Тлейлаксу рассмеялся, заметив выражение лица Дункана.

– Ты сказал, что считаешь мою расу презренной. Я знаю, вы презираете нас просто за сам факт нашего существования. Неужели ты решил, что я не предпочту достойный конец, не предпочту умереть в венце славы? Если я нажму эту кнопку, лазерный луч поразит щит телохранителя. После этого ты, я – всё в радиусе одного километра исчезнет в адской белой вспышке. Абсолютно всё.

Он умолк, высокомерно вскинув брови, потом снова заговорил:

– Ах, наверное, и герцог тоже здесь, с вами? Ну конечно же, он здесь! Герцог Лето Атрейдес не станет отсиживаться в тылу, посылая других в бой. Одно нажатие на кнопку, и я навеки прославлюсь как человек, убивший герцога Каладана и уничтоживший его войско. Это намного лучше, чем быть допрошенным и замученным до смерти, ты не находишь? – Марек злобно засмеялся. – Я уже сказал, но повторю снова: ты отпустишь меня, или ты, твои солдаты и твой герцог сгорите в огне.

Дункан изо всех сил пытался обуздать душившую его ярость, тщетно ища выход. Тлейлаксу был прав: герцог Лето находился в радиусе взрыва. При всей своей быстроте, при всей молниеносной реакции Дункан не сможет опередить лазерный луч, который ударит в щит. Да, это был невозможный выбор.

Двое солдат вышли вперед и встали рядом с Дунканом.

Марек не стал ждать его ответа. Зная, что он выиграл, наркобарон решительно зашагал прочь, взяв с собой двух наемников и оставив третьего, готового задержать преследователей ценой собственной жизни. Дункан колебался, представляя все возможные последствия, но затем отбросил осторожность и бросился в погоню.

Марек не испепелит их в огне псевдоатомного взрыва, до тех пор пока у него останется надежда на удачный побег. Дункан убил задержавшегося телохранителя, а затем пустился вдогонку за наркобароном, который уже успел углубиться в заросли и теперь петлял между гигантскими стволами папоротника, прокладывая себе путь в тенях, отбрасываемых колючими растениями.

Потом он внезапно исчез среди переплетенных ветвей. Дункан больше не видел этого серого человечка. Наркобарон и его телохранители как будто провалились сквозь землю.

Дункан окликнул Марека по имени, но никто не отозвался. Папоротниковый лес звонко шелестел на ветру, словно издеваясь. Издалека по-прежнему доносились звуки сражения и была видна дымная пелена, поднимавшаяся над горящими плантациями.

– Марек! – снова крикнул Айдахо. Уцелевшие бойцы его отряда, запыхавшись, догнали Дункана и рассыпались по лесу, продолжив преследование. – Это был ловкий трюк, чтобы выиграть время. Все было спланировано с самого начала…

Через полчаса долгих и тщательных поисков Дункан и его товарищи наконец обнаружили хитроумно замаскированное отверстие в стволе одного из папоротников. Это отверстие вело в проход, достаточно широкий, чтобы в него мог протиснуться один человек. За проходом открывалась сеть подземных ходов – настоящий лабиринт.

Теперь Чен Марек мог оказаться где угодно.

Дункан постепенно привык к темноте, но понимал, что на этот раз упустил наркобарона.

* * *

Наступил вечер, когда один из контрабандистов подвел к орнитоптеру графа Фенринга, снова с завязанными глазами. Он снял с графа повязку, только когда они прибыли на новую базу Туека. Отряхнувшись, Фенринг остановился на каменном полу тайной пещеры, освещенный плавающими под потолком светошарами.

Сегодня, чтобы соблюсти все формальности, он будет присутствовать здесь в качестве имперского наблюдателя. Шаддам посмотрит запись позже, после чего будет удовлетворен – по крайней мере, на время.

В этом укрытом от посторонних глаз гроте контрабандисты Туека с помощью насосов закачивали специю в транспортные емкости, затем запечатывали их и грузили в орнитоптеры. Даже с гравипоплавками каждый контейнер с трудом поднимали двое рабочих.

Воздух пах корицей. Запах был так силен, что у Фенринга защипало глаза.

– Да, запах, кажется, стал сильнее, – произнес Фенринг, потянув носом воздух.

– Мы сегодня нашли нетронутое ветром поле специи, как раз на месте недавнего меланжевого выброса, – объяснил сопровождающий. – Наполнили комбайн и ускользнули с грузом. Потом нас атаковал харконненовский патруль. Это произошло до того, как мы заметили след червя. Пришлось бросить на месте часть оборудования. – Контрабандист был зол, как песчаный дьявол, но старался говорить тихо. – Это нанесло нам большой урон. Эсмар говорит, что нам во что бы то ни стало надо достичь взаимопонимания с Императором.

– Мы его достигнем, – сказал Фенринг, подумав, что необходимо жестко поговорить с бароном Харконненом. – После того что мы сделаем сегодня, взаимопонимание станет полным.

Войдя в новый кабинет Туека, граф увидел, что в помещении стало больше металлической мебели – четыре стола, шкафы с документами и рабочее оборудование. Прежде чем Фенринг успел сесть, в кабинет вошел человек со шрамом. Туек был явно утомлен и сильно расстроен. Он выслал из кабинета устанавливавших дверной гермоклапан рабочих, чтобы остаться наедине с Фенрингом.

– Вы очень точно рассчитали время, граф. Буквально через минуту сюда приведут Руллу и ее тайного любовника. – Туек заскрипел зубами от ярости. – Это будет неприятно, но полезно – как для вас, так и для меня.

Он выглядел больным и уставшим, однако лицо его оставалось угрюмым и напряженным.

– Я верю, что жертва, которую я готов принести, будет достаточной для вашей цели.

– Хм-м-ах, посмотрим.

Из коридора донеслись шум борьбы и грубые выкрики. Женский голос кричал: «Не бейте его!» Спустя мгновение в кабинет втащили Руллу, которая вырывалась из рук державших ее людей, как попавший в капкан хищник. Она презрительно взглянула на Туека.

– Твои люди избивают его!

– Значит, ему не нужно сопротивляться. – Туек выжидающе посмотрел на выход из туннеля. – Он знает, что сделал, и знает, что его жизнь висит на волоске, как и твоя. Вы оба предали меня.

Запыленные контрабандисты вошли в кабинет, толкая перед собой упиравшегося мужчину. Когда они выволокли своего пленника на середину пещеры и отпустили, пораженный Фенринг увидел, что это Стабан, сын Туека от первой жены. На лице молодого человека было несколько ссадин, из разбитой губы сочилась кровь.

Контрабандисты подвели Стабана к отцу и отступили. Стабан кипел от злости, но старался сохранить достоинство. Эсмар шагнул вперед и ударил сына кулаком в лицо.

Молодой человек вздрогнул и отшатнулся, но не поднял руки в ответ. Эсмар ударил его еще раз, теперь сильнее, и сбил сына с ног. Стабан зашевелился, пытаясь встать.

– Почему ты не защищаешься? – спросил Эсмар и нанес сыну третий удар.