– Я задал тебе вопрос: почему ты назвала ту девчонку моей парой?

И оставил мучиться в неведении, сходить с ума: что с моими спутниками? Не может быть, чтобы сильные и умные Поль и Этьен исчезли… погибли.

Мирослав смотрел так, что я отчетливо поняла: не отвечу – умру! Моя жизнь для него – пыль. И в этот момент меня словно «заклинило». Вот он – причина страданий, бед и горя, передо мной. Появилась возможность не наказать, а хотя бы высказать все наболевшее ему в лицо, пусть знает: Мишкины не ломаются!

– Потому что так и есть! – рыкнула я в ответ, тоже подаваясь вперед, отринув страх. – Ты своими руками убил свою пару. Точно так же, как и все хорошее, что тебя когда-либо окружало. Уничтожил клан моей бабушки, чуть не разрушил ее жизнь. По большому счету ты виноват в гибели моей мамы. И теперь твоя судьба – пустота. Ничего светлого, доброго, счастливого. Только одиночество и злоба – вот твоя награда!

– Сколько пафоса, детка, – прошипел он в ответ. Взметнул руку, подобно нападающей змее, к моему лицу, приложил затылком о спинку сиденья и сдавил так, что у меня из глаз слезы брызнули. – Заткнись! Только я решаю, что мне станет наградой. И вот это как раз – реальность.

– Я…

– Ты всего лишь мясо, детка. Пока молодое и, надеюсь, на вкус приятное. Будешь хорошей девочкой, сильно не пострадаешь. Нет – отдам своре своих шакалов, они тоже любят молодое мясцо. Я привык к лучшему…

– Вас не поддержат! Ситуация в мире меняется. Последние сто лет почти не рождались самки. Ваш собственный клан не позволит меня убить, а вдруг я последняя?

Краем глаза заметила шевеление на передних сиденьях: «двое из ларца» согласно заволновались.

– Наивный, глупый щенок, – расхохотался Серый, тоже отметив реакцию охранников. Но быстро успокоился и теперь разглядывал меня с ухмылкой. – Убить – да, слишком расточительно, но есть множество других развлечений. Когда мне надоест, я выставлю тебя на аукцион и продам любому, кто заплатит больше.

– Это ужасно! – выдохнула я, отодвигаясь. Спустила ноги на пол и села ровно.

– Согласен, найдется немало веров, которые гораздо хуже меня, и общение с ними тебе вряд ли понравится.

– Ужасно, что в первый момент вы произвели на меня хорошее впечатление. Но ваша внешность и внутреннее содержание несовместимы до тошноты.

– Испачкаешь салон, заставлю вылизать целиком, – ровно отозвался он, отворачиваясь.

– Я принадлежу клану Морруа, конкретно – Полю Лазару Морруа. Я его пара и требую, чтобы меня освободили немедленно, – это был мой последний козырь.

Серый нахмурился, посуровел, но ответил спокойно и уверенно:

– Раскроешь рот еще раз – пожалеешь.

В зеркале заднего вида я заметила потрясенный взгляд водителя, тот явно не ожидал подобной новости и, если не испугался, наверняка призадумался.

Откинувшись на спинку, я заставила себя расслабиться, разгладила брюки в мелкую полосочку и поправила куртку. Если моя новость озаботила оборотня из клана Мирослава, значит – наши живы и помогут! Мало того, его реакция за то, что Морруа – известные личности и явно уважаемые.

– Ты не ответила на мой вопрос: откуда знаешь, что…

Сжав руки в кулаки, я отвернулась от Мирослава на осенний пейзаж за окном. Мы проехали два поселения, дальше леса сменялись полями. Впереди показались дома – очередной городок или поселок, должно быть. Куда мы направляемся? Может, в Питер, на территорию Серого? Впереди несся черный джип, а мы не обгоняли, следуя четко за ним, значит, это охрана. Сколько же времени меня везут? И как далеко от своих уехали?

– Если я задам вопрос еще раз и не получу ответа, ты пожалеешь! – пригрозил Мирослав.

Я скосила глаза на часы на его руке: двенадцать – пятнадцать. Часа два прошло… или больше?

– Глава, нас преследуют, – предупредил водитель.

Я встрепенулась, сердце забилось с утроенной силой.

– Уверены? – процедил Серый.

– Да, мы не смогли оторваться, они пошли на сближение…

Черная махина появилась слева от нас, блокируя, не давая вырваться вперед.

– Тормози! – рыкнул Мирослав.

В следующий момент в зад «мерседесу» врезалась еще одна, я дернулась назад, вскрикнув от неожиданности.

– Нас блокируют! – заревел водитель, закрутив головой и удерживая руль.

Через секунду впереди идущий джип сопровождения так же резко притормозил, отчего «мерседес» врезался ему в зад. Я приложилась о спинку переднего сиденья.

– Они зажали нас, – заорал охранник, но в этот момент его выстрелом из соседней машины заставили замолчать.

Я вопила, Мирослав матерился, машина вздрогнула – на крышу что-то тяжелое упало. В следующую секунду сзади раздался удар и посыпалось стекло. У Серого странно дернулась голова, он завалился вперед. Я скрючилась, закрыв свою голову руками от осколков, в следующий момент вокруг меня словно тиски сомкнулись и резко выдернули из машины. Вылетая наружу, я заметила черную тень, скользнувшую в разбитое окно.

И пока я с визгом летела над землей, из несущейся, блокированной с четырех сторон машины выскользнул на багажник мужчина… Этьен! От изумления я даже замолчала. Он легко держался на крышке, словно заправский эквилибрист, вытянул руку и, широко улыбнувшись, продемонстрировал мне – голову Мирослава… отрезанную… кровоточащую… Кровь разлеталась на ветру, заляпывая стекло преследующей машины.

– Бешеному псу собачья смерть! – раздалось у меня над головой рычание Поля.

Заскулив, я подняла голову и столкнулась с пылающими яростью голубыми глазами. Он висел на тросе, спущенном из небольшого спортивного вертолета.

Из открытой двери вертушки высунулся Джинкс с короткоствольным автоматом в руке:

– Привет, малышка, заждалась, наверное?

Вновь опустив голову, я увидела, как Этьен бросил голову Серого в разбитое окно машины и одним мощным прыжком перемахнул на крышу соседней, блокирующей. Еще мгновение – и он скрылся в салоне джипа. Преследователи затормозили, коробка резко распалась, вертолет понес нас в сторону, а два «связанных» между собой автомобиля внезапно словно набухли и, вздрогнув всей массой, разлетелись. Воздух сотряс мощнейший взрыв, уничтожающий следы.

Поль подтянул меня вверх, крепко прижимая к себе, я вцепилась в него руками и ногами, не в силах произнести ни слова. Лишь судорожно вздрагивала, захлебываясь сухими рыданиями. Сквозь ветер и дождливую морось слышала его горячечный шепот:

– Больше ни на шаг, слышишь, ни на шаг от себя не отпущу. Я три часа умирал от неизвестности… Если бы с тобой что-то случилось, я бы… я бы… – он даже слов подобрать не мог, прижимая к себе, будто я последний глоток воды, воздуха, сама жизнь.

Уткнувшись ему в шею, глотая слезы, я сама себе клялась, что больше ни ногой от него. Сама стану тенью. И вместе с тем чувствовала уверенность: в будущем мне ничего не грозит – Поль за мной пойдет хоть в ад. Или полетит…