Гаспар кашлянул:

– Заказал убийство одного человека в ходе Игры.

Селина взглянула на искаженное мукой лицо Бриалы и вспомнила – как вспоминала частенько в ранние предутренние часы – ту самую встречу с леди Мантильон.

– Принцесса, – лицо леди Мантильон было скрыто слоями грима, – ты меня впечатлила. Мой собственный сын свято верит, что ты, буде я дам свое согласие, благосклонно примешь его ухаживания. По странному совпадению сын графини Жанвир точно так же убежден, что вы склонны осчастливить его.

Что это – угроза? Селина не дрогнула. Обворожительно улыбнувшись, она ответила:

– Мало ли что может прийти в голову мужчинам, особенно молодым?

– Флориан угасает, но благодаря усилиям докторов со всей империи он может протянуть еще несколько лет – слабый, беспомощный, неспособный противостоять нарастающему вокруг него хаосу. Если бы я представила тебя маркизу Этьену, могла бы ты воздержаться от прочих планов до того, как Создатель призовет к себе твоего дядю?

Еще одна проверка.

– Если бы не могла, – все так же улыбаясь, проговорила Селина, – вы, маркиза Мантильон, не сделали бы мне этого щедрого предложения.

Она помедлила секунду, оценивающе глядя на аристократку, а затем добавила:

– Но ради блага империи дело надлежит решить как можно быстрее.

Ей было всего шестнадцать, она осиротела и осталась совершенно одна – и только что попросила эту женщину убить императора Орлея.

– Если нас раскроют прежде, чем мы сделаем ход, – леди Мантильон постукивала изысканно лакированным ноготком по гладкому подлокотнику кресла, – мы потерпим поражение либо будем убиты. И то и другое совершенно неприемлемо.

– В таком случае нас не должны раскрыть, – ответила Селина с уверенностью, которой в глубине души не испытывала, и присела перед леди Мантильон в реверансе. – Делайте, что надлежит. Я готова.

– В самом деле? – осведомилась леди Мантильон, с интересом глядя на нее. – Насколько осторожно ты действовала? Насколько продуманно? Есть ли те, кто мог бы в случае подкупа, угрозы или даже простого обмана раскрыть твои намерения?

Селина задумалась. Она действовала безупречно, пуская в ход все, чему научила ее леди Мантильон, для расстановки фигур в этом последнем гамбите. Все прочие игроки, все, кому доверяла Селина, в случае провала потеряли бы не меньше, чем она сама. Она припомнила, как смаковала вино в обществе сына леди Мантильон, как пила антивский кофе с лордом Жозефом Монбейяром, просчитывая каждое движение, примечая самые незначительные изменения в бессознательном языке их тел, когда они поглядывали на проходивших мимо служанок…

Вот оно! Служанки… слуги…

– В моем поместье сейчас никого нет. – Селина незаметно сглотнула. – Кроме слуг.

И не дрогнув встретила взгляд леди Мантильон.

– Нападение наемных убийц могло бы привлечь на мою сторону новых союзников… и дать нам уверенность, что ни один бард не услышит на рынке неуместных сплетен.

Леди Мантильон одарила ее долгим взглядом.

А затем на ее безупречно загримированном лице медленно проступила улыбка:

– Вы безусловно правы, ваше императорское величество…

– Бриа, если бы я не приказала убить слуг, леди Мантильон никогда бы меня не поддержала. И Гаспар расправился бы со мной.

– Так я и думала. – Бриала медленно кивнула. – И потому в поединке побеждает Гаспар.

Великий герцог, до сих пор опиравшийся на мраморную скамью, едва слышно рассмеялся:

– Я и не стал бы убивать тебя, Селина. Скорее уж выдал бы за какого-нибудь ферелденского дворянина, чтобы раз и навсегда от тебя избавиться.

– Нет, Гаспар, ты не победил в этом поединке! – Сжимая кинжалы, Селина двинулась на него. – Ты проиграл еще до того, как… – она глянула на сэра Мишеля, и тот отвел глаза, – твой противник сдался, в ту самую минуту, когда твои маги вмешались в поединок, чтобы обеспечить тебе победу!

– А я-то гадал, что случилось с Лиенн, – проговорил Гаспар, глядя мимо Селины на убитую девушку.

– С ее вероломством ты лишился права на победу. – Селина подняла кинжал, готовясь нанести удар.

– Только в том случае, – фыркнул Гаспар, – если бы она действовала по моему приказу, а я, клянусь честью шевалье, ничего подобного не приказывал.

– Какая удобная отговорка, – процедила Селина и бросилась на него.

Рука, закованная в латы, с легкостью отбила удар кинжала. Надсадно ухнув, Гаспар оттолкнулся от скамьи и локтем ударил Селину в живот. Удар отбросил ее назад.

– Я ранен, кузина, но еще жив. – Стиснув зубы, он опять привалился к скамье. – А ты отдала своему защитнику все те славные колечки, которые так ловко скрывают, что ты никогда не училась драться как следует.

С этими словами Гаспар извлек из сапога кинжал с коротким лезвием. Стальной кинжал был неказистый, но удобный, – судя по всему, Гаспар носил его при себе на всякий случай еще с тех времен, когда обучался в академии.

– Ну что, кузина? Думаешь, тебе повезет?

Селина крутнула в руке кинжал. Гаспар застиг ее врасплох, и удар, даже отчасти смягченный кожаным доспехом, причинил ей чувствительную боль.

– Безусловно, Гаспар, – бросила она. – Как ни мало подобает такое императрице, я прикончу тебя собственной рукой, а потом завладею элувианами и верну себе Орлей.

– Бриала? – воскликнул Мишель.

Селина, отступив на безопасное расстояние от Гаспара, оглянулась через плечо.

Бриала шла через рунный лабиринт, небольшими шагами, осторожно, но уверенно ступая по прихотливым сплетениям узора. Она прошла уже больше половины пути.

– Но она же ничего не сможет сделать! У нее нет…

Селина осеклась, вспомнив, как настойчиво и страстно целовала ее эльфийка совсем недавно, перед началом поединка. Одной рукой она обхватила затылок Селины, другой крепко обвила талию…

Селина схватилась за поясной кошель, в котором хранила ключ-камень. Кошель был пуст.

– Да она и впрямь опасна! – Гаспар расхохотался.

Селина развернулась и опрометью бросилась к Бриале. Теперь она видела, что та сжимает в руке рубин. Вскинув руку, Селина прыгнула к ней – и закричала от боли, когда вспышка незримой энергии отшвырнула ее прочь. Руны по краю лабиринта полыхнули гневным багряным светом.

– Бриала!

Эльфийка не оглянулась.

Селина подняла кинжал, развернула, изготовясь метнуть.

– Прошу тебя, Бриа. Не делай этого.

А затем ледяная волна ударила ее в бок, обездвижила морозным дыханием, обожгла холодом. Селина покачнулась, и кинжал выпал из ее онемевших пальцев.