Колонка получила название «Точка кипения», и первая же публикация в ней вызвала скандал. Форрест Аккерман, в то время активный фэн, а впоследствии известный издатель и литературный агент, обрушился с резкой и плохо обоснованной критикой на рассказ К.Э. Смита «Обитатель марсианской бездны», вышедший в журнале «Уондер Сториз». При этом Аккерман, вдрызг разнося историю Смита, не сумел даже правильно указать ее название.

Его выступление вызвало отповедь со стороны Лавкрафта, затем к дискуссии подключились Барлоу и сам К.Э. Смит. Аккерман отозвался в ответ, причем не менее резко, чем вначале, и вскоре письма в «Точке кипения» стали напоминать не спор критиков, а перебранку старых склочников, давно забывших, из-за чего началась свара. Точку в скандале четким волевым усилием положил Хорнинг — в феврале 1934 г. он просто взял и закрыл «Точку кипения». (Единственным сомнительным плюсом этой истории было то, что среди венерианских животных, описанных Лавкрафтом в позднем рассказе «В стенах Эрикса», появится такая разновидность, как «змеевидные аккманы».)

В «Фэнтези Фэн» Лавкрафту также удалось пристроить расширенный и исправленный вариант «Сверхъестественного ужаса в литературе». Однако полностью это замечательное исследование в то время свет так и не увидело — в феврале 1935 г., когда журнальчик Хорнинга приказал долго жить, публикация дошла только до восьмой части. Целиком исправленный и дополненный «Сверхъестественный ужас в литературе» был издан после смерти автора — в 1939 г., в сборнике «Изгой и другие рассказы».

Некоторые из старых рассказов Лавкрафта появились в безгонорарных журналах другого его приятеля, У. Кроуфорда, проживавшего в городе Эверетт, в районе Аллеганских гор. Фантаст предложил ему для публикации «Селефаис» и «Карающий рок над Сарнатом», которые после некоторых неурядиц были опубликованы в 1934 и 1935 гг. Кроуфорд также попросил для одного из его изданий автобиографию Лавкрафта, которую тот с трудом, но все же написал. Издан этот текст не был, хотя и сохранился среди бумаг писателя. Позднее он получил заголовок «Некоторые заметки о ничтожности» и по сей день является одним из важнейших источников по биографии Лавкрафта. (Во всяком случае, — определенно главным источником по его собственным воззрениям на себя и на свою жизнь.)

В первой половине 1933 г. Лавкрафт упорно пытался проанализировать свой и чужой опыт в области хоррора. Результатом этих усилий стали «Заметки о сочинении мистической литературы» и еще несколько текстов, анализирующих технологию создания произведений об ужасающем и сверхъестественном. Судя по всему, Лавкрафт упорно пытался нащупать новые пути в этой области, стремился вырваться из плена привычных схем, показавшихся ему шаблонными.

Однако первый результат его практических усилий в этой области оказался в лучшем случае противоречивым. Написанный в августе 1933 г. рассказ «Тварь на пороге» относится к тем вещам Лавкрафта, которые безусловно лучше выглядят в хорошем переводе. Язык и стиль в английском оригинале настолько неряшливы, что создается впечатление, будто автор решил поэкспериментировать и здесь. Сюжет же «Твари на пороге» выглядит банальным и, увы, совсем не лавкрафтианским.

В самом начале текста герой-рассказчик Дэниэл Аптон признается, что застрелил своего лучшего друга Эдварда Дерби, но при этом ни в коем случае не является его убийцей. Дерби с детства увлекался необъяснимым и сверхъестественным и стал известным поэтом, пишущим стихи с фантастическим уклоном. Уже достаточно взрослым мужчиной, в тридцать восемь лет он познакомился с юной студенткой Мискатоникского университета Асенат Уэйт. Про нее и про ее отца Эфраима Уэйта ходили странные слухи: «Она, вне всякого сомнения, была настоящим гипнотизером. Устремив странный немигающий взгляд на одноклассницу, она почти неизменно вызывала у последней отчетливое ощущение взаимообмена душами — точно ее душа на мгновение переселялась в тело школьной волшебницы и получала способность взглянуть на свое собственное тело со стороны, при этом глаза невольной жертвы начинали сверкать и вылезать из орбит, принимая совершенно чуждое им выражение»[364].

Дерби безумно увлекается Асенат и, несмотря на сопротивление со стороны своего отца, женится на ней. Вскоре про молодоженов начинают рассказывать причудливые сплетни. Согласно одной из них, супруги Дерби периодически будто бы меняются характерами — по поведению Асенат начинает напоминать Эдварда, и наоборот. Во время одной из встреч со своим другом Дерби в ужасе рассказывает ему, что Асенат — это на самом деле колдун Эфраим, который сумел переместить свою душу в тело дочери. Постепенно Эдварду становится все хуже, он обвиняет жену в попытках захватить его тело, и в итоге Дерби оказывается в психиатрической лечебнице. Через некоторое время ему вроде бы легчает, но при личной встрече Аптон не узнает своего друга: «Передо мной стоял когда-то ужасно напугавший меня самоуверенный субъект, который, как сам Эдвард признался мне однажды, был не кем иным, как вторгшимся в его тело иновоплощением Асенат»[365].

Затем в доме Аптона раздается странный телефонный звонок, во время которого был слышен лишь «булькающий звук, какой издают падающие капли воды — буль-буль-буль, — ив нем я с удивлением распознал намек на невнятные неразличимые слова и даже слоги»[366]. После этого на пороге квартиры рассказчика появляется нечто неописуемое: «Когда я распахнул дверь во тьму вязовой аллеи, меня обдало невыносимым зловонием, от которого я едва не потерял сознание. Но я сумел подавить приступ тошноты и через секунду с трудом различил согбенную маленькую фигурку на ступенях крыльца… На пришельце было надето пальто Эдварда, его полы почти волочились по земле, а рукава, хотя и были завернуты, все равно закрывали кисти рук. На голову была нахлобучена широкополая фетровая шляпа, нижнюю часть лица скрывал черный шелковый шарф. Когда я сделал неверный шаг вперед, фигурка издала хлюпающий звук, как тот, что я слышал по телефону — “буль… буль…”»[367] Перед тем, как развалиться на части, это нечто передает Аптону записку: «Дэн — иди в лечебницу и убей это. Уничтожь. Это больше не Эдвард Дерби. Она завладела мной — Асенат, — хотя сама она уже три с половиной месяца как мертва. Я солгал тебе, сказав, что она уехала. Я убил ее… Душа у нее — или у Эфраима — не покидает земной мир и продолжает витать тут и после смерти, пока не истлеет прежнее тело. Вот она и преследовала меня, заставляя обмениваться с ней телом, — она выкрадывала мое тело, а меня загоняла в свой труп, похороненный в погребе!.. Убей эту гадину, если тебе дорого спокойствие и благо мира. И проследи, чтобы эту тварь сожгли. В противном случае она будет продолжать жить, вечно переходя из тела в тело, и я даже не могу теперь предсказать, на что это еще способно…»[368] Наконец-то все становится ясно — и Аптон отправляется в лечебницу, чтобы уничтожить Эфраима, вселившегося в тело его друга.