Айрунги усмехнулся. Во всяком случае, теперь ясно, как озорники удирают из дворца. Сосна почти легла на ограду. Пустяк – вскарабкаться по стволу, а потом съехать по пруту решетки. Вот обратно сорванцам уже не влезть.

Вдруг наставник почувствовал зависть к ребятишкам. Не потому, что они росли во дворце и один из них должен унаследовать корону. Просто у самого Айрунги в детстве не было уголка, который он мог бы назвать своим... места, где можно представить себя героем, разбойником, чародеем. Если растешь в цирковом фургоне, какой уж тут потаенный уголок, убежище души! Все детство – в тесноте, на виду, вместо игр – работа. Со стороны она выглядит веселой игрой, но циркач-то знает ей истинную цену!

Айрунги с досадой отогнал воспоминания, которые считал постыдными. Надо осмотреть руины беседки – не поранят ли доски играющих детей? И спуститься в яму – не засыплют ли камни ребенка, который полезет исследовать дно?

По неровным каменным обломкам, торчащим из земли, Айрунги слез вниз. Ого! А ведь это не просто яма – это небольшая каверна, подземная полость. Можно предположить, что возникла она в результате землетрясения, о котором рассказывал Вьянчи на празднике.

При мысли о праздничном вечере Айрунги испытал неловкость, огорчение и, к досаде своей, слабый всплеск того неистового желания, что жгло его вчера. Усилием воли он заставил себя не думать о мечущемся в такт пляске подоле и выныривающих из-под него золотистых коленях.

Яма... Каверна... Ну да. Кто-то от большого ума водрузил на этом месте беседку. У эрнидийских королей помешательство на почве строительства. На троне им ерзается до тех пор, пока не кликнут каменщиков да не повелят воздвигнуть что-нибудь уродливое и бесполезное. Кому нужна беседка, если рядом садовый павильон (в который, кстати, никто не заходит)? Да еще она и провалилась, сложившись, как веер. Тогда, наверное, и сосна накренилась. Мощные корни повисли в пустоте, а потом дотянулись до почвы и вновь вгрызлись в каменистый грунт.

Размышляя, Айрунги рассеянно сел на толстый изогнутый корень, словно в кресло. Внезапно корень шевельнулся под ним, отъехал в сторону.

Айрунги вскочил и уставился на коварное корневище. Оно приняло прежнее положение и вновь было невинно-неподвижным.

Странно. Такой толстый корень... Заинтригованный, Айрунги растянулся на дне ямы... Да он же подрублен! У самой земли, это совсем не заметно. На соседнем корне тоже следы топора. И сделали это не дети. Вряд ли малышам такое под силу.

Но зачем? С какой стати кто-то возился в яме, стараясь, чтобы следы работы по возможности не бросались в глаза?

Посерьезнев, Айрунги взялся левой рукой за один корень, правой – за другой и попытался раздвинуть их. Это удалось неожиданно легко. Корни разошлись, как дверные створки, меж ними смог бы протиснуться человек. За ними открылась чернота – что-то вроде пещерки в каменном склоне каверны.

Не пещерка даже, а пещера. Она глубже, чем кажется в первый момент...

В Наррабане Айрунги видел зверька, похожего на ласку. Его называли мангуст и держали вместо кошки – давить крыс и змей. Ни у кого Айрунги не встречал такого неистового любопытства, такой тяги обшарить и обнюхать каждый уголок, презирая опасность.

Нигде не встречал. Кроме собственной души. Было в самом Айрунги что-то от мангуста.

Вот и сейчас: ну, зачем соваться в эту пещерку? Будь она где-то на берегу, можно бы вообразить, что в ней контрабандисты прячут товары... или пираты – добычу. Но кто и что станет прятать в дворцовом саду?

И все же кто-то подрубил корни! Зачем? Интересно же!

Слово «интересно» было могущественным заклинанием, бороться с силой которого Айрунги не мог и не хотел. Даже раздумывать не стал – пролез меж корнями...

Это не пещера! Это широкая расселина, уводящая вниз. Пожалуй, такими трещинами изрезан после землетрясения весь скальный массив Эрниди.

Эх, нет факела! Айрунги непременно вернется сюда с огнем. А пока проползет еще немножечко, еще чуть-чуть... ну, пока безопасно...

Щель расширяется и становится выше, можно идти не нагибаясь. А вот развилка. Айрунги жадно вздохнул из-за невозможности одновременно исследовать оба хода и свернул наугад направо. Тут же – новая развилка. Теперь выбора нет – только направо. Любой лабиринт можно пройти, сворачивая все время в одну и ту же сторону. Тогда из всякой точки найдешь обратный путь.

Еще раз направо... Что за свет брезжит впереди? Ого! Щель прорезала свод, солнечные лучи проникли в расселину. Интересно, что там, наверху? Выбраться на поверхность – это исключено. А вот стены при тусклом освещении разглядеть можно. Во многих местах камень раздроблен мелкими корешками, еле держится. Не хватало только обвала! А внизу меж камней – глина: должно быть, с дождями сверху натекла.

Вдруг Айрунги остановился. Опустился на одно колено. Вгляделся в слой грязно-серой глины, на котором отпечатался след сапога.

А следок-то свежий... ну, не совсем, края слегка оплыли... пожалуй, на рассвете здесь прошел человек. Весьма интересно! Не зря Айрунги обтирает боками стены подземного хода, словно крот! Ну, какие еще находки ждут впереди?

А очень даже неприятные!

И ведь чуял Айрунги издали этот запах, трудно было бы не учуять... Но проклятое любопытство не дало вернуться обратно. И за поворотом – свод снова сомкнулся, вокруг темнота! – отважный исследователь подземных переходов ухнул в нечто неизъяснимое...

Нет, почему неизъяснимое? Наоборот! Не надо быть алхимиком, чтобы сообразить: над головой – хлев. Кто-то в поселке свиней держит. И хлев, мерзавец, не чистит. Чтоб его Хозяйка Зла макнула рожей в это самое... в то, что через трещинки в скале стекает в подземный резервуар.

Выбравшись из пахучей ловушки, Айрунги хотел повернуть, но впереди вновь забрезжил свет. Чувствуя отвращение к самому себе, хлюпая полными доверху сапогами, Айрунги продолжил путь.

Свод все шире раскрывался навстречу небу, стены становились все ниже, и наконец шустрый «мангуст» понял, что находится в узкой расселине и может выбраться на поверхность. Что, разумеется, и проделал.

Безлюдная скалистая местность – и море, море рядом!

Айрунги спустился по откосу, разулся, выплеснул из сапог мутную жижу и прямо в одежде бросился в воду. Потом посидел на камнях, чтобы солнце хоть немного высушило одежду. И с огорчением убедился, что от мерзкого запаха избавиться не удалось.

Но во дворец возвращаться пора, не то его отсутствие будет замечено. Причем возвращаться придется тем же путем (не забыв перепрыгнуть вонючую яму). Не может он позволить себе в таком виде проследовать через главные дворцовые ворота!

* * *

Выбравшись из-под сосны, Айрунги навалил на корни несколько увесистых камней. Кто бы ни шлялся подземными коридорами, незачем давать ему возможность в любое время вылезти в дворцовом саду. В конце концов, Айрунги живет в этом самом дворце и не хочет для его обитателей никаких неприятностей. Сам он, если понадобится, каменную пирамидку легко раскатает, а изнутри, из пещерки, это сделать невозможно.