Впрочем, стоп, я обещал не искать у читателей сочувствия к богатой и праздной семейной жизни нашей многострадальной героини. Тем паче что главный виновник всех ее действительно серьезных бед уже приехал в Монако и своей легкой кавалерийской походкой взошел на эскалатор роскошного торгового комплекса «Метрополь» в Монте-Карло. В сиянии гигантских хрустальных люстр он поднялся на верхний этаж торгового комплекса, в галерею супердорогих магазинов «Картье», «Лорд энд Тэйлор», «Фифтс авеню», «Клемансо» и «Шанель» и вошел в самый шикарный ювелирный магазин.

Здесь было больше лощеных продавцов, чем покупателей, но зато покупатели — судя по их бриллиантам и шиншиллам — были сплошные мультимиллионеры.

— Бонжур, мсье! — поспешил к Красавчику менеджер магазина. — Чем могу вам помочь?

— Мне тут назначил встречу мсье Христиан Верон.

— О, мсье Романов? Конечно! Мсье Верон вас уже ждет. Идемте…

И менеджер провел Красавчика в комнату для переговоров с особо важными клиентами. Впрочем, обстановка здесь была весьма проста — на стене небольшая старинная картина, а посреди комнаты три кресла и антикварный стол с телефоном и микроскопом. В одном из кресел уже сидел мсье Христиан Верон, по его костюму, перстням и номерному «Ролексу» на руке было ясно, что он «весит» не меньше ста миллионов. Однако при появлении Красавчика он встал, и менеджер представил их друг другу:

— Мсье Верон — мсье Романов. Простите?

— Николя, — уточнил Красавчик. — Николя Романов.

Менеджер показал на кресла:

— Прошу вас, мсье.

А Верон тут же приступил к делу, сказав Красавчику:

— Вы не возражаете, чтобы вашу вещь посмотрели специалисты?

— О, нисколько! Наоборот… — И Красавчик, свободно усевшись в кресло, достал из кармана небольшой замшевый мешочек и вытряхнул из него на стол то самое ожерелье Екатерины Второй, которое когда-то Гжельский показывал Алене. — Вот, — сказал он, — я хотел бы эту вещь продать.

В лучах люстры ожерелье так засверкало своими голубыми бриллиантами, что даже менеджер изумленно присвистнул.

А Христиан Верон осторожно, как нечто хрупкое, взял ожерелье двумя руками и стал разглядывать.

— Что вы об этом думаете? — спросил он у менеджера после паузы.

Менеджер положил ожерелье под микроскоп и посмотрел в окуляр.

— Я думаю, — доложил он, — это оригинал и, конечно, раритет. Цветные алмазы в природе встречаются крайне редко, а ограненные из них бриллианты наперечет во всех мировых собраниях. Это, конечно, редчайшая вещь и изумительная работа.

— Кто мастер? — спросил Верон.

— Сам я не берусь определить, — ответил менеджер. — Но наши ювелиры… — И он нажал кнопку на телефоне, сказал в селектор: — Мсье Кодас, зайдите сюда на минутку.

Тотчас из задней комнаты вошел ювелир с лупой на лбу, менеджер молча показал ему ожерелье, тот надвинул лупу на правый глаз, стал рассматривать ожерелье, а затем двинулся с ним к выходу.

— Нет-нет! — поспешно вскочил Красавчик. — Ожерелье отсюда не выносить!

— Мсье, я только поищу его в каталогах, — объяснил ювелир.

А менеджер изумленно воскликнул:

— Мсье, вы нам не доверяете?

— Ожерелье не выносить! — жестко повторил Красавчик.

Ювелир пожал плечами:

— Пожалуйста… — И отдал ожерелье менеджеру. — Я принесу каталоги сюда…

Менеджер, держа в руках ожерелье, повернулся к Красавчику:

— Мсье, а откуда у вас эта вещь?

— Это моя собственность.

— У вас есть документы на нее?

— Если покупатель проявит заинтересованность, я их представлю.

Телефонный звонок прервал этот разговор, менеджер взял трубку:

— Алло. Вы уверены? Русской императрицы?! — И, положив трубку, снова обратился к Красавчику: — Знаете, у нас возникли сомнения относительно легальности этой вещи. Пожалуй, мы сохраним ее у себя, пока вы не представите документы…

— Нет, знаете, — усмехнулся Красавчик, — эта вещь моя, и я вам принесу ее в следующий раз вместе с документами.

— В каталогах она значится собственностью российской императорской семьи, — сказал менеджер.

— Вот именно! — с видом оскорбленного благородства воскликнул Красавчик. — Я и есть из императорской семьи! Вы же слышали — моя фамилия Романов! Я Николай Романов Третий! — И, выхватив ожерелье из рук опешившего менеджера, быстро пошел к выходу.

Менеджер и Христиан Верон изумленно смотрели ему вслед, а затем менеджер, придя в себя, схватил телефон и набрал короткий номер.

— Секьюрити! — сказал он в трубку.

Красавчик, сдерживая себя, быстрыми шагами шел к эскалатору в толпе праздношатающейся по галерее публики, когда вокруг него возникло какое-то волнение и несколько рослых «покупателей» вдруг стали прижимать пальцами крохотные наушники в своих ушах и озираться по сторонам, ища кого-то глазами.

Один из них остановил свой взгляд на Красавчике и двинулся ему наперерез.

Красавчик рванулся в сторону, нырнул в ближайший магазин, который оказался салоном женского белья, и уже бегом стал лавировать меж стендов с бюстгальтерами, колготками, корсетами и женскими комбинациями. И вдруг увидел Алену, стоявшую подле одного из стендов с двумя фирменными, от «Фифтс авеню», сумками в руках.

При виде бегущего Красавчика Алена от неожиданности замерла, хотела что-то сказать, но Красавчик, задев на ходу ее сумки с покупками, пронесся мимо, а следом за ним промчались агенты секьюрити.

Это было как видение, как мимолетный призрак, и Алена стояла на месте, изумленно хлопая глазами. Ее Принц, ее Красавчик — здесь, в Монако, что-то украл в магазине? Это невероятно!

Между тем Красавчик, выбежав из магазина женской одежды, вскочил на эскалатор и уже расслабленной походкой двинулся по ступеням вниз.

Там, у последней ступени, его ждали агенты секьюрити.

— Мсье, пройдемте с нами.

— А в чем дело?

Один из агентов жестко взял его под локоть:

— Пройдемте, у нас есть к вам вопросы.

Окружив Красавчика, агенты завели его в служебную комнату.

— Мсье Романов, мы должны вас обыскать.

— Но почему? Вы не имеете права! Я из императорской семьи!

Но агенты уже вынимали все из его карманов — бумажник, деньги, паспорт.

— Это вам не Франция и не Россия. Это Монако, мсье. Здесь мы имеем право на все.

Однако ожерелья Екатерины они у Красавчика не нашли. Открыв его паспорт, они изучили фотографию, запись «ROMANOFF NIKOLAY ALEKSEEVICH» и прочие записи, затем вставили паспорт в компьютер. У компьютера претензий к паспорту не оказалось. Тем не менее Красавчику его не отдали, а спросили: