Тяжелая стальная дверь слетела с петель, словно пушинка. Фахим без особого пиетета поставил ее рядышком в коридоре, после чего первым вошел в квартиру. Вождь, пусть временный, пусть раненый, должен идти впереди. Воин презирал современных генералов, из глубоких бетонированных бункеров посылающих крылатую смерть на соседние континенты и в страхе избегающих схватки лицом к лицу.

Однако на сей раз драки не вышло.

— Обманул, свиний сын! — Принятой остановился перед тряпичной куколкой, лежащей на полу в центре нанесенного дурно пахнущей жидкостью узора. — Сбежал куда-то, а заместо себя обманку оставил.

— Далеко уйти не мог… — Волк присел рядом, втянул ноздрями воздух, принюхиваясь. Куклу он тоже трогать не стал, сдержал желание пнуть ногой. — Наверняка под хозяйское крылышко спрятался, едва нас почуял.

— Говорят, подворье Ассомбаэлево не больно-то укреплено, — высказался доселе молчавший Кузьма.

Принятые обдумали неожиданную мысль. Соваться в дом любого иного дханна без предварительной тщательной подготовки они бы не стали даже с благословения собственных хозяев. Но к Ассомбаэлю, магу бесталанному, можно попробовать. Только вот…

— Да вы же ранены оба, — словно неразумным детям, напомнил Волк.

— До вечера восстановимся и обережный круг вокруг усадьбы изучим, — предложил план действий Кузьма.

Фахим призадумался. Еще хотя бы раз попытаться причинить молодому дханну урон следует, так традиция велит. С другой стороны, лезть обессиленному в чужой дом… есть же разница между смелостью и глупостью! А что еще можно сделать? Людишек, принятой Ассомбаэлевой служащих, потрепать? Тогда церковь вмешается, да и не принято на Руси заводы родни сжигать и чужое дело портить. Перегибать палку тоже не след — испытание не война.

— Подворье изучим, — наконец подвел итог размышлениям старший. — Проверить охрану надо. В любом случае опосля сего домой вернемся и как все было — подробно обскажем.

Принятые кивнули. Чего ж непонятного? Если внутрь проникнуть не удастся, то честь слугам местного хозяина и хвала. Если же наложенный Ассомбаэлем оберег получится обойти или проломить да с доказательствами вернуться, то не бывать молодому дханну владетелем. Какой из тебя муж достойный, коли дома своего защитить не сумел?

В мире есть нечто объединяющее старых и молодых, мужчин и женщин, негров и белых, богатых и бедных. И это нечто — всеобщая ненависть к комарам.

— Вот твари поганые. — Волк шлепнул себя по щеке и с мстительным удовольствием посмотрел на трупик врага, прилипший к ладони. — Нам здесь еще долго куковать?

— Часа три, — откликнулся Фахим. — Как луна взойдет, так войти и попробуем.

За прошедший день его раздражение не ослабело, но, скажем так, потеряло былую концентрацию. Сначала полученная от нежити оплеуха заставила опытного бойца собраться и отодвинуть в сторону прошлые обиды, сосредоточившись на текущем мгновении. На переживания времени не оставалось. Предпринятые меры для восстановления способностей, завязанные на медитативные техники, тоже сыграли свою роль. Еще подожженная на прощание квартира Урзала добавила толику хорошего настроения, помогла сбросить накопившееся напряжение…

Вид из кустов рядом с оградой открывался не очень, если судить с точки зрения человека. Принятые же были совершенно довольны. В этом месте установленная Ассомбаэлем защита слегка проседала, образуя своеобразную «складку», которую они собирались использовать для прохода на территорию усадьбы. Попасть в дом, конечно, намного сложнее, но кое-какие наметки к плану тоже уже имелись. Оставалось ждать удачного сочетания колебаний природных энергий и готовиться.

Внутри усадьбы примерно тем же занимался верный помощник Аллы и силовая составляющая Шуриковых подданных, то есть Олег. После того как трясущийся от страха колдун — с вытаращенными глазами и синими губами выглядел тот очень забавно — сообщил о появлении чужаков, безопасник ждал гостей. В том, что они появятся, сомнений он не испытывал. Гастролеры вряд ли станут воздействовать на простых людей, работающих в принадлежащем Алле холдинге, или прикормленных чинуш из администрации — это требует времени и не пройдет мимо внимания церкви. То же самое можно сказать насчет организации налоговых и милицейских проверок. Зато диверсия никаких трудностей с организацией не вызовет и прекрасно укладывается в канву обычая. Сомневался он в ином.

Кое-какие представления о возможностях дханна у Олега были. Из обрывков разговоров Шурика с хозяйкой, баек Славомиры и рассуждений Урзала складывалась страшноватая и величественная картина. Оставалось надеяться, что слухи, как всегда, приукрашивают действительность и на самом деле все не так плохо. С другой стороны, он лично видел толстяка с пулей в голове, злого и особых неудобств не испытывающего. Оставалось надеяться, что принятые, в отличие от их покровителей, не настолько живучи и что некий мифический «оберег» — сам Олег его не видел, но Шурик им хвалился и возлагал большие надежды — сработает как надо.

На случай прямого столкновения Варварин получил двадцать патронов с пулями голубоватого цвета и пожеланием «продержаться сколь можно долее». Очень оптимистично. Еще ему выдали висюльку-медальон, снять которую не получалось даже в душе, но насчет нее указаний не поступило.

Судьба свела принятых и современного богатыря-защитника земли Шуриковой примерно в одиннадцать тридцать. Именно в это время Фахим создал проход через окружавшую усадьбу ограду. Волхвом он был опытным, чары деял давно, поэтому защиту преодолеть сумел. Только вот действовал слишком самоуверенно. Ассомбаэль, в дополнение к стандартному набору техник, использовал свое привилегированное положение носителя грани Земли и заклял весь песок в пределах ограды. Исключительно на обнаружение. Мельчайшие частицы материи фиксировали любое движение и если чувствовали присутствие незнакомой силы, мгновенно подавали тревожный сигнал творцу или его заместителю. Еще толстяк хотел создать несколько охранных демонов из того же материала, но мастерства не хватило. А обращаться за помощью к кому-либо он не хотел. Стыдно, да и не безопасно.

Однако засечь незваных гостей его топорная разработка сумела.

Ни самого Ассомбаэля, ни несущей отражение его энергетики принятой в доме не оказалось. Был Урзал, отдыхавший после дневных приключений, и простой смертный человек с пистолетом. Причем у Олега на шее висел медальон, служивший опознавательным знаком и настроенный на связь с псевдоразумным заклинанием. Поэтому нет ничего удивительного, что в ту же минуту, едва нога оккупанта ступила на родную землю, безопасник испытал приступ озарения. Он точно знал, где сейчас находятся нарушители, сколько их, куда идут и насколько опасны. Хотя насчет последнего у него возникли сомнения. Фахим, пусть раненый, являлся более старым, зато Волк казался сильнее. Впрочем, имена Олега не интересовали — он просто понял, что стрелять сначала надо в кого-то из этих двоих. Если, конечно, стрелять придется.

Несмотря на то что Варварин первым закричал «Стоять, руки за голову!», принятые заметили его раньше. Они просто поверить не могли, что один человек! Простой смертный! Станет угрожать им глупой пукалкой. Им казалось — идет себе и идет, пусть идет, мы его не тронем. И вдруг мужик, который, по идее, видеть-то их под мороком не должен, достает из кармана пистолетик и начинает угрожать!