я, теша себя призрачной надеждой. Торопливо скидывая халат и натягивая домашние шорты с майкой. В вечернее платье ради этого – не обладающего тактом – мужчины я разряжаться точно не собираюсь.

– Нет. К вам. Точно! Я сказала, что Мирона Александровича нет дома. На что мне ответили, что хотели бы видеть его… э-э... подругу.

Значит, “подругу”? И то, что мы с Миром съехались, получается, Рустам тоже знал? Раз так целенаправленно приехал поговорить именно со мной в дом своего внука! Больше чем уверена, что и про статью он слышал уже давно. Просто ждал. Чего? Да кто бы мне сказал! Но внутри проснулся мандраж, граничащий с паникой. Последние крупицы желания спуститься растворились в небытии.

Однако выбора у меня не было. Не появиться пред светлыми очами деда Мира я не могла. Поэтому, более-менее приведя себя в подобающий приличной девушке вид, на трясущихся, негнущихся ногах спустилась в гостиную.

Дед Мирона с задумчивым видом расхаживал вдоль камина, как хозяин жизни. А Роки, сидящий неподалеку, весь подобрался и скалился.

Тут в очередной раз можно было удивиться, какие стальные у мужика нервы!

Пес буквально порыкивал вслед каждому шагу Рустами, наверняка учуяв что-то нехорошее, так и веющее от гостя, но у того даже мускул не дрогнул.

Зато, когда Рустам обернулся, задрожали мои поджилки. Потому что этот суровый, пронзающий насквозь взгляд явно намекал, что я не на своем месте и делать мне здесь нечего. В этом доме. И не только тут. Как оказалось впоследствии, и в жизни его внука.

Но это потом. А началось все с почти что милого и любезного:

– Доброе утро, Валерия. Нам с вами нужно серьезно поговорить.

Глава 33. Лера и Мирон

Лера

Я смотрела на деда Мира, он смотрел на меня, и желания говорить не было от слова “совсем”. Слишком тяжелая аура, слишком подавляющий чужую волю характер мужчины накалил обстановку в большой гостиной до предела. И если бы не Роки, который, рыкнув на гостя, засеменил ко мне и уселся в ногах, не сводя внимательного взгляда с Рустама, я бы, наверное, уже упала в обморок от перенапряжения.

– Эм-м, – начала я, когда пауза уже непозволительно затянулась, – доброе утро, Рустам Нодарович. А Мирона нет, вы к нему? – спросила и захлопала ресницами в надежде услышать решительное “да”. Однако мои надежды рухнули от решительного:

– Нет.

Я напряглась. А мужчина добавил, закладывая руки за спину:

– К вам. Со своим внуком я поговорю позже, Валерия. Для начала я решил воззвать к вашему благоразумию, – прозвучало загадочное, и опять повисла тишина. А меня снова изнутри подкинуло, только на этот раз от недовольства. Вот что за человек-то такой? Зачем эти интриги и многозначительные паузы? Неужели нельзя прямо, с ходу выложить все, что у него там кипит? А судя по гуляющим желвакам и обжигающему взгляду, там не просто кипит, а уже бурлит и клокочет. Однако умению мужчины держать лицо можно только позавидовать.

– Может быть, хотите чаю? – решила я попробовать “зайти” с другой стороны.

– Пожалуй, откажусь. Я ненадолго.

– Присядете? – махнула рукой в сторону дивана, но и тут получила “вежливое”:

– Нет, спасибо.

– Хорошо. Тогда… может, перейдем к сути вопроса?

Дед Мирона задумчиво окинул меня взглядом, зыркнул мне за спину, видимо, выгоняя из-за угла притихшую там домопровительницу, и, ухмыльнувшись, сказал:

– Знаете, Валерия, а вы не так глупы, как может показаться на первый взгляд.

Вот те раз! Это что же получается? Я произвожу впечатление безмозглой дуры? Ну… гад. Я аж воздухом поперхнулась!

Откровенная грубость вышибла из равновесия настолько, что я даже сжала кулаки от бессилия и злости. А Роки, видимо, что-то учуяв, зарычал на деда Мирона, тут же ткнувшись мне носом в сжатую до боли ладонь.

– Я бы попросила… – процедила сквозь зубы.

– Я всего лишь хотел сказать, что именно потому, что вы не глупы, тешу себя надеждой, что мы сумеем с вами договориться. Как два взрослых, адекватных и понимающих друг друга человека.

Ну, в “понимающих друг друга” дед Мира явно погорячился, но стало искренне любопытно, что же старик сейчас выдаст.

– Договориться? – повторила я. – Простите, я не понимаю, о чем вы. Мы можем перестать говорить загадками?

– О том, что в отличие от моего сына, внук выбрал себе определенно хваткую женщину. Не каждая сможет найти в себе силы удержать рядом такого, как мой внук, мужчину. Вам можно поаплодировать, Валерия. Вернее, вашему завидному умению. Ведь подняться с должности простой, рядовой серой журнальной мыши до лица ювелирной коллекции не каждой девушке под силу.

Можно, я его стукну, м? Вазой. Хрустальной. Вот как раз на глаза попалась. Красивая такая, блестит в углу. Интересно, Мирон сильно расстроится, если я приложу ее к голове его деда?

Всего раз.

А потом еще раз.

И еще. Для верности.

А если серьезно, этот мужчина явно решил, что раз он имеет за спиной много годиков и положение, то ему можно все и всех оскорблять и унижать? А вот фигушки. Не на ту нарвался.

Я подобралась, приготовившись в случае чего активно словесно обороняться, и, скрежеща зубами, возмущенно прошептала:

– Если вы явились в дом Мирона, чтобы наговорить мне гадостей, то я буду вынуждена попросить вас уйти, Рустам Нодарович.

Вопреки внутреннему состоянию, голос мой не дрогнул.

– На правду не обижаются.

– Обижаются на грубость и глупость, – отчеканила я, – потому что нужно быть крайне недалеким человеком, чтобы поверить в ту чушь, что пишут в прессе!

– Теперь вы меня обижаете, Валерия, – ухмыльнулся дед Мирона. – Мне хватило ума, чтобы проверить информацию. Уж мне-то можете не врать о том, кто вы и что из себя представляете.

Я уже открыла было рот, чтобы протестовать, а лучше ввернуть в диалог пару крепких словечек, но дед Мира остановил меня взмахом руки, заявив:

– Но, собственно, не эта мерзкая статья стала причиной моего приезда сюда, Валерия. У меня к вам другая тема для разговора. Более… серьезная и значительная.

– Интересно, какая? – фыркнула я и, дабы успокоиться, запустила пальчики в мягкую шерсть Роки, который тут же замялся на месте и придвинулся еще чуть ближе. Мой маленький (читай, огромный) пушистый защитник. Как там Мир говорил при нашем первом знакомстве с псом: может зализать до смерти? Смерти я