тарелке — сели ужинать. Пили, ели, похваливали. Наелись досыта и спать улеглись.

Вот как спать-то улеглись, да захрапел весь дом, поднялась Аграфена, обезумела, выломала железные рамы, спустилась на землю, не помнит, как шла.

Наутро пришла в город, заявила будочнику. Будочник сейчас Аграфену на извозчика и в самую главную часть, сам сдал ее самому главному будочнику. Аграфена и этому все рассказала.

— Не врешь ли ты? — усомнился главный будочник. — Нынче велено строго: прямо без всяких разговоров подкатим бочку пороха под разбойничий дом, зажжем порох, и разлетится дом на пять частей огнем и пылью, и пеплу не останется.

Снарядились будочники все, сколько было, из всех пяти частей, и поскакали по горячему следу на то место, где жили старичок со старухой, а Аграфену отпустили с миром на все четыре стороны. Подступили они к разбойничьему дому, выкатили бочку и уж спичку чиркнули, чтобы порох зажечь, а разбойники — как посыпят из окон золото, так дождем все кругом и засыпали.

И вернулись будочники в город, а следов разбойничьих никаких не осталось. — чисто.

«Сатирикон», 1909, № 35

Александр РОСЛАВЛЕВ

Карлики

Карлик с карлицей поют

И танцуют на столе.

Ах, как весело живут

Люди на земле!

Карлик с карлицей смешны.

Мы — их зрители — смешней.

Жизнь — не шутка ль Сатаны

От начала дней?..

«Сатирикон», 1909, № 11

Маргаритки

Песенка

Обрывая маргаритку

Лепесток за лепестком,

Панну Зосю у калитки

Поджидал я вечерком.

Истомило ожиданье…

Снова «любит», снова «нет».

Неизменное гаданье.

Вечно-призрачный ответ.

Обманула сердце сказка.

Панна Зося не пришла,

И пленительная ласка,

Не расцветши, отцвела.

Что же Зосе помешало.

Чем развеян милый сон,

Или ей, плутовке, мало.

Что поэт в нее влюблен?

Уж не тот ли сладкоокий.

Точно пряничный — гусар?

Так я думал — и жестокий

Наносил себе удар.

От моих ревнивых пыток,

От моей любви смешной

 У калитки маргариток

Не осталось ни одной.

«Сатирикон» 1909, № 31

Весенние песенки

1. Бык

Поклонился цветик полю.

Подарил пчеле душок.

Выходи-ка, бык, на волю

На зеленый бережок.

Словно пава, жарко глядя.

По той ходит стороне.

Ах, изводушка, досада,

Помешала речка мне.

Как тут быть, полезу в воду.

Лишь покличь да помани.

Не сыскать на речке броду —

Только омуты одни…

Попил бык, и стало мелко.

Малость выше локотка…

Ты играй, моя сопелка.

Весели за то быка.

2. Бубенец

Бубенец, мой бубенец.

Ты звени звончее.

Чтоб со мною молодец

Был бы побойчее.

Бубенец, мой бубенец.

Раззвони ты свету —

Так пригож мой молодец.

Что пригожей нету.

Бубенец, мой бубенец,

Знаем мы с тобою,

Что в скворешницу скворец

Прилетит весною.

«Новый Сатирикон», 1918, № 10

Сороки

Огнеокие

Прилетели сороки.

Сорок сорок.

Принесли златобокие

Райский цветок.

Синий цветок от синего древа.

Раскройся же, древнее жаркое чрево

Матери нашей земли.

Прими благодарный цветок.

Что сороки тебе принесли.

Сорок сорок.

Закипит облаками

И взыграет ручьями

Озарь-весна.

От цветка будет сила.

Мера солнцева пыла

Для чуда-зерна.

Огнеокие

Прилетели сороки.

Сорок сорок.

Принесли златобокие

Райский цветок.

«Новый Сатирикон», 1918, № 16

ТЭФФИ

Песенка о хитрой канониссе

и скромном аббате

У хитрой канониссы

Лисы-Алисы

Случился пустяк —

Потерялся башмак.

Бранится канонисса

Лиса-Алиса

И так, и сяк,

И уж не знаю — как!

Послали за аббатом,

За братом Калистратом.

Пришел помочь —

Проискал всю ночь.

Всю рясу перемазал,

Так ползал он и лазал —

И так, и сяк,

И уж не знаю — как!

Уж брезжил свет в окошко,

Как у Лисы на ножке —

Он не дурак —

Вдруг нашел башмак…

И что всех удивило —

Она ж его бранила

И так, и сяк,

И уж не знаю — как!