Все еще поглощенная мыслями о Россе и о будущем отдыхе, Лесли быстро прошла мимо спальни, направляясь к лестнице. Но появившаяся ниоткуда сильная рука сомкнулась на ее шее прежде, чем Лесли успела крикнуть. Тони грубо толкнул ее на постель рядом с собой. Ей не нужно было всматриваться в его лицо, чтобы узнать, кто перед ней. Полузабытое старое воспоминание о его прикосновении пробудилось в теле и позволило безошибочно определить незваного гостя. Лесли даже успела глупо удивиться тому, что Тони умудрился так хорошо спрятаться в спальне.

Лесли пыталась сопротивляться, но совладать с Тони не смогла, тем более что была слишком ослаблена. Он прижал ее щекой к подушке. Лесли успела заметить стакан с водой и пузырек таблеток Росса, и страшный, бешеный гнев заполыхал в душе. Как этот Тони посмел так нагло поймать ее в ловушку!

— Что это ты вытворяешь, черт возьми! — прошипела она, вне себя. — Немедленно убирайся!

— Я люблю тебя.

Тони говорил уверенным шепотом, словно не сомневаясь в ответе. Почему-то его слова застали Лесли врасплох, хотя он уже говорил это на кладбище. Правда, тогда она не приняла его всерьез. Но признание прозвучало так тоскливо, жалобно, что Лесли больше не сомневалась — Тони не лжет.

Лесли перестала биться: тело оставалось жестким, напряженным, отказываясь поддаться этому прикосновению, она лихорадочно думала, пытаясь поскорее найти способ выгнать его.

— Не любишь, — решительно возразила Лесли.

Тони снова толкнул ее на кровать, на этот раз сильнее, словно желая причинить боль. Она почувствовала, как в бедро уперлось жесткое колено, и поняла, что за нежными словами Тони скрывается ярость.

— Ты тоже любишь меня, — пробормотал Тони, касаясь губами ее уха, — признайся. Скажи это.

— Никогда.

Последовала минутная пауза. Лесли почувствовала, как Тони пытается осмыслить сказанное, понять, насколько искренне ее сопротивление. В воздухе словно разлилось ожидание, оба были на самом краю чего-то неведомого.

Потом колено Тони грубо раздвинуло ее бедра. Лесли разъяренно отбивалась, пытаясь сбросить Тони на пол, но он только сильнее втиснул ее лицом в подушку.

— Ори, сколько хочешь, — предупредил он. — Все соседи на работе. — Да, Лесли, я походил по окрестностям, и все теперь знаю о тебе. Но если даже кто-то окажется дома, по мне даже лучше. Пусть хоть все узнают! Особенно твой муженек. Не боюсь сказать миру, кто я такой, и кто я для тебя.

Лесли ничего не ответила. Она едва могла дышать, не то что пытаться позвать на помощь. Он буквально душил ее.

— А теперь послушай, — начал он, — я хочу от тебя очень простой вещи, самой обыкновенной. Только скажи мне правду. Признайся, что любишь меня и никогда не переставала любить. Что ты никогда не любила его, по крайней мере так, как меня. Прекрати лгать, Лесли, и все будет в порядке. Обещаю.

Лесли покачала головой. Она не поддастся ему, никогда, как бы он ни заставлял. У нее воля куда сильнее. Никакая любовь не сделает Тони настоящим человеком. У него просто мужества не хватит покорить ее.

Но все храбрые мысли вылетели из головы, когда он задрал ее юбку, а пальцы нашли резинку трусиков. Секунду спустя она почувствовала легкое прикосновение между бедрами.

И тут в ней что-то взорвалось. Лесли дрожала, тряслась, извивалась, дергалась, что-то выкрикивала, но подушка заглушала вопли. Каждая мышца тела отчаянно напряглась. Но Тони, не обращая внимания на сопротивление, продолжал осторожно ласкать ее в самом чувствительном месте.

— Это ведь нравилось тебе раньше, — пробормотал Тони. — Разве не видишь, Лесли? Ты создана для меня.

Он стянул с нее трусики. Долгий восхищенный вдох сорвался с губ Тони при виде ее наготы.

— Ты так красива! — воскликнул он.

Кремовые округлости ее ягодиц, длинные упругие бедра, изящная талия были так неповторимо прекрасны, что сердце у Тони почему-то сжалось.

— Боже, я люблю тебя! Ты даже не представляешь, как люблю. Годы ожидания… Я искалечил свою жизнь…

В его мозгу логика была хаотически перемешана с безумием, а голос стал хриплым от страсти.

— Скажи, что любишь меня, — повторял он. — Только скажи, и спасешь нас обоих. Это так просто, малышка!

— Я тебя ненавижу!

Слова слетели с языка словно по собственной воле, и Лесли надеялась, что Тони не услышит, но тут же почувствовала, как он застыл и, схватив ее за волосы, дернул, оттягивая голову.

— Так, значит, ненавидишь? — злобно процедил Тони. — Ты ненавидишь меня?

Трусики сползли еще ниже. Тони одним рывком разодрал их и, отбросив клочки, вдавил Лесли в матрац.

— Значит, ненавидишь. Посмотрим, кто кого ненавидит.

Она ощутила движения его тела, услыхала зловещий шорох сбрасываемой одежды, и поняла, что сейчас произойдет. Жгучая ярость затопила Лесли, и она снова попыталась сбросить Тони.

— Будь ты проклят! — выкрикивала она. — Убирайся! Не смей!

Но силы были неравны. Он уже успел снять брюки, прижался к ее бедрам голыми ногами.

— Я был твоей первой любовью, — бормотал Тони, скорчившись над ней. — И первым мужчиной. Я раздавил твою вишенку. Помнишь? Ты не могла мною насытиться. Просила еще и еще. Я дал тебе нашего малыша. А теперь ты говоришь о ненависти.

Все тело Лесли содрогалось, как осиновый лист. Она с ужасом ощущала, как его напряженная плоть приближается к ее лону, готовая вонзиться в нее.

— Тони, если ты сделаешь это… — пыталась предупредить его Лесли, но слова не шли с губ, превращаясь в беспомощные яростные крики.

Тони медленно вошел в неподатливое тело. Ничего омерзительнее ей не доводилось переживать. В ее теле словно поселился монстр — отвратительное жесткое инородное, пробравшееся в самую интимную и уязвимую часть тела.

— Ах-х-х, — выдохнул он, — готов поклясться, у тебя такого долго не было, ведь правда, крошка?

Он двигался ровно, ритмично, в гротескной пародии на нежность.

— Наверняка этот твой муженек немногого стоит. У него-то уж не заторчит! Даже еще до того, как он свалится. Старик, что с него взять! Это не мужчина для такой женщины. Разве он сумеет, как я, дать тебе детей?

В голосе Тони звучал триумф и вызов.

— Могу побиться об заклад, вы пытались, — продолжал он. — Верно ведь? Ну, конечно, пытались. Только он не дал тебе малыша.

Лесли немедленно прекратила борьбу и теперь лежала неподвижно, скрывшись в далеком неведомом мире, где прикосновение Тони не могло оскорбить и запачкать. Она оставила ему свое тело, как ненужную мертвую вещь. Пусть берет. Он никогда не завладеет ее свободой, ее душой.

Тони мгновенно почувствовал ее отстраненность. Холодность Лесли вывела его из себя.

— Ты, шлюха проклятая, — прошипел он. — Хочешь поиздеваться надо мной и оставить в дураках? Так вот чего ты добивалась с самого начала?! Бросишь меня на съедение волкам, чтобы самой жить по-прежнему и разыгрывать примерную жену? Сука чертова!