Для идейно-политической обработки массового сознания эстонцев использовалась и организация «Юхисаби» («Эстонская народная взаимопомощь»), контролировавшая работу детских садов, детских площадок, домов-интернатов, лагерей молодежи, домов отдыха. Цель организации определялась так: она «должна дать эстонскому населению чувство признательности за освобождение».

В Латвии в качестве инструментов борьбы за укрепление «нового порядка» использовалась печать, особенно фашистская газета «Пивия». Активную поддержку оккупантам оказывали молодежные фашистские организации «Гайдае» и «Ванаси». Значительную поддержку оккупантам оказывали клерикальные верхи Прибалтики, как, например, архиепископ Литвы Ю. Сквирецкас.

По мере того как немецко-фашистские войска терпели поражения на советско-германском фронте, оккупанты стали предпринимать усилия с целью заручиться поддержкой хотя бы части населения Прибалтики. И.В. Добровольскас писал: «Гитлеровские оккупанты, стараясь еще раз обмануть литовский народ и хотя бы часть его притянуть на свою сторону, созывали разные конференции и совещания «представителей народа», создавали разные советы, делая вид, что расширяют «самоуправление», которое народные массы с насмешкой называли «самоудавлением» Лигвы».

5 апреля 1943 года в Каунасе под руководством Кубилюнаса открылась конференция «представителей литовского народа» в составе 93 человек, большинство которых работали в администрации «самоуправления». Добровольскас замечал: «Остальными «представителями» были реакционные офицеры бывшей армии буржуазной Литвы, реакционное католическое духовенство и кулаки. Они без всякого обсуждения приняли три резолюции, подготовленные совместно с генеральным комиссаром, и верноподданническую телеграмму, адресованную Гитлеру. В своих резолюциях эти «представители народа» призывали население активно сотрудничать с оккупантами, беспрекословно выполнять их волю».

Органы «самоуправления» использовались в качестве инструмента усмирения населения Прибалтики, а также для вывоза из нее продукции и рабочей силы в Германию. В 1944 году П. Кубилюнас в своей беседе с генеральным комиссаром Рентельном обязался вывезти в Германию дополнительно 100 тысяч литовцев.

Одновременно пособники Гитлера в Литве старались набрать пушечное мясо для войны против народов COOP. В «Истории Литовской ССР» говорится: «Главари буржуазных националистов прилагали все усилия, чтобы привлечь литовскую молодежь в гитлеровскую армию. Когда в 1943 году был объявлен призыв в легион СС, они в воззваниях и газетах всячески агитировали население добровольно вступать в легион, которым якобы будут командовать литовские офицеры. Особенно усердствовал… первый генеральный советник генерал П. Кубилюнас. Идти в гитлеровскую армию звали также архиепископ Ю. Сквирецкас, епископ В. Бризгас, многие настоятели костелов».

Как сообщал М.Ю. Крысин, «24 февраля 1943 года во всем рейхскомиссариате «Остланд» была объявлена мобилизация призывников 1919–1924 г. р. под лозунгом: «С Адольфом Гитлером к победе, к оружию, к труду!» Им предлагалось вступать по выбору в легионы СС, вспомогательные службы вермахта или на работу в военную промышленность… Явка призывников во всех трех генеральных комиссариатах составила около 85 %. Всего в ходе весенней мобилизации 1943 года было призвано:

В Эстонии: 1) в Эстонский легион СС — около 5300 человек; 2) во вспомогательные службы вермахта — около 6800 человек.

В Латвии: 1) в Латвийский легион СС — около 17 900 человек; 2) во вспомогательные службы вермахта — около 13 400 человек.

И только в Литве попытка сформировать Литовский легион СС полностью провалилась». М.Ю. Крысин пояснял: в Каунасе вместо требуемого количества призывников (5800) явилось только 2722. «Явка призывников на призывные участки по Литве в целом была примерно такой же». Генеральный комиссар Литвы фон Рентельн возмущался и объяснял неявку половины призывников «низкими расовыми качествами литовцев», тем, что им свойственны «недисциплинированность, инертность, трусость и лень», что «литовский народ прежде всего совершенно невоинственный народ». Мисиунас и Таагепера утверждали, что «литовцы были объявлены недостойными носить форму СС».

Однако вскоре выяснилось, что Латвия и Эстония также отстают в поставках Германии пушечного мяса. В начале ноября 1943 года, как отмечал М.Ю. Крысин, Гитлер издал распоряжение о мобилизации в легионы СС в Латвии и Эстонии десяти призывных возрастов (1915–1924 г. р.).

Пособники Гитлера в Прибалтике спешили показать свою готовность услужить германскому хозяину. Позже адвокат Арнольд Сузи сообщал, что в ноябре 1943 года на совещании, состоявшемся на частной квартире, бывший премьер-министр Эстонии Улуотс, бывший председатель первой палаты Государственного собрания Эстонии Альфред Маурер, ректор Тартуского университета Эдгар Кант, епископ эстонской лютеранской церкви Кыпп, бывшие министры Юхан Хольберг, Отто Тиеф, Юхан Сепп, пастор Николай Киазик, юристконсульт Эрнст Лейхтаменн призывали усилить пропаганду за вступление эстонцев в немецко-фашистскую армию. Как признавал Сузи, после этого совещания его участники стали «еще громче и истошнее кричать, что место каждого эстонца сейчас только в немецкой армии».

Однако, как признавал Сузи, после объявления мобилизации в немецкую армик «нескольких возрастов мужского населения… народ всячески саботировал мобилизацию; призывники массами стали скрываться в лесах, убегали из Эстонии». М.Ю. Крысин пишет: «Всего за время осенней мобилизации с 1 октября по 31 декабря 1943 года в Эстонии было зарегистрировано 7800 человек в качестве военнообязанных… На призывные пункты явились 5485 человек (70 %).

К концу января 1944 г., — отмечал М.Ю. Крысин, — были мобилизованы эстонские призывники 1924 г. р… они составили пополнение для Эстонского легиона СС в количестве 900 человек. По данным на 8 января 1944 года, в различных вооруженных формированиях на стороне гитлеровской Германии служило в общей сложности около 14 000 эстонцев. Через месяц… в Эстонии находилось под ружьем уже 28 500 человек. Но этого было мало. На Восточном фронте гитлеровцам приходилось все хуже — требовались новые воинские контингенты, хотя бы для того, чтобы высвободить немецкие войска, задействованные для охраны тыловых коммуникаций, в антипартизанских операциях и т. п. На фоне этого 1 февраля 1944 года оккупационные власти объявили призыв новых 20 призывных возрастов (1904–1923)».

Тогда Улуотс и другие участники ноябрьского совещания собрались снова в феврале 1944 года. На этом совещании был создан «Национальный комитет». Член этого комитета Херман Сумберг впоследствии признавал: «Мы вели агитацию в поддержку мобилизации эстонского населения в фашистскую армию. Мы сознательно запугивали эстонский народ приходом Красной Армии». В своем воззвании «Национальный комитет» призывал: «Эстонский солдат на фронте — на правильном пути. Мы с гордостью следим за его борьбой».

М.Ю. Крысин писал: «Результаты весенней мобилизации 1944 года были таковы: к 21 февраля было призвано 32 000 человек… Всего же на 21 марта 1944 года в различных эстонских воинских частях числилось уже от 50 000 до 60 000 человек». Следует также учесть, что к этому времени около 3 тысяч эстонцев ушли в Финляндию, чтобы воевать против Красной Армии в армии Маннергейма.