеком с забавным круглым весёлым лицом. Жил он один-одинёшенек в своем маленьком домике и день-деньской копался у себя в саду. Во всей округе не было такого прелестного садика, как у Ганса-сана. Месяцы сменяли один другой, и одни цветы сменялись другими, и всегда его сад радовал взор и напоен был сладкими ароматами.

У Маленького Ганса было множество друзей, но самым преданным из всех был Большой Гью-Мельник. Да, богатый Мельник так был предан Маленькому Гансу, что всякий раз, как проходил мимо его сада, перевешивался через забор и набирал букет цветов или охапку душистых трав или, если наступала пора плодов, набивал карманы сливами и вишнями.

«У настоящих друзей все должно быть общее», — говаривал Мельник, а Маленький Ганс улыбался и кивал головой: он очень гордился, что у него есть друг с такими благородными взглядами.

Правда, соседи иногда удивлялись, почему богатый Мельник, у которого шесть дойных коров и целое стадо длинношерстных овец, а на мельнице сотня мешков с мукой, никогда ничем не отблагодарит Ганса. Но Маленький Ганс ни над чем таким не задумывался и не ведал большего счастья, чем слушать замечательные речи Мельника о самоотверженности истинной дружбы.

— Погоди, — перебила Анко, — но как мельник и Ганс-сан стали друзьями? — она замахала руками, — Нет-нет, почему ты называешь этих людей друзьями? Мельник-сан пользовался доверием Ганса-сана!

Хитро улыбнувшись, я сказал, это еще не вся история.

Да простит меня Оскар Уайльд за неточности и вольный пересказ, но после слов «Все, это конец истории» Анко и Наруто одинаково нахмурились, задумчиво сложив руки на груди.

— Странная сказка, — высказался первым мальчик. — Нехорошая, злая и странная. И кончилась плохо. А какая у нее мораль?

Анко покивала, видимо, решив, что ей нечего сказать, а ответ на вопрос мелкого ее тоже интересует.

— Мораль, — усмехнувшись, сказал я, — та, которую вы в ней найдете. Может быть, такая, что судить надо по делам, а не по словам. А может, та, что не всем можно и нужно верить. Или какая-то еще. Решайте сами.

Вот, честно говоря, не думал, что мораль сказки можно передать так: просто не будь лохом.

Но озвучивать этого не стал.

Я уже и забыл про клона, когда тот развеялся, разбудив меня «виденьем». Кот сидел под ступенями, потому мог видеть лишь длинные тени, которые отбрасывали Ютака и его сын.

— Ты носишься с ним, как с Араши! — обвиняющим шепотом заявил парень.

— Рьйота, нам нужны дружеские отношения с Ирукой…

— Он нам никто! — запальчиво перебил парень отца. — Он не помог нам! Где он был, когда мы нуждались? А теперь мы должны рисковать жизнью ради его призыва?

— Крабы и дельфины наши общие…

— У нас есть акулы! Не нужны нам подачки от этого уро…

Звонкая пощечина, заставила парня замолкнуть.

— Не смей! У него есть связи и влиятельные друзья, и он наш родственник. Мы обязаны ему помочь хотя бы потому, что он может вернуть нам нашу землю. Ты прекрасно знаешь, что Каменистое побережье — наш настоящий дом. Сейчас Ирука — единственный признанный Конохой и Дайме владелец этих мест, без него здесь мы не имеем никаких прав.

— Я понял, отец, — сделал парень глубокий поклон. — Прости мою несдержанность.

Несмотря на то, что я не идеализировал родственников Ируки, все равно было обидно, что во мне они, в первую очередь, видели средство для достижения своих целей, а не кровное родство. Хотя почему я должен был ждать чего-то иного?

— Дурной сон? — сонно спросила Анко.

— Ерунда. Спи.

Удовлетворенная ответом, Митараши снова спрятала лицо у меня на груди и, задремав, тихонько засопела.

Глава 6. Острова и сложные решения

Восход солнца из-под толщи воды выглядел как чудо! Но сказочное морское путешествие слишком быстро закончилось, и перед нами оказался сырой коридор со всяким хламом. Пожарная безопасность тут ни к черту. Они бы еще угля накидали и бензином все полили!

Сдвинув на лица