За прошедшие двадцать четыре часа он трижды смотрел в глаза смерти, и каждый из этих эпизодов ясно показывал Джеку, как он хочет жить. Впервые после смерти жены и дочерей он подумал, что своим бесшабашным поведением и бесконечной печалью он, пожалуй, сослужил плохую службу их памяти.

В грязном вестибюле Джек ухитрился купить лезвие и маленький тюбик зубной пасты с приложенной к нему зубной щеткой. Входя в лифт, Джек увидел на витрине закрытого киоска номер «Дейли ньюс» — на первой странице набранный крупными буквами заголовок: «Доктор морга едва не погиб в ресторанной перестрелке! Подробности смотрите на третьей странице».

Отложив покупки, Джек попытался вытянуть газету из-под створки окошка киоска, но безуспешно — окно было туго притянуто лентой.

Подойдя к стойке портье, Джек разбудил заспанного дежурного и уговорил его разрезать ленту бритвенным лезвием. Джек уплатил за газету и, входя в кабину лифта, краем глаза увидел, как портье кладет купюру в карман.

Джек был потрясен, увидев на третьей странице собственную фотографию: Шон Магогинел выводит его из ресторана «Позитано», придерживая под локоток. Под фотографией была подпись: «Переодетый в штатское полицейский следователь Шон Магогинел выводит медицинского патологоанатома, доктора Джека Степлтона, с места покушения на последнего. В перестрелке убит один из членов нью-йоркской гангстерской группировки». Интересно, когда это их успели сфотографировать?

Джек прочел статью. Заметка была не слишком длинна — он успел пробежать ее еще в лифте. Автор каким-то образом сумел пронюхать, что Джек раньше имел дело с этими же гангстерами. Намек был, без сомнения, скандальным. Джек со злостью отшвырнул газету в сторону. Какая досада! Сегодня Джеку предстоял очень загруженный день, и такая слава ему была совершенно не нужна. Только бы никто не помешал ему выполнить задуманное.

Джек принял душ, побрился и почистил зубы. Сейчас он чувствовал себя гораздо лучше, чем при пробуждении, но все равно достаточно паршиво. Болела голова, и ныли мышцы ног. В пояснице появилась неприятная ломота. Уж не грипп ли это, чего доброго?

Джек отправился на работу в такси и попросил водителя высадить его у стоянки морга, чтобы избежать встречи с репортерами, которые могли устроить засаду у входа в управление.

Степлтон, не теряя времени, направился сразу в диспетчерскую. Его очень интересовало, каких покойников привезли за прошедшую ночь. Как только Джек вошел, Винни оторвался от газеты.

— Эй, док, — окликнул Джека Амендола, — угадайте, что я вам скажу! Вы знаете, что попали в газету?

Джек, не обращая внимания на приставания Винни, сразу подошел к Джорджу.

— Видел, — отмахнулся Джек. — Кажется, я на ней не слишком удачно получился.

— Ну расскажите, что все же произошло, — продолжал допытываться Винни. — Черт, это прямо как в кино. Почему этот парень хотел вас застрелить?

— Он просто ошибся, — ответил Джек.

— Ну вот! — разочарованно протянул Винни. — То есть вы хотите сказать, что он вас с кем-то перепутал?

— Да, что-то в этом роде, — повернулся к Джорджу. — У нас есть еще случаи смерти от гриппа?

— В тебя что, и вправду стреляли? — спросил Джордж, пропустив мимо ушей вопрос Джека. Джордж был заинтригован не меньше, чем Винни. Как все же притягательны чужие несчастья.

— Да, раз сорок или пятьдесят, я точно уже и не помню, но, к счастью, из игрушечного пистолетика — знаете, из таких стреляют шариками от пинг-понга. От парочки шариков я не успел увернуться.

— Мне кажется, ты не хочешь об этом говорить, — произнес Джордж.

— Ты на удивление понятлив, — саркастически похвалил коллегу Джек. — Так ты мне скажешь про грипп?

— К нам привезли четверых. Сердце Джека бешено забилось.

— Где они? — поинтересовался он. Джордж покопался в стопке папок.

— Пару из них я оставил для тебя, но потом позвонил Кальвин и велел предоставить тебе сегодня канцелярский день. Думаю, он тоже читает газету по утрам. Он даже сомневался, придешь ли ты сегодня на работу.

Джек молчал. При том, что сегодня он должен был успеть переделать кучу дел, предоставление дня, свободного от вскрытий, было просто Божьим даром. Джек открыл истории болезни, чтобы узнать имена очередных жертв. Хотя он догадывался, кто это мог быть, список имен поверг его в шок. Ким Спенсор, Джордж Хэзелтон, Глория Эрнандес и Уильям Пирсон, дежурный лаборант, — все они умерли в течение ночи от респираторного дистресс-синдрома. Вирулентность штамма больше не вызывала никаких сомнений — необычайная агрессивность вируса стала устрашающим фактом: здоровые, полные сил молодые люди умерли через сутки после заражения.

Тревога вспыхнула с новой силой. Джека снова охватил страх перед возможностью большой эпидемии. Единственная надежда на то, что все случаи связаны с инфицированными увлажнителями. Таким образом, все заболевшие заразились не при контактах с другими людьми, а от соприкосновения с увлажнителями.

Джек бросился вон из диспетчерской, не обращая внимания на вопросы Винни и не зная, что предпринять в первую очередь. Памятуя о случае с чумой, Джек решил поговорить с Бингхэмом и побудить шефа самого позвонить в мэрию и администрацию штата. Но тревога не давала покоя — Джек не хотел терять ни минуты.

— Доктор Степлтон, вам звонила кучи народу, — сказала Марджори Банковски, ночной оператор. — Некоторые оставили сообщения на автоответчике, но у меня есть список звонивших. Я хотела отправить его в ваш кабинет, но уж коли вы здесь... — Она протянула Джеку пачку розовых листков. Схватив их, Джек побежал дальше.

Войдя в кабину лифта, он пробежал глазами сообщения. Несколько раз звонила Тереза — последний раз около четырех утра. Джек почувствовал угрызения совести. Конечно, надо было связаться с ней из отеля, но тогда ему совершенно не хотелось разговаривать с кем бы то ни было.

К его удивлению, среди звонивших оказались Клинт Абеляр и Мэри Циммерман. Первой мыслью было, что Кэти Макбэйн все им рассказала, тогда от этих звонков ничего приятного ожидать не приходилось. Абеляр и Циммерман звонили сразу друг за другом вскоре после шести часов утра.

Более интригующими и тревожными были звонки от Николь Маркетт — один около полуночи, другой в пять сорок пять.

Ворвавшись в свой кабинет, Джек сбросил плащ и, усевшись за стол, не медля ни минуты, перезвонил Николь Маркетт. У женщины был страшно усталый голос.

— Это была очень длинная ночь, — призналась она. — Я несколько раз пыталась дозвониться до вас — но ни дома, ни на работе не застала.

— Это моя вина, — сказал Джек, — мне следовало оставить вам мой номер в отеле.

— Один раз, когда я позвонила вам домой, трубку взял человек, назвавшийся Уорреном, — продолжала Николь. — Надеюсь, это ваш знакомый, хотя говорил он не слишком дружелюбно.

— Это мой друг, — ответил Джек, хотя при этом известии ощутил беспокойство. Встреча с Уорреном на сулила ничего хорошего.