— Я имею это в виду, Сара. Мою маму убивает то, что она разлучена с внуками.

— Твоей матери всегда здесь рады, — сказала она.

— Я не говорю о визитах. Я говорю о том, чтобы устроить нашу жизнь. Может быть, на этот раз мы сделаем это успешнее.

И тут она разразилась смехом. Брэдли захлопал пухлыми ручонками.

— Успешнее? — спросила она, слишком изумленная, чтобы злиться. — Ты думаешь, что я не пыталась? — Изучая его, она наконец поняла то, что бабушка пыталась сказать ей. — Каждый день, который мы провели вместе, я старалась быть для тебя лучшей женой. Но тебе этого было недостаточно. И это твоя проблема, не моя.

— Ну хорошо, — согласился он, — будь по-твоему. Я был тем, кто напортачил. Прости меня, я не так безупречен, как ты. Мне жаль, что я заболел раком и ты не забеременела. Я сожалею о том, как я справлялся со своим разочарованием.

— Ах, Джек. Я не безупречна. И я не ожидаю этого от тебя. Однако я ожидала верности. Ты сам порвал со мной.

— В своем сердце я никогда не покидал тебя. — Он сказал это с открытым лицом.

— О, парень! — сказала она. — Мне нужно запомнить эту реплику для моих комиксов.

— Черт побери, Сара.

— Следи за языком при моих детях, пожалуйста.

Она оперлась спиной о стену, чувство невероятного облегчения охватило ее. С тех пор как она ушла от него, она думала, куда делась вся та любовь. Теперь она смотрела на своих мальчиков, на эти два маленьких чуда, и она знала. Материнство научило ее так многому за короткое время. Она не знала прежде, что сердце может быть так полно любовью и тем не менее продолжать вмещать в себя любви еще больше. Может быть, если бы ее мама была с нею, она бы объяснила ей все это давным-давно. Однако то, что она открыла, было ее особым триумфом. Но это было нелегко.

Сделав глубокий вдох, она сказала:

— Я не мученица. Я сыграла свою роль в наших бедах. Я сосредоточилась на том, чтобы иметь семью, на том, чтобы все развивалось нормально. Если бы мы трудились над нашим браком с такой же силой, как над попыткой забеременеть, у нас могло что-нибудь получиться.

Он кивнул, но его внимание привлек Адам, который дотянулся до большой желтой коробки «Чириоз» на стойке, его пухлые ручонки открывали и закрывали ее. Джек взял коробку и вытряхнул несколько хлопьев на тарелку. Мальчишки принялись обеими руками запихивать хлопья себе в рот и наградили Джека криками, словно героя.

Невозможно было сопротивляться этим широко открытым, чистым глазам, этим очаровательным лицам. Джека охватил тихий восторг, и прекрасная улыбка, одна из тех, которых она не видела так давно, изогнула его губы.

— Они потрясающие, — тихо сказал он, его голос охрип от эмоций. — Мои сыновья.

Счастливое чувство от его неподдельной радости охватило сердце Сары. Она закрыла глаза, немного покачиваясь. Это был отец ее сыновей. Он собирался навеки стать частью их жизни.

Когда она открыла глаза, Джек смотрел на нее с любопытством.

— Ты хорошо выглядишь, по-настоящему хорошо. Он коснулся ее так, как когда-то, его пальцы медленно прошлись от ее скулы к челюсти.

Она была напугана остротой воспоминаний, которые пробудило это прикосновение. Она не могла двинуться, не могла заговорить. Даже когда услышала, как открылась и закрылась входная дверь.

— Я не могу остаться. Детка, — позвал Уилл, входя в кухню, — но я хочу рассказать тебе… ох…

И Адам и Брэдли залепетали ему навстречу, маленькие ручки открывались и закрывались в приветствии.

Стул Сары скрипнул, когда она встала. Ее лицо исказила вина, она чувствовала ее. В волнении она спросила:

— Уилл! Аврора в порядке?

— Да. Мы поздно вернулись, но с ней все хорошо. — Его голос был напряженным и хриплым. Как и его глаза, которые смотрели на Джека.

— Это Джек Дэйли, — сказала она. Они наткнулись друг на друга в больнице, но не были представлены. — Джек, это Уилл Боннер. Джек… гм… приехал навестить мальчиков, — добавила она ради Уилла.

— О-хо-хо! — Взгляд Уилла перешел на руки Джека, на ту, которая только что касалась ее.

Саре хотелось умереть, просто умереть.

— Все в порядке? — спросил ее Уилл.

— У нее все хорошо, — вмешался Джек.

Уилл не изменил выражения лица или своей позы, но неожиданно он стал защитником, может быть даже опасным защитником.

— Я спрашиваю Сару, — сказал он.

— Я в порядке, — выпалила она, эхом повторив за Джеком, без усилий подчиняясь старой привычке. — Правда, — добавила она, — и спасибо за то, что позвонил сегодня утром, и за то, что пришел рассказать об Авроре. — Она умоляла его глазами, потом жестом показала на своего визитера. — Я хочу услышать все, но…

— Позже, — сухо произнес Уилл, его взгляд в последний раз окинул Джека с презрением.

Горло Сары пересохло.

— Хорошо, — сказала она тихо, ненавидя это мгновение, ненавидя то, что она все еще чувствует влияние Джека, даже сейчас.

Она вышла с ним на крыльцо.

— Уилл, я не знала, что он приедет. Не имела представления.

— Все в порядке. Послушай, он их отец. Это никогда не изменится.

Она никогда не видела его таким подавленным. Он выглядел разбитым. Может быть, даже измученным. И самое худшее во всем этом было то, что она не знала, как это исправить.

— Мне нужно идти, — сказал он. — Нам с Авророй нужно сделать массу всего.

— Конечно, — кивнула она, ее горло сдавил спазм.

— Я должен сосредоточиться на ней, Сара. Она нуждается во мне даже больше, чем я осознавал.

Она поняла наконец. Он хочет, чтобы она отошла в сторону, дала ему время и пространство, чтобы разобраться с Авророй и тем, что она сделала. Сбежав, Аврора продемонстрировала правду, которую они и без того знали. Она была приоритетом для своего отца. Она эмоционально поставила себя между ним и Сарой.

— В любом случае, — сказал он, направляясь к грузовику, — увидимся.

Пытаясь собраться, Сара вошла в дом. Джек смотрел на мальчиков на кухне. В комнате было странно тихо, и она потянулась включить радио — тихо. Ее выбор был наилучшим, передавали песню «Приди посмотри на меня».

— Это парень, с которым ты встречаешься? — спросил Джек, его голос был обычным, словно встречаться с кем-то было не таким важным делом.

— Тебя это не касается, — сказала она, затем вздрогнула, потому что ее голос прозвучал по-детски.

Он изучал ее лицо, и она ощутила жар, заливающий ее щеки.

— Черт! Ты влюблена в него.

Она этого не отрицала. Как она могла?

— И это меня касается, поскольку я посылаю тебе чеки размером с Милуоки каждый месяц. Одно только лечение бесплодия стоило мне целого состояния. Ты плохо возвращаешь мне мои инвестиции.